Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Израиль и ХАМАС согласились приступить к выполнению первого этапа соглашения о прекращении огня, пишет The National Interest. Однако вряд ли разработанное при участии Трампа перемирие продлится долго, полагает автор статьи.
Леон Хадар (Leon Hadar)
Есть веские причины полагать, что это перемирие закончится так же, как и предыдущее.
Объявление о том, что Израиль и ХАМАС согласились приступить к первому этапу нового соглашения о прекращении огня, представляет собой долгожданную передышку от катастрофической войны, которая опустошала Газу в течение двух лет. Однако прежде чем праздновать то, что многие называют дипломатическим триумфом, мы должны принять во внимание два неудобных факта. Во-первых, это соглашение имеет тревожное сходство с январским соглашением о прекращении огня, которое продержалось всего пару месяцев. Во-вторых, оно не решает практически никаких основополагающих вопросов, которые и стали причиной этого конфликта.
Прецедент, который нельзя игнорировать
Давайте разберемся, что произошло в январе и марте 2025 года. Обе стороны подписали тщательно проработанное трехэтапное соглашение, заключенное при посредничестве США, Египта и Катара. Оно включало обмен заложниками, освобождение заключенных, предоставление гуманитарной помощи и обязательства Израиля по выводу войск. Это соглашение продержалось 58 дней, после чего 18 марта Израиль неожиданно нанес авиаудары, возобновив полномасштабные боевые действия.
Параллели настораживают. Тогда, как и сейчас, обе стороны заявили о согласии с условиями "первого этапа", сохраняя при этом принципиально несовместимые взгляды на конечный результат. Израиль интерпретировал соглашение как временную паузу, сохраняющую его право возобновить военные операции, если ХАМАС не разоружится полностью и не примет израильские условия в сфере безопасности. В ХАМАС это восприняли как начало постоянного перемирия, ведущего к выводу израильских войск и палестинскому самоуправлению. Обе точки зрения были ошибочны.
Механизмы, которые тогда не сработали — опора на посредников для обеспечения соблюдения соглашения, отсутствие обязательных процедур, согласие по поводу процесса без консенсуса по результатам — остаются в силе и сейчас. Мы фактически вернулись к началу игры, основные правила которой оба игрока отказываются принимать.
Фактор Трампа
Тем не менее октябрьское соглашение отличается в одном важном аспекте: в позиции США. Вклад Трампа в достижение договоренностей и его явная угроза хамасовцам по поводу освобождения заложников создали определенное давление, которого администрация Байдена, несмотря на все свои дипломатические усилия, так и не смогла добиться. Трамп пообещал, что несоблюдение соглашения повлечет за собой последствия, и, похоже, готов подкрепить эти угрозы реальной поддержкой Израиля.
Это нельзя назвать ни полностью положительным, ни полностью отрицательным фактором. Это просто отражает иной подход к тому, как можно использовать американскую мощь на Ближнем Востоке. План Трампа из 20 пунктов, включающий предложение о создании "Совета мира" и международного надзора, представляет собой попытку сформировать структуры, которые могли бы упрочить перемирие. Остается открытым вопрос, сможет ли Трамп сохранить политический капитал и постоянную концентрацию, необходимые для таких усилий.
Более тревожным является то, что этот подход раскрывает в стратегии США. План фактически рассматривает конфликт между Израилем и ХАМАС как отдельную проблему, поддающуюся дипломатическому решению по принципу "сверху вниз". Однако этот конфликт на самом деле встроен в более широкую региональную динамику, которую невозможно урегулировать в рамках соглашения, заключенного при посредничестве Вашингтона. Судьба перемирия в конечном итоге будет зависеть не от давления со стороны США или международных советов, а от того, решат ли ключевые региональные игроки — в частности, Египет, Катар и Саудовская Аравия — продолжать оказывать давление на обе стороны, и изменится ли в ответ на это позиция Ирана.
Гуманитарная катастрофа и восстановление
В результате войны Израиля против Газы погибло более 67 тысяч человек, 170 тысяч получили ранения, а вся территория стала практически непригодной для проживания. Январское перемирие показало, что даже после прекращения боевых действий логистика восстановления остается сложной, а израильские ограничения на строительные материалы, оборудование и ресурсы часто остаются в силе.
Необходимость оказания гуманитарной помощи неоспорима. Жители Газы отчаянно нуждаются в доступе к продовольствию, воде, электричеству и медицинской помощи. Семьи должны воссоединиться. Необходимо почтить память погибших. Положения нынешнего соглашения о гуманитарной помощи и возвращении перемещенных лиц представляют собой важные первые шаги. Однако доступ к гуманитарной помощи и настоящее восстановление — это разные вещи.
