Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Евросоюз смог объединиться, чтобы справиться с экономическими последствиями карантина, введенного из-за пандемии. Энергетический кризис требует ещё больше решительных действий, пишет The Economist, так как он продлится не одну зиму.
Манипуляции с ценами мало что дадут
Поскольку с поставками российского газа наблюдаются перебои, а французская атомная энергетика вместе с норвежскими гидроэлектростанциями дестабилизировали европейские энергетические рынки, цены все больше становятся запредельными. Так, на прошлой неделе базовая цена на природный газ выросла на 30%. Минувшим летом контракты на электроэнергию, заключенные Францией и Германией на год вперед, торговались почти по 100 евро (118 долларов) за мегаватт-час. А недавно цена преодолела отметку в 1000 евро. Правда, с тех пор цены упали, но стоимость газа, если сравнить ее с нефтяной, по-прежнему эквивалентна цене нефти, равной почти 400 долларам за баррель. И этот кризис, как предупредил нас глава компании Shell, продлится не одну зиму.
Боль будет сильной. И она станет распространяться все шире по мере того, как сроки ныне действующих энергетических контрактов, подписанных домохозяйствами и компаниями, будут истекать, а новые контракты будут заключаться. Всё это усилит давление на экономику, по мере того как Европейский центральный банк станет повышать процентные ставки для борьбы с инфляцией. Многие экономисты предсказывают наступление рецессии в ближайшие несколько месяцев; при этом европейская валюта по отношению к доллару топчется на минимальной за два десятилетия отметке. Впереди маячит перспектива возникновения разногласий между государствами-членами ЕС.
Но на данный момент ответ Еврокомиссии не впечатлил: недавно она вышла с предложением – ограничить цены на газ, используемый для выработки электроэнергии. Эта идея будет обсуждаться 9 сентября на саммите министров. Еврокомиссия может также попытаться каким-то образом реорганизовать рынок электроэнергии, чтобы спотовые цены больше не зависели от затрат малорентабельных производителей, которые зачастую работают на газовом топливе.
Ограничение цен – звучит красиво, но эта мера может оказаться контрпродуктивной. И всё потому, что ценовой потолок ничуть не ограничит спрос на дефицитную энергию. Так, например, в одном исследовании говорится, что подобное ограничение, введенное в Испании, лишь привело к увеличению выработки электроэнергии с помощью природного газа на 42% (если считать с июня нынешнего года). Общеевропейская политика лишь подхлестнет спрос на газ, увеличив вероятность того, зимой его будут нормировать. Никто не спорит, что при нынешнем положении дел некоторые компании, которые почти с нулевыми предельными затратами производят возобновляемые источники энергии, конечно же будут получать хорошую прибыль. Если бы цены на природный газ оставались высокими в течение многих лет, то такие непредвиденные доходы можно было бы характеризовать как неоправданная рента. Но всё тот же ценовой сигнал приведет к тому, что при безветрии электроэнергия будет генерироваться на электростанциях, работающих на природном газе, и к тому же появится стимул направлять инвестиции на создание возобновляемых источников энергии.
Вместо того, чтобы пытаться заделывать дыры, правительства должны сосредоточиться на двух более крупных задачах. Во-первых, необходимо дать свободу рыночному механизму, чтобы он сдерживал спрос, оказывая при этом помощь наиболее уязвимым слоям населения. И хотя здесь потребуются большие субсидии, целевая помощь все же не будет накладной: так, согласно утверждениям МВФ, если предоставлять скидки и выделять денежные переводы беднейшим 40% населения, то эти меры обойдутся в итоге дешевле, нежели нынешняя политика, которая по большому счету направлена на снижение налогов на топливо или же предусматривает ограничение розничных цен.
Другая приоритетная задача – увеличить предложение природного газа. А оно зависит не только от произволения Владимира Путина: мы можем поискать и другие источники этого углеводорода – и, кстати, в этом крылась одна из причин, по которой президент Франции Эммануэль Макрон (Emmanuel Macron) только что посетил Алжир. Кроме того, страны Европы могут заняться устранением проблем, имеющим отношение, например, к неэффективным трансграничным газопроводам. На сегодняшний день такие проблемы, как недоинвестирование и различия в стандартах, препятствует транспортировке газа из Испании и Франции в Германию и Восточную Европу. ЕС должен добиться того, чтобы в случае нормированного распределения газа появилось общеевропейское соглашение, которое бы предусматривало порядок отключения потребителей – кого следует отключать в первую очередь. Без этого существует опасность того, что некоторые государства будут накапливать газовые запасы сверх меры.
И на всё это понадобятся деньги. До сих пор Греция, Италия и Испания, которые являются членами еврозоны, обладающими наибольшей задолженностью, направили 2-4% своего ВВП на фискальные субсидии для смягчения энергетического шока. Хорошо, что ЕС обладает необходимым экономическим потенциалом, чтобы оказывать помощь; у ЕС имеется фонд восстановления после пандемии в размере 807 млрд евро, средства которого распределяются в виде кредитов и грантов. Однако до сих пор из этой кубышки было выплачено менее 15%. Можно было бы также ускорить финансирование энергетических проектов, при этом Еврокомиссия могла бы предлагать дешевые кредиты для оказания адресной фискальной поддержки. Евросоюз смог-таки объединиться, дабы справиться с экономическими последствиями карантина, введенного из-за пандемии. Энергетический кризис требует столь же решительных действий – и на этот счет не должно быть никаких иллюзий.
