Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Глобальная налоговая система изобилует лазейками, с помощью которых корпорации уклоняются от налогов, пишет FA. Желая изменить ситуацию, ООН приняла резолюцию о новой налоговой архитектуре. Эти попытки могут увенчаться успехом, если им не будут препятствовать США, отмечается в статье.
ООН может исправить ситуацию — правда, если Вашингтон отойдет в сторону
В тихих коридорах Организации Объединенных Наций бушует битва. В декабре прошлого года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о начале переговоров по новой, более справедливой глобальной налоговой архитектуре. Предлагаемая рамочная конвенция о международном налоговом сотрудничестве направлена на реформы нынешней несовершенной системы, изобилующей лазейками, которые позволяют корпорациям и богатым физлицам уклоняться от уплаты налогов.
Масштабы проблемы поражают воображение. Существующая система позволяет компаниям и состоятельным лицам прятать прибыли в так называемых налоговых гаванях. Каждый год 35% транснациональной иностранной прибыли — то есть полученной корпорациями за пределами страны базирования — приходится на Швейцарию, Сингапур, Бермуды и Каймановы острова, которые находятся вне досягаемости налоговых органов тех государств, откуда идет. В результате ежегодная потеря доходов составляет, по оценкам, от 240 до 600 миллиардов долларов.
Поэтому в последние годы налоговые поступления от корпораций не выросли — в отличие от прибылей, — что вызывает особую тревогу, учитывая острую нужду правительств многих стран в деньгах для решения проблем, связанных с экологическими, гуманитарными и множеством других неотложных проблем, в том числе в сфере образования, здравоохранения и инфраструктуры. Уклонение от уплаты налогов мешает правительствам во всем мире предоставлять своим гражданам базовые услуги, что способствует глобальному неравенству, которое достигает невероятных высот. Менее трех тысяч человек владеют почти 15 триллионами долларов, что эквивалентно годовому ВВП Германии, Индии, Японии и Соединенного Королевства вместе взятых.
Существует очевидная необходимость в международной конвенции, которая исправит эти ошибки. Именно поэтому в ноябре прошлого года 125 стран во главе с Африканской группой — крупнейшей региональной организацией в составе ООН — проголосовали за резолюцию о пересмотре глобальной налоговой системы. Лидеры этих стран понимают, что налогообложение крупных прибыльных корпораций и миллиардеров является наиболее рациональным способом увеличения доходов и что Рамочная конвенция ООН поможет запустить соответствующий процесс. У государств-членов теперь есть возможность создать более справедливый и эффективный глобальный налоговый режим, который позволит правительствам финансировать необходимые для экономического роста и сокращения неравенства общественные товары и услуги.
Но с момента начала переговоров в феврале ряд стран с высоким уровнем дохода — Япония, Южная Корея, Великобритания и Соединенные Штаты — делает все возможное, чтобы эти усилия сорвать. Они хотят избежать дублирования параллельных усилий по реформированию глобальных налоговых правил, проводимых Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) — клубом богатейших стран со штаб-квартирой в Париже. Но у этого десятилетнего проекта, в рамках которого было разработано так называемое двухкомпонентное решение, есть серьезные недостатки. Вместо того чтобы вкладывать дополнительные ресурсы в безуспешные усилия ОЭСР, Соединенные Штаты должны поддерживать ведущиеся в ООН многообещающие переговоры под руководством Африки.
Рост числа случаев уклонения от уплаты налогов
Нынешняя международная налоговая система, созданная сто лет тому назад Лигой Наций, разрабатывалась не для того, чтобы максимизировать экономический рост или минимизировать разницу в доходах, а с целью гарантий, что богатейшим компаниям не придется платить чрезмерные налоги или нести налоговое бремя на один и тот же доход в двух разных юрисдикциях. Лига Наций не могла предвидеть, что в один прекрасный день компании станут использовать эту систему с целью избежать уплаты вообще. Три десятилетия назад глобализация положила начало золотому веку ухода от налогообложения. Превратиться из искусства в науку этой практике помогла целая команда профессионалов: бухгалтеров, юристов и консультантов. По всему миру появилось множество убежищ, обеспечивающих надежную защиту прибылей, которые в противном случае облагались бы налогом в других странах.
С 1960-х годов глобальные поступления от корпораций снижаются, несмотря на огромный рост прибылей корпораций до налогообложения; глобализация и развитие цифровой экономики ускорили эту тенденцию. Преуспевшие в спекуляциях на пользовательских данных технологические гиганты не отстают и в плане уклонения от уплаты налогов. Исторически сложившиеся соглашения Apple с правительством Ирландии, включая сделки от 1991 и 2007 годов, позволили компании списывать чуть ли не всю прибыль внутри ЕС на счет европейской штаб-квартиры в Корке. Затем она воспользовалась лазейками в налоговом законодательстве Ирландии и США для отнесения прибыли к подразделениям, которые существуют лишь на бумаге и, следовательно, не подлежат налогообложению ни в одной стране. Согласно результатам расследования Еврокомиссии, благодаря этому соглашению к 2014 году Apple снизила налоговое бремя до каких-то 0,005%.
