Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Масштабы задействованной против России экономической огневой мощи беспрецедентны, но её эффект оказался слабым, пишет WP. Показатели международной торговли увеличились настолько, что в обычное время можно было бы говорить о бурном подъеме.
Сегодня, когда мировая звездная публика тусуется в швейцарском Давосе, отсутствие одной страны привлекает внимание, но не удивляет. Российские официальные лица по сути дела объявлены персонами нон-грата на Всемирном экономическом форуме, а украинские деятели типа первой леди Елены Зеленской выступают в переполненных слушателями залах.
Символизм понятен. 11 месяцев назад Россия начала военную спецоперацию на Украине, и президент Владимир Путин со своими союзниками стал отверженным для этой глобальной элиты. Россию забросали санкциям, ввели против нее меры экспортного контроля, пытаясь отрезать её от мировой экономики, и такими систематическими мерами затруднить боевые действия и наказать путинских союзников.
Но работает ли это в нашем реальном мире? Находясь вдали от давосской тусовки, Путин во вторник воспользовался новыми данными правительства и нарисовал удивительно оптимистичную картину состояния российской экономики. "Её (экономики) фактическая динамика оказалась лучше многих экспертных прогнозов", – сказал он, глядя на экран во время виртуального совещания по экономическим вопросам.
Ссылаясь на данные Министерства экономического развития, Путин заявил, что валовый внутренний продукт России за январь – ноябрь 2022 года снизился, но всего на 2,1%. "Некоторые наши эксперты в стране, у нас внутри, я уж не говорю про зарубежных экспертов, – предрекали падение и 10, и 15, и даже 20 процентов", – отметил он.
Первоначальные расчеты указывали на то, что российская экономика за весь 2022 год сократилась на 2,5%, сказал президент. Это значительно лучше ситуации в украинской экономике, где в прошлом году сокращение составило 33%. "Наша задача – поддержать, закрепить эту положительную тенденцию", – добавил Путин.
Многих за пределами России эти цифры привели в замешательство. Масштабы задействованной против Москвы экономической огневой мощи беспрецедентны. Российским банкам запрещено пользоваться системой финансовых сообщений и осуществления платежей SWIFT, которая применяется в международных операциях, а против ее центробанка введены санкции.
Однако российские данные говорят о том, что последствия оказались намного слабее, чем ожидалось. Путин в Давос не поехал, но Россия не изолирована от мира полностью. Баланс текущего счета страны, являющийся показателем ее торговли с внешним миром, в прошлом году увеличился, причем в такой степени, что в любое другое время это означало бы бурный экономический подъем.
Конечно, вполне возможно, что российские данные не соответствуют действительности. Но многие россияне и гости страны отмечают, что жизнь там продолжается, как и прежде, пусть даже ушедший McDonald’s заменили местной сетью бургеров ("Вкусно – и точка"), а для покупки западных предметов роскоши требуется сеть иностранных покупателей.
"Если это кризис для России, – а это кризис, – то он не идет ни в какое сравнение с неразберихой начала 90-х, когда крах происходил одновременно в государстве, обществе и экономике", – написал недавно на страницах Conversation русский эмигрант и преподаватель Королевского университета в Белфасте Александр Титов.
Перебои есть, заявил он, но они незначительные даже в сравнении с тем, что было в начале пандемии. "Никакого дефицита нет, даже западных товаров типа виски. Полки супермаркетов забиты ими до отказа", – написал Титов.
Означает ли это провал санкций? Короткий ответ – нет, но ситуация намного сложнее.
Самое важное – помнить, что западные санкции и меры экспортного контроля предназначены не для того, чтобы на полках магазинов в Санкт-Петербурге не стояли бутылки "Джонни Уокера" (правда, как побочный эффект это можно было бы только приветствовать). Санкции имеют целью затруднить России ведение боевых действий на Украине.
В конце прошлого года Кэтрин Белтон (Catherine Belton) и Робин Диксон (Robyn Dixon) из Washington Post написали: если поскрести поверхность российской экономики, можно обнаружить, что санкции и прочие меры бьют Россию по самым больным местам. Они "усиливают нехватку боевой техники и вооружения для армии, мешают ей проводить новые наземные наступления, производить новые ракеты, о чем сообщают экономисты и руководители российских компаний".
Действительно, России удалось смягчить воздействие санкций благодаря все еще огромным поставкам энергоресурсов на экспорт. Отсюда и положительный баланс. Но Путин пытался использовать этот экспорт для давления на Европу и наказания европейцев, а силу его воздействия благодаря санкциям удалось ослабить. Скоро вступят в силу новые ценовые ограничения, которые еще больше затруднят российский экспорт.
<...>
Это значит, что в будущем у российского государства будет меньше доходов, в то время как из-за военной операции на Украине его расходы резко увеличились. Москва сообщила, что в 2022 году дефицит бюджета у нее составил примерно 47,3 миллиарда долларов. Это официальные цифры, и это примерно 2,3% ВВП. То есть, это один из худших финансовых годов в истории России.
Да, дефицит у России меньше, чем у США. Но у нее нет пользующейся общемировой популярностью валюты, такой как американский доллар, и поэтому она не может печатать деньги без последствий. Как показали российские санкции против американских граждан, у нее очень мало рычагов воздействия на мировую экономику, кроме нефти и газа. Да и там ее влияние уменьшается.
Долгосрочные перспективы российской экономики отнюдь не радужные. Путин прав, когда говорит о том, что многие предсказывали России на 2022 год немало плохого, но ошиблись. Например, в марте некоторые аналитики рассказали изданию Today’s WorldView, что они опасаются краха российской экономики, который принесет страдания и лишения живущим вдалеке от кремлевских стен простым россиянам и вызовет неизвестные пока глобальные последствия.
Но Путин ошибается, если думает, что "положительную тенденцию" легко удастся сохранить в новом году. Траектория движения наверняка будет противоположной. Вполне возможно, что санкции станут болезненнее, что доходы от нефти и газа снизятся еще больше, что дефицит усилится, а военные ресурсы России истощатся до предела.
Как быстро это произойдет? Многое будет зависеть от упорства и настойчивости Запада. Небрежное исполнение принятых мер и целенаправленное уклонение от санкций помогли России в прошлом году. Наверное, именно поэтому украинские официальные лица и их сторонники приехали на Всемирный экономический форум в Давос, где они борются с усталостью и апатией союзников. Может быть, судьба российской экономики будет решаться не в попавшей в осаду путинской Москве и даже не на полях сражений в Донбассе, а за коктейлями с канапе в Давосе.
