Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Пытаясь разрешить конфликт на Ближнем Востоке, США делают то, что у них получается лучше всего – расхлебывают кашу, которую сами же заварили, пишет обозреватель FP. Именно политика Америки в этом регионе привела к кровопролитной войне, считает автор.
Стивен Уолт (Stephen M. Walt)
Почему 30 лет американской политики обернулись катастрофой
Сегодня, когда израильтяне и палестинцы оплакивают погибших и со страхом ждут новостей о пропавших без вести, стремление найти виноватых настолько сильно, что многие не в состоянии ему сопротивляться. Израильтяне и их сторонники хотят всю вину возложить на ХАМАС, который несомненно несет прямую ответственность за ужасные нападения на гражданское население Израиля. Те, кто больше сочувствует борьбе палестинцев, видят в этой трагедии неизбежный результат многолетней оккупации и жестокого обращения Израиля к своим палестинским подданным.
Другие же настаивают, что виноватых много, и те люди, которые одну сторону считают абсолютно невиновной, а другую – ответственной за все случившееся, явно утратили способность непредубежденно и беспристрастно рассуждать.
Но в пылу споров о том, кто больше виноват, мы неизбежно забываем другие важные причины, которые имеют лишь косвенное и очень слабое отношение к долгому конфликту между израильскими сионистами и палестинскими арабами. Мы не должны упускать из виду эти другие причины даже во время нынешнего кризиса, потому что их последствия будут сказываться еще очень долго после завершения сегодняшних боевых действий.
Где начинать поиск этих первопричин? Вопрос весьма спорный. В вышедшей в 1896 году книге Теодора Герцля "Еврейское государство"? В Декларации Бальфура 1917 года? В арабском восстании 1936 года? В плане ООН по разделу Палестины от 1947 года? В арабо-израильской войне 1947 года или в Шестидневной войне 1967 года? Я начну с 1991 года, когда Соединенные Штаты стали безраздельно господствующей державой на Ближнем Востоке и начали создавать такой региональный порядок, который обслуживал бы американские интересы.
В таком расширенном контексте можно насчитать как минимум пять ключевых эпизодов или элементов, которые подведут нас к трагическим событиям последних двух недель.
Первым моментом стала война 1991 года в Персидском заливе и ее следствие —Мадридская мирная конференция. Эта война была ошеломляющей демонстрацией американской военной мощи и дипломатического мастерства, благодаря которым удалось устранить угрозу, созданную Саддамом Хусейном региональному балансу сил. Советский Союз был близок к распаду, и Соединенные Штаты прочно заняли место у штурвала. Тогдашний президент Джордж Буш-старший, госсекретарь Джеймс Бейкер и опытная ближневосточная команда воспользовались предоставившейся возможностью и в октябре 1991 года созвали мирную конференцию с участием представителей Израиля, Сирии, Ливана, Египта, Европейского экономического сообщества и иордано-палестинской делегации.
Эта конференция не дала ощутимых результатов и уж тем более не позволила заключить окончательное мирное соглашение. Но она заложила основу для серьезной работы по формированию мирного порядка в регионе. Интересно подумать о том, чего можно было бы добиться, переизбери Америка Буша в 1992 году и получи его команда возможность продолжать свою работу.
Но у Мадридской конференции был роковой недостаток, и он посеял семена многих будущих проблем. На конференцию не пригласили Иран, и тот в ответ организовал встречу сил, не признающих Израиль, и начал сближаться с палестинскими группировками, которые прежде игнорировал, в том числе, с ХАМАС и с "Исламским джихадом". Как отмечает в своей книге "Злокозненный альянс" (Treacherous Alliance) Трита Парси (Trita Parsi), "Иран считал себя ведущей региональной державой и рассчитывал на место за столом", потому что Мадридская конференция считалась "не просто мероприятием, посвященным израильско-палестинскому конфликту, а определяющим моментом в формировании нового порядка на Ближнем Востоке".
Реакция Тегерана на конференцию в Мадриде носила в основном стратегический, а не идеологический характер: он постарался продемонстрировать Соединенным Штатам и другим странам, что в состоянии сорвать их усилия по созданию нового регионального порядка, если его интересы не будут учтены".
Именно так и произошло. Теракты смертников и прочие проявления экстремистского насилия привели к срыву переговорного процесса по соглашениям в Осло, и Израиль отказался поддерживать урегулирование на основе переговоров. Со временем отношения между Ираном и Западом еще больше ухудшились, мир стал труднодостижимым, а связи между ХАМАС и Ираном окрепли.
