Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Доллар стремительно сдает позиции, пишет AT. О риске дедолларизации заявила на днях министр финансов США Джанет Йеллен. Ее опасения неслучайны: доля доллара на рынке резервных валют резко снизилась, а страны Глобального Юга стремятся свергнуть американскую валюту.
Уильям Песек (William Pesek)
Йеллен перестала отрицать очевидное, но ее пребывание в должности запомнится как раз тем, что общемировая тенденция обратилась против американской валюты.
В ходе регулярных слушаний в Конгрессе 9 июля министр финансов США Джанет Йеллен выступила с необычным признанием: что ее главный страх — дедолларизация.
Хотя многим это покажется самоочевидным, это весьма крутой разворот для “экономической царицы” США, которая долгое время отрицала, что доллару грозит опасность лишиться статуса господствующей резервной валюты — будь то из-за санкций или других политических просчетов. Например, еще в марте 2022 года Йеллен утверждала: “Не думаю, что у доллара есть серьезная конкуренция, — и еще долго вряд ли появится”.
Экс-председатель Федеральной резервной системы развила свою мысль: “Если задуматься о том, чтó сделало доллар резервной валютой, то у нас самые глубокие и ликвидные рынки капитала на всей планете. Казначейские ценные бумаги безопасны, надежны и чрезвычайно ликвидны. У нас хорошо отлаженная экономическая и финансовая система и верховенство закона. В самом деле, ни одна другая валюта не сможет тягаться с долларом за статус резервной”.
Прошло всего два года — а какая разница! Опасения насчет “долларового шантажа” вынудили страны Глобального Юга объединить силы и безотлагательно искать альтернативы.
Эту тенденцию ускоряют два момента в самом Вашингтоне. Во-первых, государственный долг США приближается к отметке в 35 триллионов долларов. Во-вторых, избирательный цикл в США постепенно съезжает с привычных рельсов — ничего подобного мировые инвесторы прежде не видели.
Дональд Трамп уже анонсировал минимум 60-процентные пошлины на все китайские товары. Кроме того, бывший президент пригрозил обложить стопроцентным налогом все импортные автомобили. В результате осажденный Белый дом Джо Байдена пытается “перетрампить” самого Трампа в торговой войне с Китаем.
Прибавьте к этому неопределенность из-за того, будет ли Байден вообще баллотироваться и кто в противном случае станет кандидатом от Демократической партии. Наконец, после провальных дебатов с Трампом 27 июня возникла масса вопросов о состоянии ума президента.
Иными словами, шансы на возвращение в Белый дом Трампа растут. И помимо тревоги, что он получит еще один шанс реализовать самые спорные моменты своего прошлого плана на 2017-2021 годы, Азия опасается еще и стратегии под названием “Проект 2025”, разработанной его командой.
В 900-страничное детище фонда “Наследие” вошли рассуждения об упразднении Федеральной резервной системы и возвращении к валюте, обеспеченной золотом. Трамп в прошлом намекал на дефолт по долгу США, девальвацию доллара и намерение “стрясти” с союзников, где расквартированы американские войска (в частности, Японии и Южной Кореи), деньги за “защиту”.
Проиграв выборы 5 ноября, Трамп почти наверняка будет жаловаться на мошенничество. Трамп и его главные союзники всячески увиливают от обещаний признать поражение — иными словами, повторение бунта на Капитолийском холме, потрясшего страну 6 января 2021 года, практически обеспечено.
Следует напомнить, что предшествовавший бунту политический раскол привел к тому, что рейтинговое агентство Fitch Ratings в августе 2023 года отобрало у Вашингтона привычный статус ААА. С тех пор высший рейтинг у США сохраняется лишь в агентстве Moody’s, но и там уже отметили конфликты из-за финансирования правительства и регулярное повышение предусмотренного законом долгового потолка, назвав их угрозами экономическим перспективам страны.
Последствия потенциального понижения рейтинга Moody’s не могли не встревожить Азию: на регион приходятся крупнейшие запасы ценных бумаг Минфина США — на сумму примерно три триллиона долларов. Больше всего денег у Японии — 1,2 триллиона долларов. На втором месте идет Китай с 770 миллиардами.
И все же пребывание Йеллен в должности запомнится резкой сменой динамики доллара. К 2022 и 2023 годам, утверждает генеральный директор Eurizon SLJ Capital экономист Стивен Джен, стало ясно, что доллар стремительно сдает позиции на рынке. В прошлом году доля доллара в совокупных мировых официальных резервах упала до 58% с 73% в 2001 году — тогда, по словам все того же Джена, он еще был “бесспорным гегемоном” на рынке резервов.
“В 2022 году доля доллара на рынке резервных валют резко снизилась, — предположительно из-за обширного применения санкций, — утверждает Джен. — Исключительные действия, предпринятые США и союзниками против России, встревожили страны — владелицы крупных резервов, — то есть большинство стран Глобального Юга и развивающиеся экономики”.
Хотя король доллар по-прежнему правит, утверждает Джен, его дальнейшее господство “отнюдь не гарантировано”: ведь блок БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР), а также другие страны, включая Юго-Восточную Азию, стремятся свергнуть американскую валюту.
“Общепринятый победоносный взгляд на доллар — что он был и остается резервной валютой по умолчанию — отдает наивностью и самодовольством, — утверждает Джен. — Инвесторы должны понимать, что, хотя Глобальный Юг и не в силах полностью избежать доллара, основная его часть уже не желает им пользоваться”.
