Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Солдаты ВСУ подрываются на минах, в результате чего получают травмы и становятся инвалидами, пишет WP. По словам врачей, такого числа раненых, которым приходится ампутировать конечности, они никогда не видели. "Месиво из сухожилий, костей и мышц", — описал происходящее один из них.
Ив Сэмпсон (Eve Sampson)
Разорванные в клочья тела. Изуродованные до неузнаваемости руки и ноги.
Душевная боль, возникающая, когда приходится ампутировать одну конечность за другой, стала мрачной реальностью украинского контрнаступления для врачей, работающих в Запорожской области.
Густо заминированные российские оборонительные рубежи застопорили украинское наступление, которое превратилось в мучительный и обагренный кровью черепаший шаг. Достающийся дорогой ценой успех сопровождается многочисленными минно-взрывными травмами, которых так много, что некоторые профессиональные медики ничего подобного прежде не видели. Российские войска окапывались и готовили оборону несколько месяцев, и теперь для освобождения захваченных территорий приходится идти по земле, нашпигованной минами. Гражданское население тоже сталкивается с огромным многообразием мин и прочих взрывных устройств в прежних зонах боевых действий на значительной части украинской территории.
"Мины просто повсюду", — рассказал корреспонденту Washington Post военный врач Дмитрий Мялковский, работающий в стране с самого начала конфликта. Он трудится в госпитале в Запорожской области, которая оказалась в центре начавшегося в июне контрнаступления. Точное местоположение госпиталя он не называет из соображений безопасности.
По словам Мялковского, с начала контрнаступления через его руки прошло больше людей с минно-взрывными ранениями, чем за все время предыдущей работы в Херсоне и Краматорске — и даже в Запорожье в прошлом году. Обычно его госпиталь ежедневно принимает как минимум двух получивших минно-взрывные травмы людей; однако недавно врачи за один день приняли 11 раненых, проведя несколько болезненных ампутаций.
"Это огромное потрясение, потому что, когда видишь молодого парня 20-24 лет, у которого нет ступни или нога ампутирована по колено, то понимаешь: он, по крайней мере, жив, но ему до конца жизни придется пользоваться протезом", —рассказал Мялковский.
"Он инвалид. И теперь таких много", — добавил он. На Украине растет число людей, подрывающихся на минах.
Украина стала одной из самых заминированных стран в мире. По имеющимся оценкам, примерно 175 000 квадратных километров территории в этой стране усеяно минами, неразорвавшимися бомбами и снарядами и прочими взрывоопасными предметами. Сотни мирных жителей получили ранения, а плодородные сельскохозяйственные земли стали непригодными к использованию. Это настоящая катастрофа, на устранение последствий которой уйдут десятилетия, говорят эксперты.
С началом украинского контрнаступления нагрузка на Мялковского и его коллег из Запорожской области резко выросла. Раньше он мог заниматься проведением плановых операций, таких как пластика грыжи. Сейчас он может лечить только пулевые ранения, извлекать осколки из тел раненых и пытаться спасти конечности, раскромсанные разорвавшимися минами. Каждый день он проводит три-четыре сложных операции и несколько простых. В основном он оперирует украинских солдат, привезенных из полевых госпиталей и с полей сражений.
Минно-взрывные травмы особенно ужасны. Хирург-ортопед сирийского происхождения Самер Аттар (Samer Attar), работавший в США в Северо-Западном университете, недавно вместе с Мялковским добровольцем приехал в Запорожье. Такие ранения он называет "месиво из сухожилий, костей и мышц".
16.08.2023
"Вся анатомия нарушена, тело изувечено, и ты не можешь разобраться, что к чему", — говорит Аттар.
Взрывные травмы типа тех, причиной которых становятся мины, меняют ткани на молекулярном уровне. Это значит, что пациент зачастую должен ждать несколько дней, пока врачи не удалят омертвевшую плоть и не определят, какие части конечностей можно спасти. А потом приходит черед многочисленных операций, в ходе которых хирурги, по словам Аттара, "борются за каждый квадратный сантиметр действующей конечности", потому что качество работы протеза тем выше, чем длиннее культя.
Мялковский рассказал, что недавно он переводил на занятиях по медицинской подготовке, которые проводили волонтеры из США, и вдруг его вызвали ассистировать хирургу, проводившему операцию. Они вместе отчаянно пытались спасти подорвавшегося на мине солдата, который получил тяжелые и сложные ранения обеих ног.
Жизненно важные показатели у пациента начали ухудшаться, и Мялковскому пришлось очень быстро принимать решение. Он решил, что спасти жизнь солдату важнее, чем конечности, и за 10 минут ампутировал обе ноги. Он очень долго будет помнить эту операцию.
"Я сделал что мог", — со вздохом сказал Мялковский, а потом начал рассказывать, как проходила эта страшная операция. "Этот парень потерял обе ноги, но его жизнь по-прежнему в опасности, — объяснил он. — Я не уверен, что он выкарабкается".
Когда врач в течение дня одерживает маленькую победу — скажем, спасает пациенту жизнь — это становится для него лучом надежды в нескончаемом мраке страданий.
Врачи стараются держаться и вести некое подобие нормальной жизни. Госпитальный повар готовит еду для персонала, чтобы медики были сыты. Перед госпиталем стоит гражданская тележка с машиной для варки кофе. Это создает ощущение безопасности и спокойствия, хотя госпиталь находится всего в нескольких километрах от линии фронта. Но бесконечная череда раненых, которые останутся инвалидами на всю жизнь, деморализует.
Для Аттара в этом нет ничего нового. Раньше он лечил пациентов, изувеченных российскими боеприпасами в Сирии, где конфликт длится более 10 лет.
Во время неоднократных медицинских командировок в слабо укомплектованные подземные сирийские госпитали, расположенные на удерживаемых повстанцами территориях, в том числе, в Алеппо, который несколько лет был в осаде, Аттар лечил пациентов. А сирийский президент Башар аль-Асад в это время подвергал опустошительным обстрелам и бомбежкам контролируемые повстанцами гражданские кварталы. Ему помогали в этом ударами с воздуха российские союзники, которые вступили в сирийскую гражданскую войну в 2015 году.
В Сирии Аттар больше всего лечил жертв бомбардировок, а на Украине – пострадавших от взрывов мин.
"Раны везде одинаковые, как на Украине, так и в Сирии, — сказал он. — Месиво из костных фрагментов, вывернутых наружу сухожилий и мышц рук и ног под синим операционным бельем".
На Украине Аттар ампутировал конечности людям самых разных профессий. Был у него оперный певец, радостно заявивший, что рана не помешает ему заниматься любимым делом, и был сапер, пострадавший от удара беспилотника во время разминирования территории.
"Трудно с оптимизмом смотреть на мир и на себя самого, когда ты только и делаешь, что удаляешь конечности молодым и здоровым людям", — сказал Аттар.
Мялковский заявил, что эти страшные, меняющие всю жизнь человека травмы стали для него настоящим кошмаром. "Мы стараемся вести себя так, будто ничего не происходит, —сказал он. — Но все равно очень больно".
