Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Судя по недавним комментариям и обсуждению в журнале Foreign Affairs, США не примут в качестве итога украинского конфликта ничего, кроме полного краха России, пишет TNI. Запад отвергает все доводы в пользу переговоров с Москвой — и зря. В США приводят целый ряд убедительных аргументов, доказывающих их необходимость.
В последнем выпуске журнала Foreign Affairs опубликован материал под названием "Конфликт, в котором невозможно победить: Вашингтону нужен эндшпиль на Украине". Написанная старшим политологом корпорации RAND Сэмюэлем Чарапом (Samuel Charap) статья хорошо аргументирована и содержит ряд разумных предложений, которые отдают приоритет дипломатическому прекращению конфликта на Украине. Три примера — перемирие в Корее, американо-израильские договоренности о безопасности и контактная группа по Боснии — используются для того, чтобы предложить дорожную карту для прекращения боевых действий на Украине.
Впоследствии в интернете был размещен ряд комментариев на эту публикацию Foreign Affairs. Все они нацелены на мнение Чарапа о том, что ни одна из сторон в настоящее время не обладает возможностями для достижения окончательной победы, определяемой в нынешнем контексте как установление контроля над спорными территориями на Украине. В комментариях утверждается, что вопрос о победе Украины — это просто вопрос предоставления ей большего количества более смертоносного западного оружия. Почти все комментарии также основываются на предположении о шаткости путинского режима. Все они ссылаются на мятеж Пригожина (он упоминается в общей сложности шесть раз в различных постах) как на неопровержимое свидетельство существования скрытого контингента недовольных россиян, который может и в конечном итоге будет мобилизован для свержения нынешней власти.
Самая крайняя точка зрения исходит от Дмитрия Наталухи, председателя Комитета по экономике Верховной Рады Украины и члена Парламентской ассамблеи Совета Европы. Наталуха утверждает, что оставление Москве любой украинской территории, занятой Россией, позволит русским впоследствии использовать эту землю в качестве плацдарма для будущих атак с целью захвата остальной части страны, как, по его словам, это произошло после Минских соглашений 2014 и 2015 годов. Хотя здесь он ловко игнорирует тот факт, что и Москва, и Киев последовательно не выполняли условия как Минского протокола, так и Второе Минское соглашение. Поэтому Украина, утверждает Наталуха, должна вести боевые действия до тех пор, пока все занятые Россией украинские земли не будут отняты у нее. <...>
"Украина и ее союзники должны стремиться сделать Россию менее антизападной. Независимо от того, что произойдет за столом переговоров, Путин не может оставаться у власти", — констатирует Наталуха. Далее он считает, что цивилизованный мир должен прийти к консенсусу в отношении противодействия российскому руководству, "как это было сделано в отношении Слободана Милошевича в Югославии, Саддама Хусейна в Ираке и Башара аль-Асада в Сирии". Эти примеры должны служить образцом для любого честного судьи внешней политики США, проводившейся в течение последних тридцати лет, и на годы вперед. Последним шагом после полного краха России и установления там марионеточного правительства будет демилитаризация страны и уничтожение ее государственных СМИ, то есть ее "пропагандистской машины".
Хотя и менее жесткие внешне комментарии также поддерживают утверждение о том, что российские вооруженные силы неизбежно будут сокрушены под тяжестью хорошо вооруженной украинской решимости. Алина Полякова и Даниэль Фрид (Daniel Fried) твердо убеждены, что на пути к тотальной победе Украины стоит только отсутствие F-16 и ракет большой дальности. Давние успехи на полях сражений под Киевом, Харьковом и Херсоном до сих пор приводятся как доказательство присущей России слабости. Авторы также считают, что с запрошенным на Западе вооружением Украина сможет захватить территорию в восточных областях. Это перекроет сухопутный мост Москвы в Крым и "поставит Россию в несостоятельное положение". Но вероятность того, что российское руководство ослабит, а не усилит свои военные действия, как только военно-морская база в Севастополе окажется под угрозой непрерывного вражеского артиллерийского огня, является не более чем игрой в рулетку. А последствия проигрыша этой ставки могут быть катастрофическими. Тем не менее Анджела Стент (Angela Stent) также заверяет читателей, что риск того стоит. Она предполагает, что военная машина Москвы будто бы сгибается под тяжестью собственной некомпетентности, в то время как Киев находится на пороге "стратегического поворота". Украинские силы сохраняют оптимизм в "битве за национальное выживание". Между тем "моральный дух российских войск падает" — оценка, которая по самой своей природе является одной из самых предвзятых и не заслуживающих доверия спекуляций.
В каждом из комментариев скрытно заложено предположение о возможном уходе Путина. Полякова и Фрид упоминают о военных потерях России почти за два прошедших века, вплоть до Крымской войны 1853 года. "Каждое поражение провоцировало внутренний стресс и потрясения", — подразумевается, что та же участь ожидает и нынешний режим после его поражения на Украине. Мятеж Пригожина преподносится как свидетельство всепроникающего "напряжения в российских правящих кругах". Стент также считает, что "власть Путина над Россией" ослабевает. Таким образом, ключом к разрушению кремлевского карточного домика является поступление "большего количества и более совершенного западного оружия". Если даже любое из этих утверждений или все они вместе могли бы быть правдой, ни один из корреспондентов не упомянул вполне реальную возможность того, что к власти в Москве после ухода Путина может прийти человек, столь же одержимый — или, возможно, даже более одержимый целями, поставленными в начале российской СВО на Украине.
