Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Альфонс Ребане сражался на стороне Вермахта и в рядах «Ваффен-СС» и считался лучшим из прибалтийских добровольцев. Недавно в его честь была установлена памятная доска. Правительство Эстонии дистанцировалось от ее открытия. Но в Прибалтике многие уже не боятся вслух упоминать об отрядах «Ваффен-СС» — гораздо опаснее, по их мнению, соседняя агрессивная Россия.

Как известно, враг врага — это друг. На первый взгляд, это сравнение очевидно. Но разве можно ставить знак равенства между каждым врагом своего врага? Именно эта дилемма вдруг стала актуальной — когда в Эстонии персональных почестей удостоился герой военных лет Альфонс Ребане.

В день его 110-летнего юбилея, 24 июня 2018 года, один из клубов ветеранов войны установил на стене его частного дома в эстонском городке Мустла памятную доску, на которой Ребане изображен в форме СС с эстонской нашивкой на рукаве.

Уместны ли подобные почести в адрес офицера «Ваффен-СС»? Правительство Эстонии предпочло дистанцироваться от церемонии открытия памятной таблички. «Это частная инициатива, к которой государство не имеет никакого отношения», — сообщила государственная канцелярия в Таллине. В свою очередь, местные власти Мустлы приветствовали установку памятной доски.

В Эстонии, как и в других странах Балтии, Латвии и Литве, многие уже не боятся вслух упоминать об отрядах «Ваффен-СС» — гораздо большую опасность, по их мнению, представляет соседняя большая и агрессивная Россия.

Для них Ребане (1908-1976) является, в первую очередь, борцом за независимость своей страны от советского гнета. Он, сын железнодорожника, еще в детстве пережил войну Эстонии за независимость. В 18 лет он вступил в ряды эстонской армии, дослужился до офицерского звания и в итоге стал главным комендантом своего родного города.


В 1940 году СССР в соответствии с пактом Молотова-Риббентропа оккупировал три прибалтийские страны. В последующие месяцы НКВД жестоко подавлял силы, пытавшиеся бороться за освобождение Эстонии. Ребане потерял свой офицерский пост, был вынужден устроиться на работу простым строителем, а позднее вступил в подпольный отряд борцов против оккупантов из Красной Армии.

В этой связи захват Эстонии Вермахтом в августе 1941 года ему вполне мог показаться освобождением. Ребане сначала стал лидером местного отряда самообороны, а 1 сентября того же года вступил в качестве добровольца в ряды Вермахта. Местных добровольцев немцы принимали, в первую очередь, в полицейские батальоны, задачей которых было «успокаивать» местное население. В общей сложности в рядах Вермахта, полиции и СС воевали более 70 тысяч эстонцев. Около 50 тысяч из них погибли на полях сражений.

Участвовала ли 15-я рота 184-го эстонского полицейского батальона, в которой служил Ребане, в массовых убийствах евреев, доподлинно не известно. В соответствующих документах СС, Вермахта и немецких оккупационных властей упоминался некий эстонский офицер, но он ни разу не был назван по имени. Зимой 1941-1942 года Группа армий «Север» бросила на фронт, в частности, эстонских добровольцев с целью предотвращения прорыва Красной армии. В награду за это Ребане удостоился звания капитана и был назначен командиром новообразованного 658-го Восточного батальона.

В последующие годы он воевал на Восточном фронте и в начале 1944 года, проявив свои командирские качества, сумел «закрыть брешь» на оборонительном фронте. За это он стал первым эстонским добровольцем, получившим 23 февраля 1944 года в награду Рыцарский Железный крест.

Летом 1944 года его батальон, как и все добровольческие силы, был принят в ряды «Ваффен-СС». Его батальон стал частью 20-й гренадерской дивизии. В должности «штурмбаннфюрера» Ребане был назначен командиром полка «Ваффен-СС». За важные успехи он был в дальнейшем повышен до «оберштурмбаннфюрера».

Но и в этой должности Ребане не удалось надолго защитить свою родину от Красной армии. После тяжелых боев Вермахт в сентябре 1944 года отступил с территории Эстонии. Эстонским добровольцам был предоставлен выбор: выйти из «Ваффен-СС» или остаться в их составе и быть вместе с ними переброшенными обратно в Германию с целью перевооружения и в дальнейшем вновь отправиться на фронт. Многие боевые товарищи Ребане покинули ряды «Ваффен-СС» и вернулись к своим семьям. Однако их командир предпочел отправиться вместе с немцами в Германию.

Там, на территории Силезии, он вскоре вновь вступил в бои против продвигавшейся дальше на Восток Красной армии. В марте 1945 года он получил повышение до «штандартенфюрера» «Ваффен-СС» (что примерно соответствовало званию полковника в рядах Вермахта) и стал самым высокопоставленным добровольцем из стран Балтии в немецкой армии. Поговаривали, что в самые последние дни войны он был удостоен Дубовых листьев Рыцарского креста, но документальных доказательств этой информации нет.

После войны Ребане вернулся на родину и продолжил подпольную борьбу против новой советской оккупации, поддерживая при этом контакты с британской спецслужбой MI6. В 1950-х годах советский КГБ усилил давление на эстонских националистов, и Ребане бежал в ФРГ. Как у бывшего офицера Вермахта (и «Ваффен-СС»), у него не возникло проблем с получением вида на жительство. В Западной Германии он прожил до 1976 года и умер в Аугсбурге.

Если бы для эстонских ветеранов войны речь шла лишь о почестях в адрес героя войны Альфонса Ребане, то они вполне могли бы запечатлеть его на изображении в униформе эстонской армии или Вермахта, в рядах которого он служил на протяжении почти трех лет и удостоился Рыцарского креста. Поскольку нет никакой информации о его участии в военных преступлениях в рядах эстонской военной полиции, с почестями в адрес Ребане не возникало бы никаких проблем.

Однако эстонские ветераны изобразили Ребане на памятной доске именно в форме «Ваффен-СС». А это можно рассматривать как своеобразное политическое заявление. Таким образом, Альфонс Ребане, очевидно, разрывавшийся между любовью к родине и ненавистью к коммунизму, стал инструментом в рамках настоящей провокации.