Для транснациональных корпораций данная сомнительная практика стала нормой. Например, два года назад 37 сотрудников Shell на Багамских островах обеспечили выручку в размере 28 миллиардов долларов и не облагаемую налогом прибыль в размере 1,55 миллиарда долларов, как гласит отчет компании за 2022 год.
По мере роста числа налоговых убежищ растет и возмущение общественности по поводу уклонения богатейших корпораций от уплаты налогов. Лидеры G20 поняли вопрос еще в 2013 году, когда острая нужда в деньгах после мирового финансового кризиса толкнула их обратиться к ОЭСР с просьбой найти решение, которой позволит если не остановить, то хотя бы сократить проявления данной тенденции. В 2016 году обсуждениям дали ход и под эгидой так называемой инклюзивной структуры, которая привлекла к соответствующим переговорам более ста стран за пределами ОЭСР. Всеобъемлющая рамочная программа Организации предложила “двухкомпонентное решение”, и в 2021 году 138 стран и юрисдикций согласились внедрить ее, несмотря на непроработанные детали.
Первый компонент распределяет налоговые права между странами, но только для сотни крупнейших и наиболее прибыльных транснациональных корпораций и только в отношении части общей прибыли — схема, которая не имеет экономического обоснования. Такой узкий охват сулит от 9,8 до 22,6 миллиарда долларов в год — сущие гроши.
Второй компонент, между тем, призван упразднить практику "гонки уступок", при которой страны предлагают транснациональным корпорациям льготный режим в обмен на инвестиции. Здесь предусматривается глобальная минимальная действующая налоговая ставка в размере 15%, что является относительно низким показателем по сравнению со ставками, установленными большинством стран. Ожидалось, что это принесет дополнительно 190 миллиардов долларов дохода в год. Но не существует очевидной причины, по которой международным корпорациям должно быть разрешено платить меньше, чем средним или малым местным компаниям, которые во многих странах облагаются налогом по куда более высокой ставке. А предлагаемый минимальный налог содержит серьезные лазейки — “послабления”, — которые позволяют исключить значительную долю прибыли гиганта из базы минимального налога, снижая тем самым минимальную действующую налоговую ставку ниже 15% (для сравнения, Независимая комиссия по реформе международного корпоративного налогообложения (ICRICT), которую я возглавляю совместно с экономистом Джаяти Гошем (Jayati Ghosh), выступает за введение 25-процентного минимального налога без каких-либо лазеек, что принесет более 500 миллиардов долларов).
Оба этих фактора хоть и снижают, но не устраняют финансовые стимулы международных корпораций переводить прибыль в налоговые убежища. Даже в рамках новой системы продолжат процветать такие гавани, конкуренция и перераспределение прибыли, поскольку корпорации по-прежнему будут обладать огромной свободой действий при распределении прибыли в юрисдикциях с низкими налогами.
Тупик
В рамках ОЭСР существуют и другие фундаментальные проблемы. Например, страны обязаны присоединиться к процессу урегулирования споров, при котором разногласия разрешаются не традиционными судами, а специальной комиссией, состоящей из налоговых чиновников и якобы независимых экспертов. Это требование увеличивает власть крупных корпораций за счет ущемления национального суверенитета, позволяя компаниям обходить соответствующие судебные системы. В прошлом такие процедуры разрешения споров работали не ахти как, особенно в развивающихся странах.
Важно отметить, что представители последних хоть и присутствовали в зале переговоров по рамочной программе, но на деле их мнение никому не важно. ОЭСР отклонила многие исходящие от них предложения, включая призыв Африканского форума по налоговому администрированию (African Tax Administration Forum, ATAF) установить минимальную действующую налоговую ставку на уровне не менее 20%. Поскольку в большинстве стран Африки и Латинской Америки ставка корпоративного налога значительно превышает предложенный ранее 15-процентный минимум, ATAF выразила обеспокоенность тем, что инициатива ОЭСР окажет на эти страны давление и вынудить снизить ставки.
Более того, на протяжении всего проходившего в рамках ОЭСР процесса отсутствовала прозрачность. В некоторых случаях вмешивались чиновники из МВФ, предлагая странам принять предложение ОЭСР и отказаться от поиска альтернативных вариантов еще до того, как те узнавали важные детали предложения вроде ожиданий относительно объема налоговых поступлений. Анализ, проведенный Налоговой обсерваторией ЕС, показал, что “наименее развитые страны получают либо весьма ограниченный доход, либо никакого”. И в обмен на эти гроши их просят отказаться от ряда других налогов, включая взимаемые с цифровых услуг, которые в долгосрочной перспективе могут принести значительную прибыль при низких административных издержках — как раз то, что нужно развивающимся странам. Система ОЭСР может оказаться хуже существующего положения вещей: инициатива, которая начиналась с желания увеличить доходы транснациональных корпораций, грозит привести к прямо противоположному результату — особенно это касается развивающихся стран.
