Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Страны БРИКС достигли впечатляющих экономических результатов, пишет Evrensel. Многие государства, включая Турцию, хотят присоединиться к организации. Но сделать это не так просто, особенно при отсутствии четкой повестки дня у кандидатов и нежелании самого объединения расширяться.
Министерство иностранных дел Китая перед визитом главы этого ведомства в Турцию заявило, что Ван И (Wang Yi) видит желание Турции присоединиться к БРИКС. Связано ли оно с этим тот факт, что главу китайской дипломатии пригласили посетить Турцию сразу после саммита БРИКС? Повестка дня визита была посвящена преимущественно внешней финансовой поддержке, которая необходима Анкаре для выхода из экономического кризиса, событиям в сфере оборонной промышленности, инвестициям, ожидаемым в Турции в рамках инициативы "Пояс и путь", а также уступкам, которые должны быть сделаны взамен в вопросе уйгуров. Так действительно ли Турция хочет вступить в БРИКС? Будет ли это объединение расширяться? Что это значит для глобального баланса сил и экономики?
Акроним "БРИК" был придуман в 2001 году Джимом О'Нилом (Jim O'Neill), в то время финансовым аналитиком Goldman Sachs, для обозначения четырех стран, которые с наивысшей долей вероятности переживут всплеск экономического роста в ближайшие десятилетия. О'Нил имел в виду Бразилию, Россию, Индию и Китай. Эти страны тоже не упустили случая объединиться под такой аббревиатурой и после встречи на высшем уровне, проведенной в 2008 году, учредили БРИК в качестве официальной международной организации в 2010 году. В 2011 году к упомянутым государствам присоединилась ЮАР, и объединение стало называться "БРИКС". До сих пор они не приняли в свои ряды ни одну другую страну.
За прошедшие десять с лишним лет члены БРИКС действительно осуществили то, что от них ожидали. В период с 2012-го по 2022-й год экономика Китая выросла на 176%, экономика Индии – на 110%, экономика России – на 60%, экономика Бразилии – на 47%, экономика ЮАР – на 41%. Их совокупный ВВП больше, чем у G7. Созданный организацией Новый банк развития, более известный как Банк развития БРИКС, профинансировал проекты на сумму 33 миллиарда долларов в развивающихся странах. Сегодня БРИКС привлекает внимание глобального Юга как альтернативная политическая и финансовая структура, в которой не доминируют США или Европа. На последнем саммите организации было объявлено, что 22 страны хотят присоединиться к БРИКС.
Однако это желание кажется скорее политическим, чем экономическим, потому что на самом деле финансовые возможности Банка развития БРИКС намного меньше по сравнению не только с Всемирным банком, но и с Азиатским банком инфраструктурных инвестиций, финансирующим китайскую инициативу "Пояс и путь". Кстати говоря, в последние годы сильно увеличился разрыв между темпами роста Китая и Индии и другими членами объединения. Можно сказать, что БРИКС, как и все остальные региональные организации, в которые входит Китай, может оставаться на ногах только под эгидой Китая.
В рамках глобальных цепочек поставок Китай на самом деле больше связан со странами G7, чем с БРИКС, однако в ответ на попытки США сдержать КНР хочет создать лояльные к себе сети. Интерес, проявляемый к БРИКС странами глобального Юга, Китай также использует в качестве поддержки своей Инициативы по глобальному развитию. Например, в отличие от своей позиции в Шанхайской организации сотрудничества Пекин выступает за быстрое расширение БРИКС. Так, членство в БРИКС должно стать фактором, укрепляющим общую идентичность стран, поддерживающих Инициативу по глобальному развитию. При этом отсутствие общей идентичности среди стран глобального Юга является крупнейшим препятствием перед усилиями Китая по созданию альтернативного Западу импульса. Некоторые авторитарные администрации сближаются с Китаем, чтобы избавиться от западных условий демократизации, тем не менее большинство стран стараются проводить политику баланса между США и Китаем, чтобы не становиться стороной новой холодной войны.
Отношение членов БРИКС к расширению организации также является выражением отсутствия общей идентичности и интересов. Россия и Индия, так же как Китай, поддерживают расширение, но Россия делает это для того, чтобы создать себе безопасный простор для действий в условиях санкций, а Индия – чтобы препятствовать росту Китая. В результате эти три члена приветствуют присоединение различных стран к БРИКС, руководствуясь разными мотивами. С другой стороны, Бразилии и ЮАР совсем не нравится расширение, потому что они довольны тем, что являются единственными представителями Латинской Америки и Африки в БРИКС. Аналогичный кризис регионального представительства возникнет и на Ближнем Востоке в случае расширения. Саудовская Аравия, Египет и Турция хотят вступить в БРИКС, при этом относительно того, кто будет представлять регион и кто будет принимать решения, нет какой-либо институциональной программы.
В Турции повестка дня БРИКС накалилась после того, как Эрдоган принял участие в саммите организации в 2018 году, а Путин пригласил Турцию присоединиться к БРИКС в 2022 году. Однако, помимо проявления Анкарой готовности вступить во все региональные организации в Азии в рамках усилий по проведению многосторонней внешней политики, признаки наличия у Турции какой-либо особой повестки дня БРИКС отсутствуют. К примеру, перед визитом Ван И в Турцию МИД КНР связал турецкое приглашение с саммитом БРИКС, однако сразу после этого командующий военной академией Гюльтекин Яралы (Gültekin Yaralı), принявший участие в мероприятиях по случаю годовщины основания китайской армии 1 августа, напомнил о желании Турции присоединиться к ШОС, а не БРИКС.
Автор: Джерен Эргенч (Ceren Ergenç)
