Европейский суд по правам человека вчера вынес свой вердикт и признал, что катынское преступление было военным преступлением, которое не имеет срока давности, однако постановил, что оценка ведения россиянами расследования выходит за пределы его компетенций. Как оценивают этот вердикт эксперты?
Тадеуш Мазовецкий (Tadeusz Mazowiecki), бывший премьер-министр: Я оцениваю приговор положительно. Впервые по катынскому делу высказался международный орган, к тому же в пользу польских граждан. Это событие исторического масштаба. Но я не хотел бы высказываться о содержательной стороне дела, это вопрос к юристам.
Адам Д. Ротфельд (Adam D. Rotfeld), бывший глава МИД, сопредседатель Польско-российской группы по сложным вопросам: Россия нарушила Европейскую конвенцию по правам человека, к которой она присоединилась в 1998 году. Эта конвенция накладывает на государства определенные обязательства в ведении следствия и в соблюдении процедур, к которым относится обнародование решения о прекращении расследования.
Можно сказать, что сокрытие документов следствия, отказ указать место, в котором похоронены жертвы, и само отрицание преступления противоречат принятым обязательствам. Это самая существенная часть данного приговора.
Читайте также: Катынь в Страсбургском суде - это не матч
Вопросы и жалоба, направленные в ЕСПЧ, касались того, соответствовало ли расследование, которое вела российская прокуратура, принятым Россией обязательствам. Российские власти не дали этому преступлению соответствующей юридической оценки. Убийство в Катыни было не «военным должностным преступлением», как в 2005 году заявил российский прокурор, а военным преступлением и преступлением против человечности, которое является тяжким нарушением международного права. Эти две категории преступлений не имеют срока давности, в связи с этим Россия обязана надлежащим образом вести расследование и рассекретить все материалы. Кроме того Россия не установила виновных в преступлении и, соответственно, не применила в их отношении никаких правовых последствий.
Позиция России складывалась из двух элементов: во-первых, она приводила в ЕСПЧ аргумент, что раз конвенция была подписана в 1998 году, ее юрисдикция не распространяется на события, предшествующие этому моменту. Но российское расследование велось с 1990 по 2004 год, так что конвенция в это время уже работала. Во-вторых, в заявлении, который сделал военный прокурор генерал Александр Савенков в 2005 году, катынское преступление было названо военным должностным преступлением.
Согласно вердикту Страсбургского суда Россия должна в первую очередь раскрыть мотивы прекращения прокурорского расследования катынского дела.
Отдельный аспект – материалы следствия. Из 183 томов документов до сих пор не рассекречено 35. Генеральная военная прокуратура считает, что они содержат секретные данные, которые Россия раскрыть пока не может. Если Россия не будет оспаривать приговор, то обвинения, которые сформулировал ЕСПЧ в отношении российской прокуратуры, должны быть приняты во внимание и должны быть учтены ожидания лиц, подававших жалобу.
Также по теме: Жест по Катыни
Роман Кузняр (Roman Kuźniar), советник президента по международным вопросам: Я разочарован позицией Страсбургского суда. Я ожидал, что он даст оценку российскому расследованию, однако он от этого уклонился, а в качестве одного из оснований назвал то. что Россия не предоставила следственных материалов. ЕСПЧ должен вынести оценку, было ли осуществлено «адекватное и эффективное расследование», и одним из аспектов должен стать факт, что этих материалов Суд не получил. Кроме того должна быть оценена продолжительность следствия, т.к. обоснованным сроком для завершения расследования считается 40 месяцев.
Когда я занимался работой Совета Европы, при котором работает Страсбургский суд, я часто замечал, что в там отношении России существует определенная симпатия, убеждение, что к России нужен иной подход. Не знаю, сыграло ли это какую-то роль. Я надеюсь, что Большая палата суда вынесет по этому делу другое решение.
С другой стороны, следует отдать ЕСПЧ должное, т.к. он признал, что России подвергла родственников жертв унижающему достоинство обращению, очень интересным образом выведя это утверждение из 3 статьи конвенции, запрещающей «бесчеловечное обращение».
Читайте также: Страсбургский суд изучает катынское преступление
Ирениуш Каминьский (Ireneusz Kamiński), представитель интересов нескольких катынских семей: Россия в определенном смысле выиграла от того, что не сотрудничала с Судом, и это поразительно. ЕСПЧ постановил, что рассмотрение основного обвинения - нарушение права на охрану жизни, проистекающее из недобросовестного расследования катынского преступления - выходит за рамки его компетенций. Он решил, что основные решения в расследовании были приняты до присоединения России к Конвенции о защите прав человека в мае 1998 года. Только каким образом он мог сделать такое категорическое утверждение, раз Россия, прикрываясь секретностью, отказалась предоставить самый важный следственный документ? Это может стать поводом для повторного рассмотрения дела, уже в Большой палате, состоящей из 17 судей. Другой повод, это сильное расхождение во мнениях между судьями: самое главное обвинение было отклонено с перевесом в один голос. И третий повод: дело касается вопроса, связанного с применением Конвенции. Каким образом оценивать дела, чье начало относится к периоду до присоединения конкретной страны к Конвенции.
Анджей Новак (Andrzej Nowak), историк, профессор Ягеллонского университета: Содержание вердикта очень просто: Суд не дал оценки, надлежащим ли образом Россия вела расследование. А причиной послужило, в частности, то, каким образом отнеслись российские судебные власти к ЕСПЧ – т.е. то, что они не предоставили ему материалы. И это позволяет предполагать, что если бы в соответствии с конвенциями данные материалы были предоставлены, расследование такую оценку бы получило. Вывод: российские правоохранительные органы и органы правосудия не отвечают стандартам цивилизованной Европы. Важна тема, касающаяся членов катынских семей, которые, по мнению Суда, были подвергнуты российскими правоохранительными органами и органами правосудия унизительному обращению. Вывод аналогичный: эти органы не отвечают стандартам цивилизованной Европы. И на этом фоне встает неудобный вопрос к тем, кто сейчас находится у нас у власти: почему России было отдано следствие по смоленскому делу?
