Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Существующий миропорядок ждет встряска, и бывшие враги могут стать союзниками, сообщает Bloomberg. Индия и Китай работают над экономическим сотрудничеством, несмотря на пограничный спор. А Япония и Южная Корея тоже могут пересмотреть отношение к Пекину.
Мировой экономический и стратегический порядок ждет встряска. Власть становится все более многополярной, а американский народ выбирает президента между изоляционистом Дональдом Трампом и интернационалисткой Камалой Харрис. История полна примеров, когда при смене национальных интересов друг становился врагом, а враг — другом (или как минимум полудругом-полуврагом). Взять хотя бы визит закоренелого антикоммуниста Ричарда Никсона в Пекин в 1972 году. С оглядкой на это давайте рассмотрим гипотетическое руководство по будущим геополитическим линиям разлома.
G7 во главе с США противостоит БРИКС
После начала российско-украинского конфликта в 2022 году “Большая семерка”, куда входят Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Великобритания и США, сплотилась еще сильнее. Эти страны с развитой экономикой установили потолок цен на нефть из России, ввели санкции против ее компаний и всех, кто помогает ей обходить ограничения, заморозили российские активы и направили миллиарды долларов помощи и займов Украине. Министры финансов стран “Большой семерки” в совместном заявлении осудили "всеобъемлющее использование Китаем нерыночной политики и практик, которые подрывают интересы наших рабочих и промышленности, а также устойчивость наших экономик".
Но если в G7 считают, что остальной мир последует их примеру, то лучше бы им не торопиться с выводами. У кластера развивающихся экономик БРИКС открывается второе дыхание. То, что начиналось как объединение Бразилии, России, Индии и Китая под аббревиатурой, придуманной в 2001 году экономистом Goldman Sachs Group Inc., превратилось в реальный блок из стран, стремящихся к большему влиянию на мировой арене — и, возможно, защите от демонстрации силы G7 в отношении России.
Южная Африка — буква “S” в аббревиатуре — присоединилась к БРИКС в 2010 году. На прошлогоднем саммите в организацию вступили Иран, Объединенные Арабские Эмираты, Эфиопия и Египет, и на этом расширение не закончится. Возможность присоединиться изучает, например, Саудовская Аравия, а Нигерия, Малайзия, Таиланд и Тунис уже выразили соответствующую заинтересованность. Под эгидой БРИКС сохраняется и напряженность в двусторонних отношениях, например, пограничный спор между Индией и Китаем. Но это не останавливает их в стремлении к экономическому сотрудничеству: в последнем ежегодном экономическом обзоре Индии подчеркиваются преимущества привлечения китайских инвестиций для расширения производственных мощностей.
Победа Харрис, скорее всего, приведет к тому, что США продолжат усилия по формированию глобальной повестки через G7 с одновременными попытками наладить более теплые связи с некоторыми членами БРИКС, такими как Индия, с целью противостоять влиянию Китая. Второй президентский срок Трампа может сигнализировать о возрождении более делового подхода к внешней политике, что вполне согласуется с концепцией БРИКС, которая продвигает многополярность и сотрудничество, основанное на решении конкретных проблем, но не придает при этом особого значения союзам. Такое мнение озвучила Михаэла Папа (Mihaela Papa), директор по исследованиям и главный научный сотрудник Центра международных исследований Массачусетского технологического института.
Наиболее ощутимые достижения группы — финансовые. Страны договорились объединить валютные резервы в размере 100 миллиардов долларов, которые они смогут предоставлять друг другу в чрезвычайных ситуациях. Более тесная интеграция будет достигнута в случае разработки международного платежного механизма и создания зерновой биржи. Но даже без этих шагов высокие темпы экономического роста будут стимулировать в целом менее демократичных и ориентированных на рынок участников к увеличению доли в мировой экономике.
Япония и Южная Корея пересматривают отношение к Китаю
Несмотря на межпартийную вражду в США, Китай давно находится под протекционистским прицелом как республиканцев, так и демократов. Из-за этого некоторые японские и южнокорейские технологические компании многое потеряют в контексте продаж в Китай, если им придется соблюдать все более строгие правила американского контроля за экспортом микросхем.