Настоящее восстановление — строительство жилья, школ, больниц, инфраструктуры водоснабжения и канализации — требует не только поставок гуманитарной помощи, но и поставок цемента, арматуры, генераторов и тяжелого оборудования. Оно требует свободы передвижения для жителей Газы как внутри сектора, так и за его пределами. Оно требует прекращения блокады, а не просто гуманитарных перерывов в ее действии. Январский опыт показывает, что Израиль будет сопротивляться полной нормализации торговли и передвижения, рассматривая такие ограничения как меры безопасности против перевооружения ХАМАС.
Неудобная реальность заключается в следующем: настоящее восстановление невозможно без решения вопросов безопасности, которые являются причиной этих ограничений. Это требует либо (1) реального разоружения ХАМАС и политического преобразования этого движения, либо (2) создания палестинской структуры управления после ХАМАС, подкрепленной гарантиями безопасности со стороны арабских государств. Ни один из этих вариантов, по-видимому, не обсуждается в ходе текущих переговоров.
Израильская политика и проблема разоружения
Основное расхождение между планом Трампа и требованиями израильского правительства в том виде, в котором они изложены в настоящее время, носит непреодолимый характер. Согласно плану Трампа, после того как ХАМАС передаст пленных, война должна закончиться. Однако Израиль заявляет, что война закончится только после разоружения ХАМАС.
Это не просто семантическое различие. Нетаньяху последовательно утверждает, что военные цели Израиля включают полное уничтожение военного и политического потенциала ХАМАС. Он также дал понять через заявления высокопоставленных членов коалиции и практическими действиями, что долгосрочный контроль Израиля над безопасностью в Газе, особенно в Филадельфийском коридоре (пограничная зона между сектором Газа и Египтом, — прим. ИноСМИ), по-прежнему остается целью правительства. В марте 2025 года из официального заявления Израиля стало известно, что правительство Нетаньяху изучает возможность официальной аннексии и переселения части населения Газы, что в корне противоречит праву палестинцев на самоопределение.
Все это не означает, что опасения Израиля по поводу перевооружения ХАМАС являются необоснованными. ХАМАС ранее уже использовал перемирия для восстановления своего военного потенциала. Организация по-прежнему привержена вооруженной борьбе против Израиля и не проявляет интереса к подлинным политическим преобразованиям или признанию палестинского государства в границах 1967 года, соседствующего с Израилем. Это законные соображения безопасности Израиля.
В то же время они являются препятствиями на пути к постоянному мирному урегулированию, а не проблемами, которые можно разрешить с помощью военной силы. Израиль не в состоянии уничтожить идею с помощью огневой мощи. ХАМАС не может принять постоянное урегулирование, которое предполагает отказ от палестинских претензий на территории, утраченные в 1967 году. Это структурные противоречия, которые не разрешить ни военным давлением, ни международным посредничеством.
Палестинский политический вакуум
Отсутствие в соглашении упоминания о восстановлении палестинских политических структур ошеломляет. Палестинская администрация, управляющая Западным берегом, почти два десятилетия не представлена в Газе. Движение ХАМАС, правящее Газой, невозможно одновременно разоружить и сохранить в качестве политической силы. За время войны не было создано никакой надежной альтернативной системы управления палестинскими территориями.
Предложенный Трампом "Совет мира" под председательством американского президента и с участием международных лидеров, таких как бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр, представляет собой попытку навязать Газе внешнее управление. Ранее такие механизмы приводили к неоднозначным результатам. Международные администрации в Боснии, Косово и других местах с большим трудом создавали местные институты, способные самостоятельно функционировать после прекращения внешней поддержки. А Газа сталкивается с дополнительными сложностями. Это территория, не имеющая традиций демократического управления и разоренная двумя годами войны.
Более реалистичный подход предполагает создание местного палестинского органа управления с нуля. При этом арабские государства, в частности, Египет и Саудовская Аравия, будут предоставлять гарантии безопасности и экономическую поддержку, чтобы любая новая палестинская администрация не стала ширмой для перевооружения ХАМАС или влияния Ирана. Для этого потребуется многолетнее участие и значительные инвестиции арабских государств в палестинское управление.
Региональные последствия и Ближний Восток в целом
Октябрьское перемирие, если оно устоит, изменит региональные союзы. Саудовская Аравия вложила значительный дипломатический капитал в мирные инициативы в Газе и в построение отношений с Израилем. Стабильное перемирие отвечает интересам Саудовской Аравии, поскольку поддерживает динамику нормализации отношений с Израилем. Египет, на который в случае коллапса Газы свалилось бы бремя гуманитарной помощи и обеспечения безопасности, явно заинтересован в восстановлении и стабилизации. Катар сохраняет свою роль посредника и влияние в кругах ХАМАС.