Вторым критическим моментом стало роковое сочетание событий: теракты 11 сентября 2001 года и последующее вторжение США в Ирак в 2003 году. Решение о вторжении в Ирак имело лишь косвенное отношение к израильско-палестинскому конфликту, хотя иракские баасисты поддерживали борьбу палестинцев разными путями. Администрация Джорджа Буша считала, что если свергнуть Саддама и устранить мнимую угрозу иракского оружия массового уничтожения, это напомнит врагам Америки о ее силе, станет ударом для терроризма в целом и создаст условия для радикальных демократических преобразований на всем Ближнем Востоке.
Увы, Америка получила затяжной конфликт в Ираке и существенное улучшение стратегического положения Ирана. Такое изменение в соотношении сил встревожило Саудовскую Аравию и другие государства Персидского залива. Представления об угрозе со стороны Ирана начали существенно менять региональные взаимоотношения. Среди прочего, некоторые арабские государства пересмотрели свои отношения с Израилем. Страх перед сменой режима под управлением США также вынудил Иран скрытно начать работу по созданию ядерного оружия. Он стал расширять мощности по обогащению урана, а это привело к ужесточению санкций США и ООН.
Третий ключевой момент наступил, когда президент Дональд Трамп принял злополучное решение об отказе от Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) и начал проводить политику максимального давления. Это глупое решение имело несколько роковых последствий. Выход из СВПД позволил Ирану возобновить свою ядерную программу и еще больше приблизиться к созданию ядерного оружия. А кампания максимального давления привела к тому, что Иран начал наносить удары по танкерам и объектам в Персидском заливе и Саудовской Аравии, показывая Америке, что ее попытки принуждения Ирана и свержения правящего режима рискованны и чреваты немалыми издержками.
Как и можно было ожидать, эти события заставили саудовцев задуматься. Они стали проявлять интерес к созданию собственной ядерной инфраструктуры. Согласно теории реализма, представления о нарастании угроз со стороны Ирана подтолкнули Израиль и некоторые государства Персидского залива к незаметному, но существенному сотрудничеству в сфере безопасности.
Четвертым событием стали так называемые Авраамовы соглашения. В определенной мере это было логическое следствие решения Трампа о выходе из СВПД. Данные соглашения были плодом ума стратега-любителя (и зятя Трампа) Джареда Кушнера. Это была целая серия двусторонних соглашений о нормализации отношений между Израилем и Марокко, Бахрейном, Объединенными Арабскими Эмиратами и Суданом. Критики отмечали, что данные договоренности мало способствовали делу мира, потому что ни одно из арабских государств-подписантов не враждовало активно с Израилем и не могло причинить ему ущерб. Зазвучали предупреждения о том, что мир в регионе по-прежнему труднодостижим, пока не решена судьба семи миллионов палестинцев, живущих под властью Израиля.
Администрация Байдена пошла практически тем же путем. Она не предприняла никаких значимых шагов, чтобы удержать склонявшееся вправо правительство Израиля от поддержки насильственных действий поселенцев-экстремистов, что за последние два года привело к резкому увеличению числа погибших палестинцев и перемещенных лиц. Не выполнив свое предвыборное обещание немедленно присоединиться к СВПД, Байден и компания сосредоточили основные усилия на том, чтобы убедить Саудовскую Аравию нормализовать отношения с Израилем в обмен на некие американские гарантии безопасности, а может, и доступ к ядерным технологиям.
Однако эти усилия имели мало отношения к израильско-палестинскому конфликту и в основном были направлены на то, чтобы предотвратить сближение Саудовской Аравии с Китаем. Увязать гарантии безопасности с нормализацией — это был такой способ преодолеть нежелание конгресса соглашаться на полюбовную сделку с Эр-Риядом. Высокопоставленные американские руководители, как и израильский премьер-министр Биньямин Нетаньяху с его кабинетом, по всей видимости, исходили из того, что ни одна из палестинских группировок не сможет сорвать, затормозить этот процесс или снова привлечь внимание к тяжелой участи палестинцев.
К несчастью, слухи о такой сделке дали ХАМАС мощный стимул показать, насколько ошибочен этот посыл. Признание этого факта ни в коей мере не оправдывает то, что сделал ХАМАС, особенно намеренную жестокость его нападений. Это просто подтверждение того, что решение этого движения хоть что-то сделать, а также выбранное для этого время стали реакцией на события в регионе, которые были в значительной мере вызваны совсем другими обстоятельствами.
