Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
США и НАТО не понесут от российского «нападения» на Украину таких уж огромных потерь, чтобы соглашаться на предложение Путина о гарантиях нерасширения блока на восток, пишет Advance. Хотя это очень рациональная инициатива. Запад просто не может признать российскую силу, и Путин это понимает. Тогда чего же он хочет на самом деле?
Чего на самом деле хочет Путин? Получить в письменной форме то, что Горбачеву обещали 30 лет назад? Но можно ли этого ожидать?
Когда пала Берлинская стена, в Москве знали, что только вопрос времени, когда Восточная и Западная Германия объединятся. Воспринимая это уже как неизбежность (а кое-кто предвещал и скорый крах Советского Союза), Москва больше всего беспокоилась о том, что территория этой новой объединенной Германии может стать территорией НАТО. Последний советский лидер Михаил Горбачев утверждает, что на переговорах с западными лидерами была достигнута договоренность, весьма сложная для Москвы, но в сложившихся условиях это был реальный компромисс. Германии разрешалось объединиться и благодаря этому, вероятно, в скором будущем стать членом НАТО, но в обмен альянс отказывался от дальнейшей экспансии на восток.
Горбачев несколько раз заявлял, что ему было «обещано, что НАТО не продвинется дальше ни на сантиметр». Конечно, к несчастью для Горбачева и России, это «обещание» нигде не было зафиксировано, и нет даже свидетелей (а если на Западе они и есть, то молчат). Не осталось никакого подписанного договора на этот счет…
Ясно, что НАТО продолжил расширяться, хотя его соперник, Варшавский пакт, прекратил свое существование в 1991 году. Более того, уже в 1999 году НАТО включил в свой состав три бывших члена Варшавского договора: Польшу, Чехию и Венгрию. Конечно, Москва в тот момент несильно возражала по нескольким причинам. Во-первых, это расширение еще не достигло границ России. Во-вторых, в 1999 году было другое время… Совсем другое. Есть источники, которые утверждают, что сам Владимир Путин в начале своего первого мандата в 2000 году даже хотел, чтобы Россия вошла в НАТО!
Сегодня, по прошествии двух десятилетий, это может прозвучать очень странно, но если бы Путин тогда публично попросил начать процесс вступления России в НАТО, многих это не удивило бы. После распада СССР Запад считал, что Россия очень успешно идет по пути трансформации от социалистической модели управления к рыночному капитализму и демократии.
На самом деле если бы Запад в большей мере смотрел на Россию как на партнера, чем как на новый большой рынок, который нужно подчинить (вместе с политикой на этом рынке!), то сегодня мир мог бы выглядеть совсем иначе.
Этот процесс сближения России и Запада, а точнее унификации, тотальной глобализации, продолжался какое-то время после прихода Путина к власти. Но как только выяснилось, что Россия не собирается превращаться в чей-то сателлит, а хочет быть одним из равноправных государств, отношения тут же начали меняться к худшему. Такая участь постигла не только Россию. Любая страна, которая требует равноправия с Соединенными Штатами, даже из числа их союзников, быстро понимает, что это бесполезно. Сегодня у нас есть пример Турции, которая идет по тому же пути, какой прошла Россия лет десять назад. Турция хочет, чтобы ее признали державой и разговаривали с ней, исходя из ее статуса. Конечно, Вашингтон не терпит «таких союзников», и если Эрдоган продолжит настаивать, то рано или поздно попадет в одну категорию с Путиным (и возможны новые попытки государственного переворота). Подобное может случиться даже с теми странами, которые находятся намного западнее уже упомянутых. Например, Франция время от времени вспоминает о своем суверенитете, но ей тоже дают понять, что она может состоять в клубе, однако на место в высшей ложе пусть не рассчитывает. Конечно, то же, даже в большей степени, касается Германии, да и, в конце концов, всего Европейского Союза.
Многополярный мир, о котором Путин так много говорил — правда, в последнее время говорит все меньше, — должен формироваться просто по инерции глобальной динамики, и планово его не ввести. В последние годы Россия осознала это, как и Путин, которому просто пришлось отказаться от отстаивания другого, более горизонтального мирового порядка и уйти в оборону, чтобы Россия вообще могла дождаться такой глобальной трансформации.