Неопределенной остается реакция Ирана. На протяжении всего конфликта поддерживаемые Ираном группировки стремились распространить конфликт за пределы Газы на Ливан и оккупированные территории. Будет ли Иран рассматривать перемирие как возможность закрепить достигнутые успехи или как неудачу, которую необходимо исправить, зависит от факторов, выходящих далеко за пределы самой Газы. Среди них — политика США в отношении Ирана, расчеты иранского руководства относительно региональной конкуренции с Саудовской Аравией и сроки действия международных санкций.
При этом любое устойчивое перемирие в Газе должно включать в себя региональные меры безопасности, способные предотвратить как новые военные авантюры Израиля, так и поддерживаемое Ираном возобновление конфликта. Это требует координации интересов США, арабских стран и Израиля, а механизма для этого в настоящее время не существует.
Уроки неудачи и условия успеха
Перемирие в январе-марте провалилось, потому что обе стороны обнаружили, что после прекращения боевых действий у них остались несовместимые военные цели, о которых они умалчивали в ходе переговоров. Израиль считал, что перемирие лишь приостановило конфликт. ХАМАС полагал, что соглашение ознаменовало конец войны. Когда наступил март, эти противоречия стали непреодолимыми.
Для успеха нового соглашения обе стороны должны принять обязательный международный арбитраж или мониторинг его соблюдения. В настоящее время ни одна из сторон не доверяет другой. Ни одна из сторон не согласилась на независимые механизмы проверки с реальными полномочиями по обеспечению соблюдения. Обе стороны обладают опытом интерпретации соглашений с максимальной выгодой для себя.
Таким образом, обязательные условия успеха следующие:
Во-первых, необходимо создать надежный международный механизм мониторинга с полномочиями по обеспечению соблюдения. Это должны быть не просто посредники, а наблюдатели, уполномоченные подтверждать соблюдение соглашения и рекомендовать меры по его обеспечению. Что в первую очередь означает необходимость обусловить американскую военную помощь и экономическую помощь арабских государств соблюдением соглашения.
Во-вторых, следует установить четкие, объективные критерии "разоружения" ХАМАС и "соблюдения требований безопасности" Израиля. Что означает разоружение? Полное уничтожение всего оружия или сохранение ограниченных оборонительных сил? Что означает соблюдение требований безопасности Израиля? Какую территорию должны освободить израильские войска? Какие ограничения применяются к израильским военным операциям в оставшихся зонах? Эти вопросы должны быть четко оговорены.
В-третьих, увязать гуманитарное восстановление и доставку товаров в Газу с соблюдением договоренностей. Обе стороны нуждаются в стимулах для соблюдения соглашения, выходящих за рамки простых договорных обязательств. Ресурсы для экономического восстановления, доступ к торговле и разрешения на передвижение должны быть обусловлены подтвержденным соблюдением соглашения.
В-четвертых, необходимо серьезно инвестировать в укрепление потенциала палестинского самоуправления, прежде чем пытаться передать административную власть какому-либо палестинскому органу. Это требует многолетней, хорошо финансируемой программы под руководством арабских государств и при поддержке международных институтов.
Это соглашение о прекращении огня представляет собой необходимую паузу в разрушительном конфликте. Оно может привести к освобождению оставшихся заложников и оказанию немедленной гуманитарной помощи страдающему населению Газы. Это значительные достижения, которые не следует преуменьшать.
Однако разумно сохранять умеренные ожидания в отношении его долгосрочных перспектив. Фундаментальные конфликты, которые привели к этой войне, остаются неразрешенными. Требования Израиля обеспечить безопасность границ, требования Палестины по самоопределению, приверженность ХАМАС вооруженной борьбе, отказ Израиля признать палестинское государство под властью ХАМАС, а также интересы США и арабских стран в стабильности региона не были согласованы между собой. Расхождения замаскированы формулировками, которые обе стороны интерпретируют по-разному.
Наилучшим осязаемым результатом стало бы перемирие, которое продлится достаточно долго, чтобы удовлетворить неотложные гуманитарные потребности, вернуть заложников и заключенных в их семьи и начать минимальное восстановление. Если это произойдет, мы достигнем хоть чего-то значимого, даже если не разрешим основной конфликт.
Но мы не должны путать перерыв в боевых действиях с устранением основополагающих структурных противоречий. И мы должны признать, что успех этого соглашения зависит главным образом не от международных посредников. Оно зависит от того, смогут ли израильтяне и палестинцы на собственном опыте убедиться, что их долгосрочным интересам служит сосуществование в оговоренных рамках, а не вооруженная борьба за территориальное и политическое превосходство.
Этого открытия пока не произошло. И пока оно не случится, все соглашения остаются временными.
