Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Участник войны в Донбассе пишет в статье для Zaxid, что большинство "свидомых патриотов" готовы к боевым действиям и защите страны от "российской агрессии" лишь на словах. Вместо публикации бутафорских постов в соцсетях он призывает сограждан записываться в ряды резервистов и готовится к реальной войне. Москва не раз отвергала спекуляции о "вторжении".
Станислав Безушко
В прошлом году войну на Украине мы обсуждали не так активно, как события в Афганистане. С началом активных действий и наступления талибы* очень быстро взяли власть. И в этой ситуации нам на самом деле есть чему поучиться. А именно – научиться определять уровень пассивности общества.
Народ, веками воевавший и с детства с оружием на "ты", получил поколение, которое сидело дома, жаловалось, ждало помощи от партнеров, бежало и "не понимало, почему так происходит". За двадцать лет пребывания американских войск, в стране родилось и выросло поколение, которое в критический момент было не готово взять на себя ответственность и идти защищать себя и свой дом.
Активная часть украинского общества очень уверена в своей уникальности, особенностях мышления, миссионерстве и определяющей роли для страны. Однако обычно с реальностью это не имеет ничего общего. А иногда наоборот, непонимание ситуации или ее искаженное видение вкупе с активными действиями приводят к негативным последствиям, прикрытым коллективным бездействием.
Во время гибридной войны, когда эмоции зашкаливают, очень сложно говорить с людьми о рациональных вещах и требовать критического мышления. Флаг на аватарке в соцсетях, инструкции по чемоданам безопасности, насмешки над властью, фото с оружием, выстраивание путей бегства и рекомендации для армии, как воевать, по мнению части общества, должны показать, что украинцы к войне готовы.
Но на самом деле это признаки страха и тревоги, не позволяющие взглянуть на ситуацию трезво и критически оценить все происходящее в информационном поле в целом и свои действия в частности. Желание спрятаться за ритуальными или показательными вещами понятно, но не может быть оправданием.
Учитывая тот факт, что на восьмом году войны российская агрессия до сих пор вызывает у людей удивление и непонимание, важно говорить не только о поведении власти, но и о том, как поведет себя в критический момент народ. Именно определяющим является поведение людей, а не армии или власти.
В 2014 году россиян остановил не Порошенко, Турчинов или Аваков, а обычные мужчины, которые, может, воевать, и не хотели, но понимали, что надо. Их жены и матеря, что отпускали и поддерживали, дети, которые мотивировали. Но этот акт героизма и самопожертвования общество очень быстро стало игнорировать. Со временем даже переводя фокус на то, как украинцы объединились в едином порыве, разрисовывая мосты в цвета флага. Таким образом, акт общественной сублимации преподносился как наивысшее проявление объединения. Но так объединялись только те, кто не хотел больше ничего делать. На самом же деле в критический момент нас объединила смерть родных и близких от рук российских оккупантов.
Все наглядные примеры с тренировками и подготовкой ничего не стоят. Те же люди, показательно что-то делающие сейчас, делали так и в 2014 году, но на самом деле они не воевали, а иногда и армии ничем не помогали. Однако в информационном поле они всегда занимали активную позицию и диктовали условия власти и другой части общества.
Поэтому надо понять, как будут вести себя люди, к чему будет призывать власть, будут ли они готовы к самопожертвованию. Сейчас создается впечатление, что значительная часть украинцев не осознает, что такое боевые действия и что война не имеет ничего общего с романами или фильмами.
В ситуации, которая складывается на Украине и вокруг нее, меня беспокоит только одно – тревога украинцев. Уже сейчас можно выделить несколько проблем с поведением масс в критической ситуации, таких как требование мира на любых условиях, выступление против собственной армии и поддержка невыгодных для нас требований партнеров.
Начнем со стран-партнеров. Многие ошибочно воспринимают политику иностранных государств в отношении Украины и России. Люди живут в иллюзии, что нам кто-то что-то должен и обязан помогать.
У нас во главу угла ставят интересы Украины и требуют от других говорить именно о них. Но это не так. Каждая страна, которая помогает, делает заявления или отмалчивается, преследует собственные интересы и проводит свою политику. Они отстаивают, прежде всего, свою безопасность и влияние.
Как в критический момент поведут себя нынешние союзники, нам неизвестно. Но. судя по хронике поведения таких стран, как Германия и Франция, они будут давить на Киев с целью подписания каких-либо мирных договоренностей на условиях России, только бы не стреляли и не убивали людей.
У нас любят приводить пример Грузии, которая, по мнению многих, в 2008 году получила проблемы, потому что США и страны ЕС во время российской агрессии уделяли ей мало внимания. Такой пример показывает, насколько российская пропаганда влияет на нас. У Грузии действительно были проблемы, потому что Россия на нее напала и была близка к тому, чтобы окружить столицу. А на российские условия по сдаче своих интересов Грузия согласилась из-за давления Франции.