Почему же тогда вашингтонская элита сама подыгрывает тем, кто больше всего заинтересован в вытеснении доллара?
Интернационализация юаня стала главным приоритетом китайского лидера Си Цзиньпина с 2012 года, когда он пришел к власти. Велика вероятность, что по мере модернизации китайской экономики глобальная роль юаня будет расти бурными темпами.
Однако полезность юаня ограничивается нежеланием Пекина сделать его полностью конвертируемым. Равно как и сомнения в траектории его курса: из него явствует, что с точки зрения торговли и официальной помощи кампания Си по дедолларизации работает лучше за рубежом, чем дома.
Один из ответов кроется в том, что Си Цзиньпину и его премьеру Ли Цяну предстоит запустить реформы в секторе недвижимости, финансирования местных органов власти, развития рынков капитала и перенастроить двигатели роста с экспорта на услуги и инновации. Кроме того, Пекин должен сделать юань полностью конвертируемым, дабы укрепить доверие.
Проблема, по словам старшего научного сотрудника Берлинского центра Карнеги* по изучению России и Евразии Александры Прокопенко, кроется в преобладающем мнении, что юань не сможет стать полноценной резервной валютой из-за текущих ограничений на операции с капиталом в Китае. Хотя ширящееся использование юаня в России и других крупных экономиках “помогает китайским властям превратить его в международную резервную валюту”, отмечает Прокопенко, в силу структурных ограничений он пока “не может считаться надежной заменой доллару”.
Однако кампания Си Цзиньпина по “юанизации” набирает обороты. В марте юань достиг невиданного доселе уровня в 47% мировых платежей по стоимости.
С 2016 года команда Си добилась прочных и существенных успехов в попытках выдавить доллар как стержень мировой финансовой системы. В том же году Пекин получил так называемые “специальные права заимствования” — то есть место в корзине резервных валют Международного валютного фонда. Таким образом, юань вошел в самый эксклюзивный валютный клуб в мире наряду с долларом, евро, иеной и фунтом стерлингов.
По данным службы финансовых сообщений Swift, в 2023 году юань потеснил иену с четвертого места доле в международных платежах. Кроме того, он впервые в истории обогнал доллар как самую ходовую денежную единицу Китая в международных платежах.
Эта стратегия получит серьезный импульс, если Трамп будет ослаблять доллар, как и собирался. Это значительно снизит доверие к ценным бумагам Минфина США, краеугольному камню центральных банков по всему миру, и увеличит для Америки стоимость займов.
Это, в свою очередь, отобьет у Вашингтона давнюю привычку не считаться с финансовым тяготением. Благодаря статусу резервной валюты США получили массу особых преимуществ. Эта “непомерная привилегия”, как 1960-е годы изящно выразился тогдашний министр финансов Франции Валери Жискар д’Эстен, позволяет Вашингтону жить не по средствам.
Все это объясняет, почему доллар продолжает расти, хотя государственный долг Вашингтона приближается к 35 триллионам долларов. Только за этот год доллар вырос на 13% по отношению к иене и на 11% по отношению к евро.
Белый дом Байдена также поставил доверие к доллару под угрозу. Наряду с непрекращающимся накоплением долга, решение команды Байдена заморозить часть валютных резервов России в наказание за спецоперацию на Украине стало для многих мировых инвесторов неприемлемым.
Экономист ING Bank Дмитрий Долгин, считает, что юанизация была и останется на повестке дня. Пекин продолжает расширять механизмы валютного обмена, продвигать сделки в юанях и укреплять китайскую систему трансграничных межбанковских платежей CIPS на замену SWIFT.
“Судя по ширящимся торговым связям и финансовой инфраструктуре Китая, потенциал дальнейшей юанизации еще не исчерпан”, — считает Долгин.
Не иссякли и усилия по созданию валюты БРИКС. Строго говоря, у БРИКС “огневой мощи” еще больше, учитывая совокупный потенциал ее союзников — Ирана, Египта, Эфиопии, Объединенных Арабских Эмиратов и других стран. На состоявшемся на прошлой неделе саммите Шанхайской организации сотрудничества Китай, Россия и их геополитические товарищи сделали все возможное, чтобы показать миру, что “попытки Запада их сдержать не работают”, отмечает аналитик Gavekal Research Том Миллер.
В июне доля юаня на валютном рынке России достигла 99,6%. Это прямое следствие санкций, которые вынудили Московскую биржу прекратить операции с долларами и евро. В мае, до внедрения очередной порции санкций США, доля юаня составляла лишь 53,6%.
Но не все убеждены, что доллар обречен. Аналитики Центра геоэкономики при Атлантическом совете считают, что господство доллара, наоборот, лишь крепнет. По их мнению, его мощь обусловлена динамично развивающейся экономикой США, привлекательной доходностью и геополитической неопределенностью.
Одна из проблем, пишут они в недавнем докладе, заключается в том, что китайская валюта еще не созрела.
“Возможно, это следствие тревоги управляющих резервами из-за экономики Китая, позиции Пекина по российско-украинскому конфликту и потенциального вторжения на Тайвань, однако в результате образ юаня как геополитически рискованной резервной валюты продолжает крепнуть”, — утверждают аналитики Атлантического совета.
Однако имеющиеся данные и тенденции свидетельствует о том, что в 2024 году опасения Йеллен насчет дедолларизации не просто обоснованы — а воплощаются в жизнь с каждым днем.
* признан в России иноагентом
