Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Все попытки США по преодолению зависимости от иностранной нефти провалились, пишет The Atlantic. Считалось, что, если бы Америка добывала собственные углеводороды в достаточном количестве, то она была бы защищена от "далеких войн и кризисов". Хотя США, возможно, формально "энергетически независимы", американские потребители не получили от этого никакой выгоды, утверждает автор.
США, возможно и "энергетически независимы", но они все равно не могут контролировать добычу
Робинсон Мейер (Robinson Meyer)
В декабре в "балете" глобальной логистики более 30 танкеров, перевозивших сжиженный природный газ из США в различные пункты назначения по всему миру — Японию, Бразилию, Южную Африку — отменили свои рейсы и взяли новый курс на Европейский союз. В те дни, когда они заходили в порты, США поставляли в Европу больше природного газа, чем Россия.
Это стало довольно значительной вехой в истории мировой энергетики. Еще в середине 2000-х годов энергетические компании опасались, что природный газ в США скоро закончится. Теперь же, благодаря изобретенной в США технологии гидроразрыва пласта, или фрекинга, страна добывает больше газа, чем способна потреблять. "Как и во время Второй мировой войны и других кризисов, Америка выручает Европу", — написал на прошлой неделе Майк Соммерс (Mike Sommers), генеральный директор Американского института нефти. (Институт, несмотря на свое академическое название, является ведущим вашингтонским лоббистом нефтегазовой отрасли).
Или... на самом ли деле выручает? При ближайшем рассмотрении этот флот продемонстрировал не грубую мощь американской промышленности, а неизбежное верховенство рынка. Ведь танкеры изменили курс не потому, что газ реквизировал Госдепартамент. Свободолюбивые жители Хьюстона не пожертвовали газ своим литовским единомышленникам. Нет, курс движения танкеров в Европу определяла та же сила, которая каждый год заставляет кардиологов ехать во Флориду: огромный и непомерный спрос. В конце декабря европейские цены на природный газ достигли рекордно высокого на тот момент уровня. Поэтому танкеры туда и отправились. Если бы они везли катарский газ, они бы все равно направились туда.
Этот эпизод демонстрирует силу — и проблемы — видения, которое определяло энергетическую политику США на протяжении почти 50 лет. В 1973 году президент Ричард Никсон (Richard Nixon) провозгласил проект независимости — кампанию по преодолению Америкой зависимости от иностранной нефти к 1980 году. Проект провалился, но с тех пор каждый президент — от Рональда Рейгана до Барака Обамы — стремился к "энергетической независимости". (Дональд Трамп со свойственным ему чутьем изменил эту формулировку на "энергетическое доминирование"). Считалось, что, если бы США добывали собственные углеводороды, тогда они были бы защищены от далеких войн и кризисов. Возможно, они могли бы даже отказаться от своих дорогостоящих военных баз на Ближнем Востоке.
С 2018 года Соединенные Штаты являются крупнейшим в мире производителем нефти и природного газа. С формальной точки зрения, "мы в энергетическом плане независимы", заявил вчера глава компании Hess Джон Хесс (John Hess) на ежегодной конференции энергетической отрасли CERAWeek. Но до чего же странная эта независимость. Пока он говорил, спецоперация России на Украину привела к тому, что цены на газ в США выросли до 4,10 доллара за галлон и более, установив новый исторический максимум. Энергетическая независимость не изолировала экономику от геополитики и не обеспечила США дополнительными промышленными мощностями в чрезвычайной ситуации. И уж точно она не помогла замедлить изменение климата.
Энергетическая независимость, надо сказать, не была совсем уж неудачным замыслом. Это было, скажем так, нормально. Когда цены на нефть скачут во всем мире, крупные нефтедобывающие страны, такие как Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, могут оградить своих граждан от потрясения. По геологическим и политическим причинам они сохраняют некоторые резервные мощности, то есть мощности по перекачке нефти, которые можно включить и отключить за полгода. Они считают добычу ископаемого топлива вопросом национальной безопасности и регулируют ее как таковую.
США не придерживаются такого подхода к своим ископаемым видам топлива. Федеральное правительство не претендует на какие-либо права на нефть или газ, находящиеся в недрах под частными землями. У него нет политического инструмента для быстрого увеличения или сокращения объемов буровых работ. В первой половине XX века, когда Америка действительно доминировала в мировой нефтяной промышленности, одно правительство в Соединенных Штатах фактически могло устанавливать цены на глобальном уровне таким же образом, как это делает сегодня картель ОПЕК+. Но, что примечательно, это происходило на уровне штата. Открывала и закрывала огромные вентили штата Техасская железнодорожная комиссия.
С тех пор легкодоступные ресурсы Техаса иссякли, поэтому комиссия больше не играет своей роли в установлении цен. Сейчас техасская нефть поступает из современных скважин в процессе гидроразрыва горизонтальных пластов, при котором для добычи первой капли нефти требуется от шести до восьми месяцев.
