Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
ЦРУ взяло под контроль большинство ключевых американских и западных СМИ, заявил в интервью Лексу Фридману кандидат на участие в президентских выборах в США Роберт Кеннеди. По его словам, посредством масс-медиа спецслужба продвигает пропагандистские нарративы, в том числе в отношении украинского кризиса.
Роберт Кеннеди: На протяжении большей части своего существования ЦРУ было запрещено вести пропаганду среди американцев, но, как нам стало известно, там все равно этим занимались. Поэтому в 1973 году во время слушаний Церковного комитета мы узнали, что у ЦРУ была целая программа под названием операция "Пересмешник", в которой было задействовано минимум 400 человек, ведущих членов журналистского пула США.
На агентство тайно работали представители The New York Times, The Washington Post, ABC, CBS, NBC, освещая новости для поддержки приоритетов ЦРУ. В 73 году операцию решили закрыть, но есть признаки, что на самом деле этого не произошло, и ЦРУ по сей день является главным спонсором журналистики в мире через Агентство международного развития (USAID). Полагаю, США финансируют СМИ чуть ли не в каждой стране: они владеют газетами, на них работают тысячи журналистов. Такого быть не должно, но, знаете, в 2016 году президент Обама изменил закон и легализовал пропаганду среди американцев посредством ЦРУ. Нельзя смотреть на украинский конфликт, знать, каким образом в умах американцев формировался нарратив, и говорить, что ЦРУ к этому непричастно.
Лекс Фридман: Каков механизм влияния ЦРУ на нарратив?
Роберт Кеннеди: Через прессу.
Лекс Фридман: Косвенно или напрямую, путем ее финансирования?
Кеннеди: Напрямую. С агентством связаны определенные печатные издания, тот же Daily Beast, где главным редактором был перешедший в Rolling Stone Ной Шахтман. Люди вроде него имеют тесные связи с разведслужбами. Туда же отнесу Salonи Daily Kos.
Лекс Фридман: Интересно, почему они так делают? В моем понимании работа журналиста состоит в порядочности, на которую нельзя повлиять и которую нельзя купить.
Роберт Кеннеди: Я полностью с вами согласен, но журналистика в целом в последние годы реально себя позорит. Главные газеты и радиостанции США — традиционные СМИ — отказались от тех ценностей, что разделяли в прошлом. Знаете, когда я был маленьким, в наш дом приходили величайшие журналисты того времени: Бен Брэдли, Энтони Льюис, Мэри МакГрори, Джерри Хэмилл, Джек Ньюфилд, Джимми Бреслин и многие другие. После смерти отца в честь него учредили премию Роберта Ф. Кеннеди за выдающиеся достижения в журналистике. Ею отмечали непредвзятость и мужество, а представители того поколения журналистов верили, что их задача состоит в поддержании образа осторожного скептика в отношении любой концентрации власти, включая правительственные структуры.
Власть имущие постоянно лгут, поэтому нужно задавать вопросы. Суть журналистики — говорить правду о власти и стоять на страже первой поправки к конституции, которая обеспечивает свободу выражения мнений.
Если оглянуться на события, произошедшие в пандемию, можно увидеть обратную сторону журналистики. Главные газеты страны вместо правды стали распространять пропаганду, став рупорами государственных структур. Она фактически цензурировали всех, кто говорил не от лица власти. По сути, это был организованный заговор, известный вам как инициатива "Надежные новости" (Trusted news Initiative, TNI). К ней присоединились некоторые ведущие американские СМИ, согласившись не публиковать истории и факты, которые шли вразрез с господствующими идеологическими догмами и установками.
На это подписались The Washington Post, United Press International, Associated Press и четыре соцмедиа. Все они были частью инициативы "Надежные новости". Цель состояла в том, чтобы не оставить никому возможности печатать противоречащую нарративу правительства информацию. А работало все следующим образом. UPI и AP, которые, как вы знаете, предоставляют американцам основную массу новостей, вместе с The Washington Post стали решать, какие статьи печатать можно, а какие — нет. По большей части речь шла о коронавирусе, а еще о ноутбуке Хантера Байдена: запрещалось писать если не о самом его существовании, то как минимум о наличии там компрометирующих материалов.
Все, о чем я сейчас говорю, имеет документальные подтверждения — я даже сейчас сужусь по этому поводу с TNI, — так что мне многое известно о том, что произошло, и все эти данные задокументированы. Можно зайти на наш веб-сайт, на мою страничку в Substack, и найти там письмо к Майклу Шереру из The Washington Post, в котором изложены все факты с указанием источников.
Майкл Шерер обвинил меня в конспирологии, будучи при этом участником настоящего заговора с целью подавления голосов тех, кто не поет в унисон с правительством. Их либо подвергали тотальной цензуре, либо клеймили конспирологами.
Лекс Фридман: Вы можете понять намерение обернуть подобное во благо на фоне катастрофы, той же пандемии. Есть большой риск сказать неправду, а это уже скользкая дорожка, которая ведет к принесению в жертву той журналистской непредвзятости, о которой мы говорили, и тогда идет отклонение от истины.
Роберт Кеннеди: Ознакомьтесь с внутренним меморандумом инициативы "Надежные новости", включая заявления ее лидера — если не ошибаюсь, ее зовут Джессика Сесил. Она сказала: "Народ считает нас злом, но на самом деле зло — это альтернативные источники новостей, они подрывают доверие к нам и вредят нашей экономической модели, поэтому их нужно задушить и раздавить. А сделаем мы это с помощью соглашения с соцсетями о том, что они будут блокировать и банить все посты, которые мы пометим как дезинформацию. Это разрушит экономическую модель тех самых альтернативных источников информации".
Вы отметили важный момент. Сами журналисты, которые не знали о соглашении с TNI — а я уверен, что не знали, — верили, что поступают правильно, скрывая информацию, которая может бросить вызов официальным заявлениям правительства относительно коронавируса. Здесь кроется одна опасность: назначив себя судьей, который решает, что правда, а что — нет, вы обретаете поистине безграничную власть, потому что теперь ваша задача не в том, чтобы информировать общественность, а в манипулировании ею. А занимаясь подобным в сговоре с влиятельными структурами, вы становитесь орудием авторитарного правления, а не его противником. А в демократической стране это уже становится полной противоположностью журналистики.
