Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Российские управляемые планирующие бомбы превратились в проклятие для ВСУ, пишет The New York Times. Пожалуй, этого оружия украинские военные боятся больше всего, говорится в статье.
Марк Сантора (Marc Santora), Тайлер Хикс (Tyler Hicks)
Мощные управляемые планирующие бомбы позволили России быстро сравнять с землей целые города. "Когда въезжаешь в разрушенный город, одолевает безнадега", – признался один солдат ВСУ.
Темный подвал в Торецке на востоке Украины. Прячущиеся там солдаты не знают, как близко падают российские планирующие бомбы. Однако их разрушительная мощь, обрушивающая соседние здания, обдает волной, сотрясая все тело до костей.
На рассвете, в миг затишья в атаках, несколько украинских солдат выбежали на улицу и увидели пожар: в полутораста метрах догорало зажженное одной из бомб здание. Насколько тонка грань между жизнью и смертью.
В конфликте России с Украиной есть много способов убивать противника и погибнуть самому, но солдаты ВСУ говорят, что самая страшная штука – это именно планирующие бомбы. Многие из этих свободнопадающих бомб остались еще с советских времен, но после оснащения выдвижными крыльями и спутниковой навигацией они превратились в управляемые боеприпасы.
Их называют КАБами или ФАБами, они весят от 225 до 3 000 килограммов и начинены взрывчаткой. Один взрыв обращает в руины многоэтажный жилой дом и уничтожает даже бетонные укрепления.
"Это страшно и очень быстро, – признался 28-летний младший сержант 32-й механизированной бригады ВСУ Станислав, когда российские истребители сбрасывали мощные управляемые бомбы в направлении его подразделения. – Поэтому каждый раз я просто молюсь".
В последние месяцы Россия применяет эти бомбы с поистине разрушительным эффектом, склонив чашу весов боевых действий на востоке Украины в свою пользу и последовательно продвигаясь вперед в Донецкой области. Кроме того, бомбы позволяют российским войскам стирать целые города и деревни с лица земли с еще большей скоростью.
Однажды, в самый разгар летних боев вокруг Торецка, журналистам The New York Times разрешили посетить город ночью, чтобы воочию увидеть трудности, с которыми сталкиваются украинские силы, пытаясь удержать позиции под градом бомб.
"Каждый день одно и то же, – сказал 29-летний младший сержант с позывным "Джексон", командующий взводом беспилотников 32-й бригады. – Мы прибываем на позицию, они сбрасывают КАБы, мы прячемся, затыкаем уши и открываем рты, чтобы не получить сотрясение мозга".
Он, Станислав и другие наши собеседники в соответствии с военным протоколом попросили называть их только по имени или позывному.
Украинские войска почти полностью вытеснены из поселка Нью-Йорк (Новгородское) в нескольких километрах к югу, и сейчас развернулась битва за бывший шахтерский город Торецк (Дзержинск).
Наряду с российским наступлением на Покровск (Красноармейск), важнейший логистический узел ВСУ примерно в 65 километрах к юго-востоку, наступление на Торецк грозит подорвать оборону Донецкой области.
Украинские солдаты из самых горячих точек фронта говорят, что противник превосходит их по огневой мощи и численности. И непрекращающиеся беспощадные бомбардировки, говорят они, – решающий фактор, выдавливающий ВСУ даже с самых укрепленных позиций.
Поиск противодействия этой угрозе остается главным военным и дипломатическим приоритетом – даже при том, что Киев предпринял дерзкую попытку переломить ход конфликта, атаковав Курскую область
Киев надеется, что это вынудит Москву перегруппировать силы и тем самым ослабить нажим вдоль восточного фронта, где сосредоточены лучшие ее части.
Однако пока что складывается впечатление, что Кремль твердо намерен продолжать наступательные операции на востоке Украины. По крайней мере, интенсивность обстрелов того же Торецка ничуть не снизилась.
В этой стратегии удара и контрудара обе армии, утомленные двумя годами ожесточенных боев, рассчитывают нащупать уязвимое место противника, когда тот исчерпает свои возможности.
