Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Тысячи русских и украинцев покинули родину и перебрались на Бали, пишет The New York Times. Автор статьи разбирается, как людям из конфликтующих стран удается уживаться, находясь на одном острове.
Суй-Ли Ви (Sui-Lee Wee)
Даже в тропическом раю забыть о случившемся невозможно
Бали (Индонезия) — В 10 000 км от линии фронта на полках кафетерия Киевский торт стоит рядом с пирожными картошка, русским десертом из печенья, сгущенки и сливочного масла. Шеф-повар здесь — русский, а вот борщ в меню переименовали из “русского” в украинский. Неподалеку располагаются — элементы как русской, так и украинской культуры.
С тех пор как начался российско-украинский конфликт, убежищем для представителей обеих сторон стал жилой комплекс с коворкинг-пространством Парк Убуд на индонезийском острове Бали. Между ними хоть и установились дружеские отношения, многих все еще тяготит бремя далекого конфликта.
“Я думала, будет неудобно из-за стыда за происходящее, — говорит 21-летняя Полина Птушкина, дизайнер криптовалютного стартапа, которая после начала спецоперации уехала сначала в Дубай, а потом на Бали. Перед этим она участвовала в протестных акциях на улицах Москвы. — Стыдно потому, что не удалось остановить это, и что наших действий оказалось недостаточно. Думаю, ни украинцы, ни русские так до сих пор так и не смирились с ситуацией”.
Она рассказала об одном неловком разговоре с украинкой из соседнего офиса, которая подошла к Птушкиной с коллегами и поинтересовалась, не украинцы ли они. “Извините, мы из Москвы”, — ответила Полина, и женщина даже сначала не поняла, за что та извиняется. Теперь они подруги.
Несколько русских мужчин 30+ признались, что уехали на Бали, чтобы избежать призыва. Все они выступают против конфликта, но президента России Владимира Путина обсуждают с огромной осторожностью. Для некоторых проживающих в комплексе украинцев один только вид россиян стал болезненным напоминанием о происходящем на родине.
“Мы не знаем, как общаться с русскими, это очень тяжело, — говорит Павел Тарасюк, исполнительный директор туристической компании. Он не видит необходимости обсуждать с ними ситуацию, потому что у каждого своя информация и своя правда. Весной Тарасюк помог 10 украинцам переехать на Бали и продолжает получать просьбы о помощи с Украины.
Недавно с Павлом стал работать 24-летний одессит Игорь Попов, который позже стал его помощником и встречает украинцев, прибывающих в главный аэропорт Бали. “Они делают круглые глаза, потому что культурная разница между Украиной и Индонезией огромна. Для большинства из них это совершенно новая вселенная, особенно если прежде им никогда не доводилось путешествовать”.
Бали был излюбленным местом отдыха русских и украинцев задолго до начала конфликта. Остров позиционирует себя идеальным местом для так называемых цифровых кочевников, суля высокообразованной и технически грамотной публике долгосрочные визы.
Согласно индонезийским данным об иммиграционных потоках, по состоянию на сентябрь 2022 года на Бали въехали более 14 500 россиян и более 3 000 украинцев. Министр туризма Индонезии Сандиага Уно (Sandiaga Uno) заявил, что правительство поможет с продлением туристических визы пострадавшим в результате конфликта. “Мы понимаем, что время сейчас непростое”, — сказал он.
Соучредитель Парк Убуд американец Уильям Вибе (William Wiebe) говорит, что инвесторы никогда и не предполагали, что их клиентами станут русские с украинцами, делая ставку на китайских и австралийских туристов. По его словам, было две волны новоприбывших: сразу после начала спецоперации и объявления частичной мобилизации в России. Пришлось приложить немало усилий, чтобы квартир хватило всем желающим, но и сейчас в списке ожидания значится около 300 человек. “В первые дни мы были перегружены”, — сказал Вибе.
Менеджер по продажам недвижимости в Парк Убуд Кристина Кучинская (Kristina Kuchinskaia) говорит, что русские и украинцы составляют около 90% сотрудников комплекса, добавляя при этом, что особой разницы между ними не видит. “Я не разделяю их. Для меня все люди едины”, — подчеркнула она.
Но для ряда жителей Парк Убуд конфликт обострил некогда размытое понятие национального самосознания, несмотря на схожесть обычаев, кухни и языка.
29-летний инвестор из Харькова Алекс Ман (Alex Man) уехал на Бали вместе с тремя детьми 7, 5 и 2 лет. По его словам, старшие недавно повздорили с русскими одноклассниками относительного того, кто прав, а кто — виноват. До начала боевых действий их большая семья говорила по-русски, но теперь перешла на украинский. Минувшим летом дети отдыхали в украиноязычном летнем лагере на Бали.
Ман говорит, что жертвует деньги и собирает средства для волонтерских организаций на Украине: “Мое сердце обливается кровью, потому что я не могу пойти воевать сам с собой. Бóльшая часть наших усилий и мыслей связана с Украиной”.
Бали издавна привлекает людей, бегущих от реальности. Там, где камера сенсорной депривации по-русски обещает “значительное изменение сознания”, а у 100-метрового бассейна женщины в бикини потягивают витаминные детокс-соки, мысли о происходящем дома могут и уйти.
“Очень важно понимать, что все происходящее на Украине для нас абстрактно”, — сказал 35-летний менеджер по продажам Борис Прядкин, чьи родители остались в Луганске.
Но забыть о происходящем не получается даже здесь. “В повседневной жизни я никогда этой темы не касаюсь, — говорит его жена Наталья, которая постоянно звонит родным на Украину и уговаривает их уехать оттуда. — В разговорах с ними я понимаю все, через что они сейчас проходят. Это невыносимо”.
Многие русские и украинцы считают Бали лишь временным пристанищем, пока не решат, куда отправиться дальше. По словам министра туризма Сандиаги Уно, в среднем россияне остаются в стране на 3 месяца вместо привычных пары недель.
Москвичка Полина Птушкина надеется вернуться в Европу и изучать искусство. Большинство ее друзей уехали в Литву, Латвию, Израиль, Грузию и Францию. На Бали ее уговорил отправиться друг Архип Воуба (Arkhip Vouba). По его словам, покидая Москву, он поймал себя на мысли, что может никогда больше туда не вернуться. Теперь же он уверен в этом твердо. О жизни в Парк Убуд он сказал: “Здесь все иначе, но уютно почти как дома”.
Суи-Ли Ви — глава бюро TheNew York Times в Юго-Восточной Азии. В 2021 году вместе с рядом других журналистов получила Пулитцеровскую премию "За служение обществу" благодаря освещению пандемии коронавируса.