Сейчас мы кричим "спасибо", а что будет во время интенсивных боев и больших потерь. Согласимся на условия, которые привезут нам "союзники"? А нам точно предложат пойти на уступки России ради "сохранения жизней" и "соблюдения прав человека". Скажет ли тогда активная к власти часть общества – "подписывайте!"?
В 2014 - 15 годах общество в целом положительно отнеслось к Минским соглашениям. И важно поведение в конкретный момент, а не годы спустя – "после драки кулаками не машут". Тогда вместо того, чтобы пойти в военкомат и взять в руку оружие люди согласились на условия, предложенные Украине.
Патриотизм – очень сложное и неоднозначное понятие. У каждого оно свое, каждый вкладывает в него разные смыслы. На войне есть враг и побратим. Никто не спрашивает, патриот ты или нет. В привычной жизни у нас очень многое приписывают именно патриотам. Однако стоит ли за патриотизмом готовность воевать. Уже сейчас есть заявления от "патриотов", что они не пойдут воевать, а будут помогать в тылу, потому что не имеют профессиональной подготовки. Но война – это не о патриотизме и любви к родине, флагу, лидеру или языку. Это страх, смерть, понимание опасностей, готовность терпеть и осознание рисков в будущем. На войне все действия упрощаются. И тех, кто пошел воевать, потому что его дом уничтожили, убили друга или он потерял возможность развиваться, значительно больше, чем тех, кто ушел, потому что "отец Бандера...".
Часть общества точно не осознает, что такое война, и даже не хочет этого делать. А псевдоэксперты закладывают основы для паники, самостоятельного уничтожения инфраструктуры и блокирования деятельности городов. Это нагнетание и изображение катастроф и потерь провоцирует общество на быструю сдачу. Первые крупные жертвы и уничтожение инфраструктуры приведут к требованию согласиться на мир. Если люди "устали" от войны уже сейчас, не видя и не чувствуя ее, то какой будет реакция, когда вокруг все горит?
Именно реакция людей на перспективу полномасштабных боевых действий пугает больше, чем сила врага, его оружие или количество потерь. Не начнет ли гражданское население выходить на акции протеста с требованием подписать мир и прекратить боевые действия. Мы же свободная демократическая страна, где каждый имеет право голоса и может требовать от власти... предательства, поражения. Фраза Зеленского перед выборами президента "надо просто перестать стрелять" получила широкий отклик в сердцах людей. Но если президент, в конце концов, понял, что такая формула не работает, то многие люди – нет.
Третья проблема – это неготовность к потерям. По подсчетам экспертов, начало полномасштабного вторжения приведет, по меньшей мере, к десяти тысячам жертв с обеих сторон в первый же день (и санитарных, и безвозвратных). Как отреагирует общество на тысячи погибших украинцев? Десятки тысяч возьмут оружие в руки или выйдут на акции протеста с требованием прекратить стрелять?
Война – это жертва и борьба с собой каждую минуту. Где-то с осени 2014 до весны 2015 годов украинская армия находилась в заложниках у общества. Общество не давало стрелять и вести активные боевые действия. У нас есть офицеры, готовые принимать тяжелые решения, но этого в стране не понимают. Не хотят понять, что для того, чтобы отвоевать свою страну, надо идти на жертвы, в частности человеческие. Люди категорически не воспринимают, что могут быть активные боевые действия, и там тысячами будут умирать украинские солдаты. Что Донбасс точно можно было бы освободить в первые годы войны. Но дело генерала Назарова показало, что виновными в смертях люди делают прежде всего тех, кого могут достать, а это свои офицеры и генералы, а не россияне.
Во время кризиса может сложиться парадоксальная ситуация для общества, "которое готово воевать и дать отпор врагу" - люди сами будут требовать прекращения боевых действий, потому что наши солдаты гибнут, согласятся на мирное урегулирование, предлагаемое "союзниками", и будут требовать от военного и политического руководства государства пойти на все "ради мира". Поэтому каждому из нас надо определиться, где его "красная линия", на что он готов не в Фейсбуке, а в реальной жизни, и как будет себя вести не три дня, а месяц, год, два активной фазы боев. И понимать, что каждая страна преследует свои цели, поэтому не стоит заходить в фарватер чужой политики, потому что так мы станем заложниками "дружбы" и "поддержки".
Флажки на аватарках – это, конечно, очень красиво, это свидетельствует об объединении. Но война – это не красота, это смерть, страх, боль. Объединять должны реальные действия, а не показательные вещи. Хотите быть полезными, записывайтесь в ряды резервистов территориальной обороны, идите на курсы первой медицинской помощи и выставляйте фото оттуда. А сейчас у нас только имеется бутафория отдельных организаций, фото с карабинами у шкафа и ультиматумы от охотников.
* – члены запрещенной в России террористической организации