Это означает, что при нынешнем состоянии нефтяной промышленности США нет возможности запустить дополнительные мощности для нефтедобычи за несколько недель или месяцев. Но что еще более важно, это означает, что американские нефтяные компании создали противоположность независимости. С тех пор как в 2015 году Конгресс отменил запрет на экспорт нефти, цены на всю добываемую в Америке нефть и часть нашего природного газа устанавливаются на международном рынке. Цены на нефть и бензин в США определяются не нашим изобилием отечественного ископаемого топлива, а глобальными рыночными силами.
В результате каждая компания, осуществляющая добычу методом фрекинга, подвержена воздействию волатильности мирового рынка нефти. Дважды за последнее десятилетие цены на нефть поднимались настолько, что эти компании реагировали на рост цен бурением большего количества скважин и поставкой на мировой рынок большего количества нефти. Каждый раз они добывали такое большое количество нефти, что цены снова падали, уничтожая их инвестиции и вызывая волну консолидации в отрасли. Самый разрушительный из этих циклов спада наступил во время пандемии. Сегодня американская индустрия добычи методом фрекинга, в которой раньше работали сотни фирм, сократилась до нескольких десятков компаний.
Отрасль, которая дважды предавала своих инвесторов, теперь испытывает финансовый "посттравматический стресс". Компании, осуществляющие добычу методом фрекинга, настолько боятся подвести своих инвесторов, что практически не бурят новые скважины на фоне роста цен. (На прошлой неделе, когда российская нефть ушла с мирового рынка, количество скважин для добычи методом гидроразрыва пласта в США фактически сократилось). Из-за этой новой "дисциплины капитала" отрасль превратилась в нечто вроде картеля. Скотт Шеффилд (Scott Sheffield), глава крупнейшей нефтегазовой компании страны Pioneer Natural Resources, заявил в прошлом году, что ни одна компания, осуществляющая добычу методом фрекинга, не будет бурить новую скважину, даже если цена на нефть превысит 100 долларов за баррель, что и произошло. "Все акционеры, с которыми я разговаривал, сказали, что если кто-нибудь вернется к росту, они накажут эти компании", — сказал он.
Это означает, что хотя Америка, возможно, формально "энергетически независима", американские потребители от этой независимости не получили никакой выгоды, а американские чиновники не могут отстоять эту независимость каким-либо значимым образом. Не чрезмерное регулирование, а динамика рынка лишила отрасль свободы.
Это не мешает лоббистам делать вид, что это не так. Американский институт нефти недавно направил в Министерство энергетики список пожеланий относительно политики. Авторы письма упрекают Белый дом в "ошибочных решениях" проблемы высоких цен на энергоносители в стране. В нем, например, содержится просьба к администрации Байдена ускорить ряд нормативных процессов, таких как новый пятилетний план аренды участков континентального шельфа. Из письма следует, что правительство должно ослабить некоторые экологические нормы. Многие из этих идей еще несколько лет не начнут влиять на нефтяной рынок. Институт не дает оценки, сколько тысяч баррелей в сутки будут добывать его члены, и не обещает, что эти идеи позволят заполнить пробел, возникший из-за ухода российских производителей.
Необязательно, чтобы дела обстояли именно так. Конечно, рост внутренней добычи нефти и газа принес стратегические выгоды. Но они незначительны. Как показывает пример с европейским сжиженным природным газом, самая прямая из них заключается в том, что на рынке просто больше нефти и природного газа, чем раньше. Это означает, что в чрезвычайной ситуации Европа может получить для себя дополнительный природный газ. Но не очевидно, что Америке выгоднее в мире, где такую добычу обеспечивают именно США, чем в мире, где это делает Канада или какая-то другая страна, например Италия.
В то же время резкое увеличение добычи нефти в США способствовало ослаблению стратегической позиции страны. При дешевом бензине люди склонны покупать большие и менее экономичные автомобили. А в историческом плане бензин был очень дешевым с 2014 по 2021 год. Это означает, что спрос на нефть сейчас высок и пополняет российскую казну именно в тот момент, когда цели США в области национальной безопасности и климата требуют, чтобы этот спрос начал снижаться. Кроме того, новая энергетическая мощь Америки осложнила ее отношения с Саудовской Аравией и даже Германией, способствуя сближению этих двух стран (каждой по-своему) с Россией.
Правительство может это исправить. Оно может взять на себя более непосредственную роль в стабилизации производства, изолируя отрасль от колебаний глобального рынка. Если мир становится более опасным местом, то США должны относиться к своей нефтегазовой промышленности как к геополитическому преимуществу, которым она является. Оно также может защитить отрасль от более нестабильного и беспорядочного энергетического рынка, которым он станет в результате декарбонизации и глобального перехода на возобновляемые источники энергии. Согласно последней аналитической записке Employ America, левоцентристского аналитического центра, администрация Байдена может достичь этих целей за несколько месяцев, используя три существующих правовых инструмента, и при этом защитить американских потребителей от экономической агрессии Владимира Путина, подпитываемой нефтью.