Наиболее вопиющим недостатком плана можно назвать то, что вступление в силу первого компонента требует ратификации со стороны США, где расположены штаб-квартиры большинства крупнейших и наиболее прибыльных международных корпораций. Однако, несмотря на значительный политический капитал, который администрация Байдена вложила в переговоры по рамочной программе ОЭСР, Конгресс почти наверняка ее не ратифицирует, поскольку Сенату потребуется проголосовать большинство в две трети. Критики левого толка опасаются, что соглашение не обеспечит развивающемуся миру доступ к справедливому распределению налоговых поступлений. А в правом лагере выступают против того, чтобы позволить глобалистам навязывать Америке свою повестку в ущерб ее суверенитету.
Новое начало
Первая в мире попытка реформировать глобальную налоговую систему потерпела фиаско. Но процесс в ООН продолжается и еще может вдохнуть новую жизнь в многосторонность.
Страны, поддерживающие Рамочную конвенцию ООН, признают как сильные, так и слабые стороны подхода ОЭСР. Она опирается на работу последней по налогообложению многонациональных предприятий, но расширяет сферу применения, включая, например, налоги для сверхбогатых физлиц. Кроме того, она направлена на то, чтобы корпорации платили больше, а налоговые права распределялись справедливее. В отличие от модели ОЭСР, Рамочная конвенция ООН коснется, вероятно, и столь необходимых экологических налогов, особенно тех, что связаны с изменением климата и вырубкой лесных насаждений. В мире, где решающее значение имеет сотрудничество в борьбе с глобальным потеплением, противодействие США инициативе ООН представляется контрпродуктивным.
Никому не хочется уступать власть, поэтому неудивительно, что богатые страны предпочли бы проводить переговоры по налогообложению в рамках ОЭСР, где в их руках сосредоточен контроль. Но они должны понимать, что конструктивное участие в новых переговорах соответствует их интересам. В противном случае есть риск утратить как моральное, так и экономическое превосходство. Позволяя корпоративным интересам влиять на свои позиции таким образом, богатые страны непреднамеренно обнажают слабость собственных демократий.
Более совершенный глобальный налоговый режим отвечал бы интересам всех стран, включая США. Не имея возможности получать достаточные налоговые поступления от транснациональных корпораций, правительства не выполняют данных обещаний, саботируя социальное единство и доверие. Общественное недовольство, в свою очередь, открывает дверь популизму — приливной волне, которая несет в себе фундаментальную угрозу всем без исключения демократиям.
Выступая против Рамочной конвенции ООН, Соединенные Штаты также провоцируют в свой адрес обвинения в лицемерии. Администрация Байдена хоть и призывает к введению в стране высоких налогов, особенно для могущественных корпораций и богатейших людей, но продолжает поддерживать систему с низким международным уровнем налогообложения и многочисленными лазейками, позволяющими уклоняться от уплаты. Согласно правилам ОЭСР, транснациональные корпорации по-прежнему могут переводить производство и прибыль в юрисдикции с низкими налогами — хотя уже не с таким размахом, как раньше.
Провала плана ОЭСР должно было быть достаточно для поддержки формирующихся в ООН усилий. Но у Вашингтона есть и другой мотив: в поддержку Рамочной конвенции ООН выступил Китай, и его участие может еще больше отдалить развивающиеся страны от США. Для них геополитическая конкуренция со стороны КНР служит особенно сильным стимулом для поддержания идеи с пересмотром глобальных налоговых правил. Постоянно испытывающие недостаток в средствах развивающиеся страны все чаще обращаются за финансированием именно к Пекину. Если Вашингтон надеется сохранить влияние на мировые дела, то ему нужны союзники и сотрудничество, нацеленное на продвижение и сохранение более справедливого экономического порядка. С этой целью Соединенные Штаты должны помочь ООН создать действительно всеобъемлющую налоговую систему.
Правило "одна страна — один голос" в рамках ООН означает, что процесс продолжится, и рамочную конвенцию примут уже в ближайшие годы — будь то при поддержке США или без нее. Рамочные конвенции вступают в силу даже в том случае, если не все страны с ними согласны. Соединенные Штаты сыграли решающую роль в разработке многочисленных международных договоров, которые в итоге не ратифицировали, как, например, конвенции по морскому праву и о биологическом разнообразии. В плане налогов ООН также установит новые стандарты и нормы. Со временем Америка станет их придерживаться именно потому, что помогала их формировать.
Спустя 30 лет после окончания холодной войны миропорядок претерпевает колоссальные структурные изменения, в основе которых лежит вызов, брошенный Китаем гегемонии Соединенных Штатов. Вашингтону следует считать переговоры по рамочной конвенции о международном налоговом сотрудничестве возможностью помочь сформировать справедливые глобальные правила, которые поддержит большинство стран, если не все. Отказ от конструктивного участия в переговорах — или, что еще хуже, попытка сорвать их — может толкнуть развивающиеся страны в объятия главного соперника Соединенных Штатов. Игра явно не сто́ит свеч.
По всем вышеперечисленным причинам понять несогласие США с Рамочной конвенцией ООН не так просто — за исключением тех случаев, когда их позиция определяется скорее корпоративными интересами, нежели национальными.
