Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Последние события навели Европу на мысль о стратегической самостоятельности, пишет FP. Но отдаление от США сделает ее слабее и менее защищенной, уверен автор статьи. Чтобы справиться с вызовами, нужны действия "коллективного Запада".
Идея "европейской стратегической самостоятельности" не испарится просто так.
Спецоперация на Украине, военная слабость ЕС и колоссальная роль США в деятельности Запада привели многих руководителей и обозревателей к выводу, что Европе пора обеспечить себе возможности для самозащиты и стать самостоятельным игроком на стратегической арене. На прошлой неделе канцлер Германии Олаф Шольц присоединился к общему хору, призывающему к созданию "более сильного, более суверенного геополитического Евросоюза". Утверждая, что внимание Вашингтона сместилось и главное для него сейчас — это соперничество с Китаем в Индо-Тихоокеанском регионе, Шольц заключил, что "Европа — наше будущее".
В теории, логические выкладки в пользу стратегической автономии региона звучат привлекательно. В конце концов, в нем живет почти 450 миллионов человек, его ВВП составляет 18 триллионов долларов, а оборонные расходы стран союза превышают 200 миллиардов долларов. Но на практике у этой идеи есть роковой изъян. Стратегическая самостоятельность сделает Европу слабее и менее защищенной, так как она отдалится от США, не успев нарастить силы. Страны региона должны и дальше делать ставку на Америку и трансатлантические узы. В этом их будущее, что наглядно показала кремлевская спецоперация и неожиданно мощный ответ коллективного Запада.
На первый взгляд, совершенно непонятно, почему такой богатый и сильный континент, как Европа, нуждается в США, чтобы обеспечить свою безопасность и оборону. А если смотреть с точки зрения Вашингтона, то в чем заключаются интересы Америки? Разгадка и ответ для обеих сторон — рычаги влияния.
Несмотря на свои размеры и экономическую силу, ЕС и 27 стран в его составе не обладают теми масштабами, той скоростью и тем уровнем развития, какие есть у вооруженных сил США. Вопреки данным Вашингтону и друг другу обещаниям укреплять свои армии, европейцы не дотягивают до американского военного потенциала. Они не объединят свои войска под единым командованием и очень долго не смогут прийти к согласию по важнейшим вопросам безопасности. Там, где государства континента воевали в последние 30 лет — в Афганистане, Боснии, Ираке, Косове и Ливии, — решающую роль играли США. Именно они предоставляют большую часть военной помощи Украине — на сумму, превышающую 10 миллиардов долларов, в то время как общий объем помощи союза равен всего 2,5 миллиардам долларов. Вашингтон также направил более 10 тысяч военнослужащих на укрепление восточного фланга НАТО. Берлин послал 1,5 тысячи военнослужащих, а Париж — одну тысячу. Такое разделение обязанностей, при котором доля участия Европы редко превышает 20%, остается практически неизменным с момента окончания холодной войны.
ЕС может сделать больше, но не хочет. Возьмем для примера Францию, которая недавно вывела из Мали и стран Африки к югу от Сахары 5 тысяч своих военнослужащих, чтобы направить их в восточные страны Североатлантического альянса. Почему сила такого европейского масштаба, масштаба страны в составе НАТО выделяет не больше войск, чем отдельные страны, остается секретом поборников стратегической самостоятельности типа Эммануэля Макрона. Тот же самый аргумент применим к сфере военной помощи. Германия, Франция и Италия в совокупности выделили Украине меньше, чем одна только Польша, хотя их коллективный ВВП почти в 14 раз больше.
Для достижения подлинной стратегической автономии Европе придется найти замену американскому ядерному зонтику. А это тоже очень непростая задача. Сторонники самостоятельной игры показывают пальцем на арсенал Франции, который теоретически можно распределить между другими странами ЕС и даже увеличить в целях противодействия российскому оружию. Но согласится ли Франция променять Париж на польскую Познань в случае ядерного противостояния?
Похожие вопросы можно задавать применительно почти по всем прочим важным аспектам безопасности, где у европейцев просто нет опыта принятия решений и ведения войн. Кто будет командовать армией ЕС? Согласится ли Германия, не говоря уже о Франции, на то, чтобы ее заблокировала Венгрия (если на войне понадобится единогласное решение всех членов союза) или с тем, что ее перевесят другие голоса (если простого большинства достаточно)? Какой электорат смирится с тем, что его правительство передает институтам Европы право на принятие всех решений, когда речь идет буквально о жизни и смерти тысяч граждан? Несмотря на все недостатки, коллективная безопасность, обеспечиваемая посредством НАТО, остается лучшим ответом на эти вопросы.
Поскольку Соединенные Штаты обеспечивают безопасность Европы, они играют особую роль в формировании ее политики и в мобилизации союзников на совместные действия. Что крайне важно, это относится и к Индо-Тихоокеанскому региону. Как бы то ни было, с началом российской спецоперации стало ясно, что два театра действий связаны между собой. Во-первых, потому что Пекин в этом году объявил о "безграничном" партнерстве с Москвой, а во-вторых, из-за сходства между российским ревизионизмом на Украине и китайским — в отношении Тайваня. А если Америка хочет сдерживать Пекин, ей понадобится европейская поддержка. Все это указывает на необходимость заключения большой стратегической сделки.
Что, если в Белый дом вернется бывший президент Дональд Трамп или похожий на него человек? Не придется ли Европе в этом случае позаботиться о себе самой? Несмотря на неистовое фанфаронство, администрация Трампа придавала большое значение Западу. Аналогичные вопросы можно задать и о французской Марин Ле Пен, и о других европейских популистах с пророссийскими и антизападными взглядами. Вот почему такой гибкий военный альянс, как НАТО, способный с легкостью формировать коалиции разного состава среди своих 30 членов, намного эффективнее централизованной армии ЕС.
Соединенные Штаты и Европа также выигрывают от системы сдержек и противовесов, возникающей как следствие их взаимной зависимости. Внешняя политика Америки дает сбои, когда у нее возникают сильные разногласия с союзниками. Здесь достаточно вспомнить войны во Вьетнаме и Ираке. В свою очередь политика ЕС в отношении Украины, включая антироссийские санкции, наверняка была бы менее эффективной без тесного трансатлантического сотрудничества, в том числе, в сфере разведки, дипломатии и поставок энергоресурсов.
Вместо того чтобы искажать действительность, подгоняя ее под геополитические иллюзии, чем склонны заниматься сторонники европейской автономии, интеллектуальные замыслы должны соответствовать реальным фактам. И коллективный Запад может внести свой вклад, добавив в это толику стратегического мышления. Вместо того, чтобы идти разными путями, Европе и США следует вспомнить предложение американского дипломата Джорджа Кеннана о трансатлантическом сообществе, "настолько близком, что оно практически создаст валютный и таможенный союз и плюс к этому обеспечит относительную свободу миграции людей". Идея объединения доллара и евро пока остается несбыточной мечтой, но широта взглядов Кеннана снова должна обрести популярность в Европе, дополняя трансатлантический военный альянс. Только в этом случае Запад сумеет преодолеть общие для него вызовы, будь то Россия или Китай.
Автор: Барт Шефчик (Bart M. J. Szewczyk)