Лидеры Японии помнят, что в 1980-х годах США саботировали производство чипов в стране требованиями ограничить экспорт полупроводников. В те дни Трамп выступал против промышленной политики Японии, а не Китая.
Корейская Samsung Electronics Co. и японская Toyota Motor Corp. нарастили инвестиции в американское производство в ответ на промышленную политику президента Джо Байдена. Но есть также признаки того, что Япония и Корея перестраховываются. В мае их лидеры встретились с премьер-министром Ли Цяном, вторым человеком КНР, на первом официальном трехстороннем саммите с 2019 года, где прозвучали подробности планов по продолжению торговли и инвестиций, укреплению сотрудничества в области цепочек поставок и ускорению переговоров по соглашению о свободной торговле.
Став президентом в 2019 году, Трамп раскритиковал альянс США с Японией и продолжает осуждать неравномерность бремени в области безопасности. Он также не в восторге от стоимости альянса США с Южной Кореей. Если Трамп вернется в Белый дом, Сеул и Токио зависнут между могущественным континентальным соседом, который считается их главным экспортным рынком, и отдаленным, непредсказуемым союзником. Япония и Южная Корея сохранят тесные отношения с США и скептически отнесутся к мощи Китая. Но экономика будет “иметь основополагающее значение”, как говорит Ричард Макгрегор (Richard McGregor), старший научный сотрудник по Восточной Азии в аналитическом центре сиднейского Института Лоуи. Если китайская экономика оправится от нынешнего спада, а США дадут слабину, обе страны “столкнутся со множеством неудобных решений”.
Противостояние Лулы и Милея
Когда в конце 2022 года Луис Инасиу Лула да Силва победил “Трампа из тропиков” Жаира Болсонару, его возвращение на пост президента Бразилии положило конец череде побед левых кандидатов на выборах по всей Латинской Америке. Сейчас он занят перепалками с новичком-либертарианцем из соседней Аргентины Хавьером Милеем. Кто бы ни одержал верх, он может претендовать на идеологическое лидерство в регионе, потенциально задавая тон выборам в Боливии, Чили и Эквадоре.
Лула изо всех сил пытается вернуть себе золотые годы двух предыдущих президентских сроков (2003-2011 гг.). Он враждует с главой центрального банка и государственной нефтяной компанией Petrobras, а сырьевой бум, который однажды обусловил его экономический успех, сошел на нет. Пока весь остальной мир охватилосоперничество между США и Китаем, Лула оказался в неловком положении где-то посередине. Политическая поляризация усиливается. Лула находился у власти всего неделю, а сторонники Болсонару уже бушевали по всей Бразилии. Помогло то, что во втором квартале 2024 года экономика страны продемонстрировала сильные результаты. Это ослабит давление на его правительство, продиктованное необходимостью ввести бюджетные меры для стимуляции экономического роста, говорит Адриана Дюпита (Adriana Dupita), которая освещает дела Бразилии и Аргентины для Bloomberg Economics.
После того как в октябре прошлого года Милей занял президентское кресло благодаря обещанию сократить государственные расходы для укрощения инфляции почти на 300%, он инициировал программу жесткой экономии. Потребительские расходы резко упали, безработица возросла, реальные пенсии и зарплаты бюджетникам сократились. Более половины аргентинцев живут за чертой бедности. Тем не менее, президент продолжает оказывать сильное влияние на избирателей, возмущенных многолетним неэффективным управлением экономикой. В июле месячная инфляция, которая достигла трехлетнего максимума в 25,5% в декабре, когда Милей вступил в должность, упала до 4%.
Если Аргентина сможет добиться положительного результата, а бразильская экономика замедлится, международный авторитет Милея может вырасти. “Но я не думаю, что Милей воспользуется этим для расширения торгово-экономических связей, — говорит Дюпита, отмечая, что он отказался от планов присоединиться к БРИКС, чей саммит 2025 года пройдет у Лулы в Бразилии, и проигнорировал саммит торгового пакта MERCOSUR. — И в этом смысле он являет собой полную противоположность Луле, который определенно воспользовался бы любым проявлением международного признания, чтобы расширить собственное влияние на Глобальном юге”.
Авторы статьи: Малкольм Скотт (Malcolm Scott) и Алан Кроуфорд (Alan Crawford)