Ведь все американские экономические, дипломатические и другие удары и меры давления на Россию в последние годы так или иначе оставили свой след. В разгар нового украинского кризиса американский президент Байден пригрозил Путину, что если он силами российской армии нападет на Украину, то США введут против России все те экономические меры, к которым не прибегали во время прошлого кризиса, то есть при аннексии Крыма. Тема сложная, но в общих чертах можно сказать, что США, конечно, способны навредить России, и Путин знает, что самую большую панику подобные угрозы вызовут у олигархического класса в России, который, может, и «приручен», но точно не устранен. Подобная ситуация ставит Путина в оппозицию не только к внешнему миру, но и к внутренним силам. В принципе Путин сейчас оказался в такой же ситуации, как Байден. Если он доведет дело до того, что отечественный капиталистический класс испугается его действий и увидит в нем угрозу для своих богатств, то Путина захотят убрать, и в этих финансовых делах никакая идеология уже не будет играть роли.
В контексте нового украинского кризиса это ставит главные фигуры в своего рода патовое положение. Россия понимает, что против нее готовится мощный экономический удар, если она вступит в войну с Украиной (неважно, Москва ли отдаст приказ о наступлении, или ей навяжут эту войну). С другой стороны, США все же очерчивают границы: они угрожают экономическими мерами, но не военными. Иными словами, создается впечатление, что США не собираются напрямую защищать Украину в случае войны, а хотят ее только всячески поддерживать.
Конечно, Россия просчитает, насколько «выгодна» ей такая война даже при условии, что она победит в ней с большим перевесом, как было в Грузии. Правда, учитывая, что Украина намного сильнее с военной точки зрения и быстро развивается благодаря американской поддержке, добиться этой победы будет намного сложнее. Необязательно речь идет об эскалации, которая вызовет общеевропейскую войну. Хотя это большой шаг к ней! Тем не менее разного рода проблем в этом случае будет не избежать. Россия поставляет в Европу энергоносители, но как будут осуществляться поставки во время войны? А ведь значительная часть газа поступает через Украину. И неужели «Северный поток — 2» будет заморожен на неопределенный срок?
У Путина есть решение, или он так думает. В беседе с Байденом он предложил США или НАТО дать ему «правовые гарантии» того, что НАТО больше не будет расширяться на восток. Иными словами, гарантии того, что Украина и Грузия никогда не станут членами НАТО.
Сегодня Кремль заявил, что Байден своеобразным образом отреагировал на эту идею, предложив провести встречу представителей НАТО и России. В США эту возможность не прокомментировали.
Чего на самом деле добивается Путин? Он хочет исправить то, что Горбачев провалил 30 лет назад? Хочет наконец получить в письменной форме то, что последний советский лидер так и не получил — гарантию того, что НАТО не пойдет далее на восток, куда альянс вот-вот прорвется?
Есть ли в этом смысл? Есть, если таким образом Путин хочет деэскалировать сложившуюся ситуацию. Причем к спаду напряженности может принести даже анонс какой-нибудь предстоящей встречи, ведь когда ждут переговоров, не ждут войны. Но трудно поверить в то, что США (или НАТО) прямо скажут Украине: «Жаль, но вы никогда не войдете в НАТО». Тем самым они не только откровенно признали бы российские красные линии, которые Байден еще недавно признавать не хотел, о чем говорил публично, но и российскую силу.
США и НАТО не понесут от российского нападения на Украину таких уж огромных потерь, чтобы соглашаться на подобное предложение Путина, хотя оно и звучит более чем рационально.
Представим, исключительно гипотетически, что это обещание будет дано. Причем на этот раз в письменной форме! Насколько это улучшит обстановку? Может, и улучшит, но только до прихода следующей американской администрации: вспомните, какая участь постигла ядерный договор, подписанный с Ираном. Обама его подписал, а Трамп разорвал. Теперь Байден колеблется, не зная, восстанавливать его или нет. Похоже, через это проходят все договоры. Кто-то скажет, что подобное ожидаемо в мире, где международный правовой порядок значит все меньше, но если он полностью утратит свою значимость, то в качестве альтернативы останутся только войны.
