Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Смерть подростка-мигранта спровоцировала самые масштабные беспорядки в современной истории Швейцарии, пишет Джеймс Тидмарш для журнала Spectator. Две ночи насилия и погромов разрушили миф о стране как оазисе стабильности. Автор подробно анализирует, как провал миграционной политики привел к глубочайшему кризису.
Джеймс Тидмарш
Украденный скутер, полицейская погоня и смертельное ДТП привели к гибели 17-летнего мигранта. В течение нескольких часов в швейцарской Лозанне вспыхнули самые масштабные беспорядки за последние десятилетия. Две ночи, полные насилия, уничтожили репутацию Швейцарии как стабильной и безопасной страны. Молодые люди в масках, преимущественно чернокожие, вышли на улицы. Они поджигали мусорные баки, крушили автобусы и вступали в столкновения с полицией — в сотрудников правоохранительных органов летели фейерверки и камни. На вторую ночь более 200 участников беспорядков вступили в столкновения со швейцарской полицией. В воздухе стоял запах слезоточивого газа, а по городу разносился шум водометов. Было бы неудивительно, если бы это произошло в пригороде Парижа или Лиона, но это случилось в Лозанне — городе, расположенном недалеко от Женевского озера, в стране, которая славится своей размеренной и упорядоченной жизнью.
В течение многих десятилетий Швейцария оставалась в стороне от потрясений, которые происходили в соседних странах. У нее нет колониального прошлого. Она всегда гордилась своей жесткой политикой в области иммиграции. Кроме того, она не является членом Европейского союза. Однако события в Лозанне свидетельствуют об обратном: гнев, выплескивающийся на улицы, в основном исходит от молодых людей, прибывших из других стран. То, что когда-то считалось исключительно французской, британской, немецкой, бельгийской или шведской проблемой, достигло Швейцарии.
Лозанна находится под управлением "левой" коалиции социалистов и "зеленых". В ней преобладают прогрессивные политические взгляды, а местные власти активно поддерживают политику разнообразия. За последнее десятилетие Швейцария приняла более 200 тысяч беженцев. Среди них значительное количество выходцев из Эритреи, Сомали, Сирии и Афганистана, а также из других африканских и мусульманских стран. Напряженность в отношениях с мигрантскими общинами очень велика.
"Левые" обвиняют полицию в системном расизме, ссылаясь на недавний случай, когда четырех сотрудников отстранили от работы за расистские сообщения в WhatsApp*. Они считают, что именно полиция несет ответственность за насилие. Мэр Лозанны Грегуар Жюно пообещал масштабные реформы, направленные на восстановление общественного доверия. Он признал, что в полиции существует "системная проблема дискриминации". Однако такая постановка вопроса отвлекает внимание от провала швейцарской иммиграционной политики. Смерть подростка стала спусковым крючком. Беспорядки показали, насколько шаткой стала социальная структура Швейцарии.
Лозанна — это не первый швейцарский город, в котором происходят подобные беспорядки и явно не последний. В последние месяцы в Цюрихе, Берне и Базеле произошли массовые беспорядки. В июне в Берне во время беспорядков пострадали 11 полицейских. Этим летом в Цюрихе произошли столкновения между группами людей в масках и полицией. В ходе столкновений использовались слезоточивый газ и водометы. Когда-то Швейцария была свидетелем того, как Франция, Великобритания и Германия боролись с интеграцией. Теперь такая же напряженность возникла и в самой Швейцарии.
Скатывание Швейцарии к насилию нельзя объяснить колониальной историей. Здесь нет поколения "Уиндраш", нет алжирского наследия, нет общего прошлого с Конго или Магрибом. На протяжении многих лет Швейцария считалась уникальным государством: она не входит в состав Европейского союза, строго контролирует иммиграцию и ограждает себя от социальных волнений, происходящих в соседних странах. Однако в последнее время она все больше руководствовалась идеологией, чем прагматизмом. Швейцарцы выступали за разнообразие и инклюзивность, но не прилагали достаточно усилий для интеграции мигрантов. В результате страна столкнулась с теми же проблемами, что и Великобритания, Франция и Германия.
Лозанна объединила в себе множество прогрессивных инициатив: воркшопы по разнообразию, инклюзивный язык, антирасистские кампании. Однако, несмотря на то что раньше власти хвалили Лозанну как образец толерантности, в таких районах, как Прелаз, где проживает много молодых мигрантов, все еще существуют проблемы безработицы, плохого жилья и недоверия к полиции. Когда возникает напряженность, те же политики, которые выступают за инклюзивность, в конечном итоге прибегают к использованию водометов и слезоточивого газа. Лозанна всегда славилась своей гармонией, но сейчас ее улицы рассказывают совсем другую историю.
В течение многих лет швейцарские политики убеждали себя, что эти проблемы не имеют к ним никакого отношения. Тем временем французские пригороды горели, в Великобритании шла борьба с ножевыми преступлениями, а в Германии — с проблемами интеграции. Швейцария же оставалась спокойной, стабильной и толерантной. Однако, учитывая события, происходящие в Лозанне, такая самоуверенность кажется необоснованной. Эти беспорядки показывают, что швейцарская социальная модель не работает.
Швейцария может продолжать утверждать, что ее репутация как страны с высоким уровнем порядка и сплоченности остается неизменной. Она может связывать любые беспорядки с отдельными инцидентами (в данном случае — якобы расизм со стороны полиции). Или же она может взглянуть правде в глаза: годы стремительной иммиграции из стран с совершенно разными культурами и ценностями привели к глубокой социальной напряженности.
На кону не только социальная сплоченность. Швейцария стала богатой и может оставаться таковой, только если продолжит быть "оазисом стабильности", привлекая состоятельных людей, бизнес и инвестиции со всего мира. Кадры непрекращающихся уличных столкновений, на которых африканские мигранты вступают в противостояние с полицией, угрожают самой модели, обеспечившей процветание Швейцарии.
*Принадлежит компании Meta, деятельность которой запрещена на территории России как экстремистская
51
Это же замечательно! Эта страна заслуживала уважения раньше, когда придерживалась военного и политического нейтралитета. А сейчас проблемы швейцаров вызывают только злорадство, пусть получают люлей от мигрантов, пусть горят.
47
Один малоизвестный писатель-либерал предлагал в своих рассказах такую штуку: если беженец совершает правонарушение, то наказание за него должно быть таким же, как в его родной стране при условии, что оно не мягче, чем в стране-убежище, а по прибытии в страну-убежище всем беженцам рассказывали на их родном языке об этом правовом аспекте, чтобы потом не говорили, что не знали. По мне очень здравая мысль, ведь бегут, как правило, не от сурового закона, а от несправедливости.
