Польское правительство устами главы МИД Радослава Сикорского (Radosław Sikorski) впервые с 10 апреля 2010 года признало, что оно бессильно в отношении возврата Польше обломков президентского Ту-154. Поэтому министр иностранных дел обратился вчера за помощью в этом деле к Кэтрин Эштон (Catherine Ashton), руководящей европейской дипломатией. «На Совете министров иностранных дел ЕС я направил Эштон просьбу, чтобы во время саммита ЕС-Россия (21 декабря) она официально подняла вопрос о возврате обломков президентского Ту-154», — заявил он.
Евросоюз докладывает
На тему обломков самолета Сикорский разговаривал с главой российского МИД Сергеем Лавровым на прошлой неделе, но услышал в ответ, что машина останется в России до завершения следствия по делу смоленской катастрофы (когда это произойдет, неизвестно). «Поскольку двусторонние каналы связи с Россией не работают, мы вынуждены вынести этот вопрос на международный уровень», — пояснил Сикорский.
Эксперты одобряют этот шаг, обращая, однако внимание на то, что он запоздал, а правительству уже давно следовало решительно потребовать не только возврата обломков «Туполева», но и бортовых самописцев.
Читайте также: Тайна российского морга, или как отфутболить журналиста
«То что министр Сикорский обратился к Эштон, доказывает нашу беспомощность в отношениях с Россией. Хорошо, что это дело будет обсуждаться на европейском уровне», — сказала Rzeczpospolita профессор Геновефа Грабовска (Genowefa Grabowska), эксперт в области международного права. По ее мнению, обломки должны были вернуться в Польшу сразу после отчета Межгосударственного авиационного комитета, поскольку российская сторона завершила технические тесты уже в феврале 2011 года.
Представители партии «Право и Справедливость» (PiS) также считают данный шаг запоздавшим. «С момента катастрофы прошло больше двух с половиной лет. Сложно ожидать, что такой шаг принесет результаты. С этой просьбой следовало обратиться в НАТО или ЕС, но официально», — полагает глава парламентского клуба PiS Мариуш Блашчак (Mariusz Błaszczak).
Может ли Евросоюз что-то сделать? Глава МИД надеется, что помощь Эштон будет эффективной. «Мне кажется, она приняла эту просьбу близко к сердцу», — подчеркнул Сикорский. Прецедент уже был: когда Россия ввела эмбарго на поставки мяса и овощей из Польши, мы обращались за поддержкой к Брюсселю, и это подействовало.
Также по теме: Смоленский шанс
«Мы имеем право просить ЕС о помощи, когда наши двусторонние отношения с Москвой не приносят удовлетворительных результатов. Заявление о такого рода требованиях одного из государств-членов Евросоюза совершенно оправданно», — полагает профессор Грабовска. Она поясняет, что в данной ситуации ЕС оказывает своего рода посреднические услуги и ведет переговоры от имени своего члена. Формально Брюссель не располагает инструментами, чтобы принудить Москву к каким-то действиям, тем не менее, есть основания рассчитывать, что вмешательство ЕС принесет положительные результаты. «Россия чрезвычайно заинтересована в своем сотрудничестве с ЕС», — поясняет Грабовска.
За десертом
Вопрос только в том, решит ли Эштон вмешаться. «Мне представляется, что она была несколько удивлена просьбой министра Сикорского. Я также опасаюсь, что на саммите с Россией Эштон будет сосредоточена на других темах (саммит будет посвящен сферам энергетики и визовых отношений), а вопрос обломков самолета появится лишь в кулуарах, за десертом», — говорит Грабовска. Она обращает внимание на то, что просьба главы польской дипломатии имела бы больший вес, если бы она была официальной, а также получила бы одобрение парламента или правительства.
Читайте также: В Варшаве требуют пересмотреть выводы о смоленской катастрофе
Все предыдущие действия российской стороны с обломками самолета вызывали в Польше большое возмущение. Сначала под предлогом подготовки к переносу самолет был разрезан на фрагменты, это произошло всего несколько дней спустя после трагедии, еще до того, как были проведены исследования. Площадку, на которой разместили обломки, россияне огородили и закрыли крышей лишь через несколько месяцев.
Проблема не только с самолетом
Обломки президентского Ту-154-М — это не единственное вещественное доказательство, передавать которое Варшаве не спешит российская прокуратура. Из пяти бортовых самописцев в Польшу вернулся только один — ATM, регистрирующий технические параметры. Его данные совпадали с записями других «черных ящиков», а польские эксперты имели доступ к содержащимся на них записям разговоров в кабине пилотов, однако сами приборы Польше переданы не были. Российская сторона до сих пор не вернула польским следователям бронежилеты и оружие погибших в катастрофе сотрудников Бюро национальной безопасности, а также телефоны, принадлежавшие армейским командующим, и находившийся на борту спутниковый телефон (россияне отдали только его фрагмент). На прошлой неделе Польша получила пробы почвы с места катастрофы, однако среди них не оказалось фрагментов березы, которую задел «Туполев». Она была спилена и осталась в России, где этот материал будут изучать российские и польские эксперты.