Но самое главное, что все эти комментарии не учитывают перспективу того, что контрнаступление Киева может не достичь своих стратегических целей даже с использованием западного оружия. Непобедимость Украины на поле боя принимается как бесспорная историческая необходимость. Однако авторы игнорируют тот факт, что российские вооруженные силы продолжают одерживать важные победы, медленно продвигаясь на запад и нанося тяжелые потери украинцам. Вместо этого все стратегические и тактические успехи Москвы отбрасываются в сторону. Полякова и Фрид без объяснения причин заявляют, что "захват территории в ходе Бахмутского наступления усугубил дорого стоящий Путину хаос".
Они также не учитывают тот факт, что российские вооруженные силы в последнее время очень успешно уничтожают и захватывают западную технику, в том числе хваленые танки "Леопард" и боевые машины пехоты "Брэдли". Москва также сохраняет контроль над небом, и эту ситуацию не изменит ограниченное количество F-16 без достаточного количества пилотов, обладающих необходимой подготовкой. Точно так же более продолжительный конфликт, определяемый возрастающей эскалацией, благоприятствует как развитию военно-промышленного потенциала России, так и формированию гораздо большего резерва человеческого капитала, из которого она может черпать личный состав армии. Единственным способом противодействия этому последнему факту может стать непосредственное участие в боевых действиях вооруженных сил других стран. Наталуха, несомненно, был бы за такую перспективу, и, кажется, другие комментаторы тоже.
Ненависть к путинскому режиму, которая, кажется, так и подпирает западный внешнеполитический истеблишмент, весьма вероятно, является вполне искренней и глубоко укоренившейся. Однако само по себе ее существование не делает ее предпосылкой для построения реалистичного пути к прекращению кровопролития в Украине. Чарап признает это и предлагает, чтобы США сформировали правительственную группу, чтобы сосредоточиться на изучении дипломатических путей к миру. "В правительстве США нет ни одного чиновника, который бы занимался дипломатией конфликтов", — справедливо сетует он. Что необходимо, так это "регулярный канал связи о военном конфликте, который включал бы Украину, союзников США и Россию".
Это, несомненно, правильный подход. Переговоры об устойчивом мире необходимы не только для деэскалации ситуации и предотвращения потенциально более масштабного пожара. Важнее всего то, что они нужны, чтобы остановить бессмысленную смерть и разрушения, которые в настоящее время обрушиваются на граждан Украины. Как бы "неполиткорректно" это ни звучало в настоящее время, такие переговоры также должны быть продиктованы и нашим желанием не допустить ненужной гибели русских.
Однако комментарии на статью Чарапа представляют собой длинный список оправданий для отказа от взаимодействия с Москвой. Что-то вроде перемирия в Корее не принимается во внимание, потому что Северная Корея не оккупирует территорию Южной Кореи. Ситуация с Израилем невозможна, потому что Тель-Авив обладает ядерным оружием. Пример Балканской контактной группы неприменим, потому что с администрацией Ельцина можно было как-то вести дела.
Но ведь Чарап представляет их как случаи, из которых можно извлечь уроки, а не как точные модели для копирования. Они показывают, как адаптировать средства в уникальных ситуациях для достижения одной и той же цели: жизнеспособного мирного соглашения между враждующими сторонами, которое достигается путем переговоров.
Суть разногласий заключается в том, что упомянутые комментаторы не верят, что такая цель может быть достигнута, если она не будет преследовать тотальную победу Украины и уничтожение нынешнего российского режима. Причина этого представлена очень просто: к России нельзя больше относиться как к реальному национальному государству. Как провозглашает Стент, любые переговоры с Москвой невозможны, потому что русские лжецы, а перемирие неизбежно будет "лишь временным решением, пока Россия перегруппировывается и планирует следующую атаку". Такой вывод со всей очевидностью заводит международное сообщество в тупик, из которого единственный выход – это идти напролом.
Чарап отвечает своим комментаторам таким же образом. Центральная посылка, на которой он основывает свое опровержение их комментариев, тоже проста: "Кажется, что мои критики рассматривают дипломатию как синоним капитуляции, а не как важный инструмент государственного управления". И это правильное утверждение. Но еще важнее понять причину, лежащую в основе того, почему его критики рассматривают мирное урегулирование как капитуляцию. Россия (с Путиным как всего лишь подобием человека) нарушила основанный на правилах миропорядок таким образом, что это подрывает концепцию хода истории. Следовательно, если это нарушение не будет исправлено, то таким образом будет подспудно признано, что мир возвращается к геополитике, в которой правит баланс сил. А это грех, который нельзя простить. По этой причине ничто, кроме полного краха России, не является приемлемым исходом конфликта.
К сожалению, похоже, что так думают не только те эксперты и дипломаты, которые откликнулись на разумные аргументы Чарапа, но и весь западный внешнеполитический истеблишмент в целом.
Автор статьи: Доминик Сэнсон (Dominik Sansone)
Автор статьи: Доминик Сэнсон (Dominik Sansone)