Его первым инструментом для достижения этого является Стратегический нефтяной резерв (SPR), запасы сырой нефти, находящиеся под контролем федерального правительства. С ноября Джо Байден дважды распродавал нефть из резерва, чтобы снизить цены. Но, как не устают повторять экономисты, это временная мера, которая не приводит к постоянному увеличению добычи и не оказывает долгосрочного влияния на цены. Правительство может более эффективно использовать SPR для воздействия на основные причины нестабильности на нефтяном рынке.
Если цены на нефть упадут ниже 60 долларов за баррель, то большинство американских проектов по добыче методом фрекинга перестанут быть рентабельными. Это означает, что нефтяные компании не смогут обеспечить постоянную прибыль своим инвесторам. Правительство может использовать SPR, чтобы изменить такое поведение, утверждают аналитики Employ America. Для начала оно может взять на себя обязательство покупать нефть по стабильной цене или выше в течение следующих нескольких лет. Согласно закону, правительство также может проводить продажи на бирже, где оно продает нефть из резерва и обещает выкупить ее позже. Это позволит снизить цены на нефть сегодня и стимулировать добычу в будущем, особенно если Белый дом заявит, что будет покупать ее только из новых отечественных скважин.
Вторым инструментом является Валютный стабилизационный фонд, финансовый орган, контролируемый Министерством финансов. Хотя фонд предназначен для стабилизации обменных курсов, его можно использовать широко. Сегодня Министерство финансов могло бы использовать этот фонд, чтобы помочь компаниям, осуществляющим добычу методом фрекинга, обеспечить финансирование, необходимое им для увеличения добычи нефти.
Наконец, еще одним инструментом является Закон об оборонном производстве, правовой документ эпохи Корейской войны, который позволяет правительству стабилизировать цепочки поставок в моменты национального кризиса. Во время пандемии закон использовался для поддержки производства в стране тестов и вакцин на COVID-19, а также других предметов медицинского назначения. Теперь он может гарантировать, что сырье, используемое для добычи методом гидроразрыва пласта — стальные трубы, высококачественный песок и, возможно, даже рабочая сила — будут доступны для отрасли по справедливой цене. (По словам Шеффилда, генерального директора Pioneer, нехватка песка и буровых установок для добычи методом фрекинга отчасти объясняет нежелание отрасли осуществлять буровые работы).
В ближайшей перспективе потребность экономики в нефти и газе будет неэластичной. В долгосрочной перспективе этот спрос должен быть сокращен как можно быстрее. Стабилизация цен на нефть не может быть единственным ответом США на украинский кризис. Это означает, что Конгресс должен принять положения об энергетике и климате, чтобы стимулировать производство электроэнергии с использованием малоуглеродных технологий. Но это также означает, что администрация Байдена должна использовать аналогичные инструменты для добавления нереализуемых мощностей в другие цепочки поставок энергии. Это предусматривает использование Закона об оборонном производстве, что позволит западным компаниям как можно быстрее нарастить производство электромобилей, возобновляемых источников энергии и тепловых насосов. Но это также означает предоставление недорогого финансирования компаниям, активно участвующим в программе декарбонизации, а также обеспечение наличия батарей в целях снижения спроса на резервные дизельные генераторы.
Чтобы отказаться от ископаемого топлива, рынку необходим постоянный ценовой сигнал, но пока на нем слышны сбивающие с толку вопли и воркование. Но здесь возможна сделка, поскольку ни индустрия возобновляемых источников энергии, ни нефтяная промышленность не знают, какое будущее им следует планировать. Неизвестно, по какой траектории будет развиваться спрос на нефть в ближайшие несколько десятилетий. Обеспечивая некоторую определенность в этом прогнозе, администрация Байдена может помочь нефтяной промышленности планировать будущее с меньшим потреблением нефти.
Стоит также добавить, что климатические последствия увеличения добычи нефти внутри страны не так страшны, как последствия других видов добычи ископаемого топлива. Одним из преимуществ метода гидроразрыва пласта является то, что на профессиональном языке это — "добыча с коротким циклом": в большинстве скважин добывают большую часть нефти в первые несколько лет их существования. В отличие от нового масштабного проекта глубоководной добычи в Мексиканском заливе, в рамках которого будут добывать нефть в течение десятилетий, ущерб от фрекинга будет ограничен 2020-ми годами.
Энергетическая независимость не была неудачно выбранной целью. Но истинную независимость нельзя достичь только за счет рынка. США делают все возможное, чтобы управление их продовольственным снабжением, лесными угодьями и качеством воды не осуществлялось исключительно рынком. Ту же философию можно применить к двум наиболее важным природным ресурсам: ископаемому топливу и климату. Первую цель можно достичь путем более активного управления промышленностью. Вторую — за счет полного отказа от ископаемого топлива. Только благодаря такому управлению США смогут обеспечить истинные преимущества процветания и свободы.