Как я отмечал в своей последней статье, пятый фактор – это не единичное событие, а скорее хроническая неспособность или нежелание США довести так называемый мирный процесс до успешного завершения. Вашингтон монополизировал руководство этим процессом после подписания соглашений в Осло (из названия видно, что произошло это при посредничестве Норвегии), и его многочисленные попытки, которые он предпринимал в течение длительного времени, ни к чему не привели. Бывшие президенты Билл Клинтон, Джордж Буш и Барак Обама неоднократно заявляли, что Соединенные Штаты, являясь самой сильной страной в мире и находясь на пике так называемого однополярного момента, твердо настроены на двухгосударственное решение. Но сейчас до такого исхода далеко как никогда, и он, наверное, просто невозможен.
Эти фоновые элементы важны, потому что на кону сегодня будущее мирового порядка, а некоторые влиятельные государства бросают вызов периодически либеральному и непоследовательному "основанному на правилах порядку", который США пропагандируют и отстаивают десятилетиями. Китай, Россия, Индия, Южная Африка, Бразилия, Иран и другие страны открыто призывают к формированию многополярного мира, где власть будет распределена более равномерно. Они хотят жить в мире, где Америка уже не будет действовать как "незаменимая держава", рассчитывая на то, что остальные будут соблюдать ее правила, а она сохранит за собой право пренебрегать ими, когда эти правила ей не подходят.
К несчастью для США, названные мною пять элементов и их последствия для региона укрепляют позиции ревизионистов и дают им в руки мощное оружие (что на прошлой неделе не преминул отметить Владимир Путин). "Вы только посмотрите на Ближний Восток, — могут сказать они. — Соединенные Штаты единолично управляли этим регионом более 30 лет, и что дало их "лидерство"? Мы стали свидетелями разрушительных войн в Ираке, Сирии, Судане и Йемене. Ливан дышит на ладан, в Ливии царит анархия, а Египту грозит коллапс. Террористические организации мутируют и трансформируются, сея страх на нескольких континентах, а Иран все ближе к созданию бомбы. У Израиля нет безопасности, а у палестинцев нет ни безопасности, ни справедливости. Вот что получается, когда мы позволяем Вашингтону всем заправлять, друзья мои. Каковы бы ни были намерения американских руководителей, они не раз доказывали, что им не хватает мудрости и объективности для достижения положительных результатов, причем даже для самих себя".
Легко можно себе представить какого-нибудь китайского представителя власти, который добавляет: "Позвольте заметить, что у нас хорошие отношения со всеми в регионе, и что наш единственный интерес там – надежный доступ к энергоресурсам. Поэтому мы твердо намерены поддерживать спокойствие и мир в регионе, и именно поэтому мы в прошлом году помогли Ирану и Саудовской Аравии восстановить отношения. Разве непонятно, что мир только выиграет, если роль США ослабнет, а наша роль усилится?".
Если вам кажется, что эти слова не найдут отклика за пределами зоны комфорта трансатлантического сообщества, значит, вы невнимательны. А если вы считаете высшим приоритетом борьбу с усилением Китая, то вам следует задуматься, как прежние действия США способствовали возникновению нынешнего кризиса и как тени прошлого будут подрывать репутацию США в мире в будущем.
Но надо отдать Америке должное. На прошлой неделе Байден и его внешнеполитическая команда делали то, что у них получается лучше всего. А именно — пытались урегулировать кризис, в создании которого сами же и поучаствовали. Они трудятся сверхурочно, пытаясь ограничить ущерб, не допустить распространения конфликта, ослабить внутриполитические последствия и положить конец насилию (скрестим пальцы). Мы все должны надеяться, что их усилия дадут результат.
Но как я уже отмечал более года тому назад, внешнеполитическая команда из администрации – это опытные механики, но отнюдь не архитекторы. И это в эпоху, когда с институциональной архитектурой мировой политики возникают большие проблемы, требующие новых подходов. Эти люди умело используют инструменты американской силы и власти, а также государственные механизмы для решения краткосрочных проблем. Но у них устаревшие представления о глобальной роли Америки и о том, как надо обходиться с ее многочисленными ближневосточными клиентами. Очевидно, что они совершенно не понимают, в каком направлении движется Ближний Восток. И даже если они сегодня умело и энергично заклеивают застаревшие раны бактерицидным пластырем, излечить их они не смогут.
Если конечным результатом сегодняшних священнодействий Байдена и госсекретаря Блинкена станет просто возврат к тому положению, которое существовало до 7 октября, боюсь, что остальной мир посмотрит на них, недоуменно и неодобрительно покачает головой и сделает вывод, что пора искать иные подходы.