Украина разрабатывает собственные возможности для глубоких ударов и все чаще использует ракеты и беспилотники отечественного производства для обстрела аэродромов в России, откуда взлетают бомбардировщики.
Однако Россия смогла запустить примерно 750 планирующих бомб только за одну неделю августа, как сообщил президент Зеленский.
Даже бывалые украинские солдаты, привыкшие к артиллерийским обстрелам за эти годы, содрогаются от разрушительной силы этого оружия.
В обычном 152-мм артиллерийском снаряде, которые Россия выпускает тысячами каждый день, взрывчатого вещества примерно 6 килограммов. В самой распространенной из планирующих бомб, ФАБ-1500, – 600 килограммов.
Поскольку у бомб нет двигателя и они поэтому не дают заметной тепловой сигнатуры, их трудно обнаружить. А запускать их можно с расстояния в десятки километров от линии фронта, куда украинские ПВО почти не дотягиваются.
Когда же российские самолеты подлетают ближе, говорят солдаты, их прикрывают разведывательные и ударные беспилотники, заполняющие небо в поисках солдат ВСУ с переносными зенитно-ракетными комплексами.
"Чтобы сбить самолет, нужно держать его на прицеле секунд восемь, и только потом можно выпускать ракету", – объяснил 38-летний старший сержант 2-го батальона 24-й механизированной бригады ВСУ по имени Петр. Ранее он воевал под Торецком, а теперь защищает близлежащий опорный пункт Часов Яр.
Восемь секунд на открытой местности, добавил он, – это целая вечность. Украинский защитник видит, как по небу несется российский самолет, объяснил он, но ничего сделать не может из-за угрозы со стороны беспилотников.
Лучший способ хотя бы замедлить темп атак, утверждают украинские должностные лица, – это поражать бомбардировщики не только в воздухе, но и на земле.
Сержант "Джексон" вспоминает первый взрыв планирующей бомбы близ его позиции.
"У меня было такое ощущение, словно через все мое тело пронесся шквальный ветер – через все внутренние органы, – сказал он. – Жуткое чувство".
Сейчас он сидит на разбитой койке в подвале в слабом отсвете видеомониторов, менее чем в полутора километрах от российских позиций.
Снаружи обугленные и искореженные остовы автомобилей по обочинам шоссе служат напоминанием, что любое движение может оказаться смертельным. Пока их не подбили, волонтеры вывозили на них мирных жителей. Сейчас момент для организованной эвакуации уже упущен, говорят власти.
Сколько именно мирных жителей осталось в Торецке, неясно, но к концу июля их оставалось менее 3 500, сказал глава военной администрации города Василий Чинчик. Более 60 000 человек уже покинули район, а те, кто остался, в основном прячутся под землей.
"В городе не осталось ни одного уцелевшего здания – все повреждено или разрушено", – говорит Чинчик.
Местное отделение полиции, городская администрация и пожарная часть уничтожены, и украинские военные работают среди руин.
Список мест, уничтоженных российскими войсками, постоянно пополняется, однако зрелище, как город рушится прямо на глазах, деморализует даже бывалых солдат, повидавших немало разорения.
"Когда въезжаешь в разбомбленный город, одолевает безнадега, – сказал Станислав. – Город плачет".
Спустя считанные часы после интервью подвал, где пряталось его подразделение, был разрушен российской артиллерией. К счастью, говорят солдаты, все они отделались лишь незначительными ранениями и перебазировались в другое место.
Статья написана при участии Эвелины Рябенко
Марк Сантора ведет репортажи с Украины с начала российской спецоперации. Ранее работал в Лондоне редактором отдела международных новостей, до этого возглавлял бюро Восточной и Центральной Европы в Варшаве. Вел репортажи из Ирака и Африки.
Тайлер Хикс – старший фотограф The New York Times. В 2014 году он получил Пулитцеровскую премию за освещение резни в торговом центре Westgate Mall в кенийском Найроби.
