Новая книга Питера Бейкера (Peter Baker) «Days of Fire: Bush and Cheney in the White House» (Огненные дни: Буш и Чейни в Белом доме) получила положительные отзывы со всех сторон политического спектра. Такие люди, как Дэвид Фрам (David Frum) и Гвен Айфилл (Gwen Ifill), отмечают его глубокий анализ, беспристрастность, а также тщательно выверенные и хорошо обоснованные выводы по теме работы. Время и место полемике найдется всегда, однако Бейкер заслуживает высокой оценки за взвешенный анализ президентства, которое до сих пор вызывает исключительно эмоциональную и диаметрально противоположную реакцию в различных слоях американского общества. Короче говоря, это предельно справедливое обращение с Джорджем Бушем.
Короткий отрывок из этой книги, посвященный отношениям Буша с Владимиром Путиным, недавно был опубликован на страницах Foreign Policy, и я настоятельно рекомендую всем оторваться на несколько минут от своих повседневных дел и прочитать его полностью. Этот отрывок не очень длинный, он исключительно хорошо написан и посвящен такой теме (отношения с Россией), которая слишком часто оказывается в осаде клише и штампов. Но приведенный ниже абзац Бейкера следует прочитать громко и вслух, прежде чем начинать какую бы то ни было дискуссию об американской политике в отношении России:
Но если Обама оглянется назад и посмотрит на опыт своего предшественника, он поймет, насколько легко можно составить неправильное мнение относительно намерений Москвы, исходя из американских представлений о том, какими должны быть российские интересы, и не понимая, как расценивают эти интересы Путин, его окружение из ветеранов КГБ и сторонники антагонистической игры. Буш и Обама снова и снова смотрят на Россию через американские очки, и у них вызывает глубокое разочарование то, что кремлевские взгляды отличаются от американских представлений о них.
Очень точно и правильно. Это вряд ли можно назвать самой сложной в мире мыслью, однако как раз ее-то американские творцы политики и не могут усвоить. Русские просто смотрят на мир не так, как мы. Это не значит, что их мировоззрение лучше нашего, и не значит, что мы должны принять их точку зрения. Просто представления Кремля о его интересах очень сильно отличаются от того, как мы видим эти интересы. А если государственные деятели США хотят оценить, каким образом американская политика воздействует на интересы России, нам надо иметь в виду то, как эти интересы рассматривают русские. Совершенно очевидно, что есть случаи, когда американские и российские интересы приходят в столкновение. Лично я придерживаюсь такого мнения, что эти столкновения неизбежны с учетом разницы двух стран в географическом положении, в политике и экономике. Но нельзя допускать того, чтобы взгляды русских на их собственные интересы стали для нас неожиданностью. А формулировки Бейкера в этом плане просто поражают своей точностью. Он пишет (и я с ним полностью согласен), что очень опасно исходить из наивного предположения, будто мы знаем, какой курс для России оптимален.
Читайте также: История не будет добра к Джорджу Бушу
Даже в таком коротком отрывке Бейкер демонстрирует блестящее и очень глубокое понимание того, что в стратегии Буша по России полностью отсутствовала ясность. Учитывая то, о чем пишет Бейкер, слово «стратегия» может показаться слишком шикарным для характеристики подхода Буша к путинской России. В стратегии должна присутствовать некая согласованная цель, программа-максимум, которая исполняется при помощи различных тактических приемов. Однако, в политике Буша по отношению к России никакой последовательной стратегической цели не было. Вместо нее были постоянное шараханье, непрерывные изменения в целях и задачах, причем многие из них были взаимоисключающими.
Как пишет Бейкер, начальный план Буша состоял в том, чтобы Россия находилась «в нашей палатке», потому что «когда-нибудь нам всем придется иметь дело с китайцами». Это классический рецепт realpolitik: да, русские психи, но китайцы намного страшнее, и кроме того, русские могут нам когда-нибудь пригодиться. В основе такой стратегии должно лежать стремление к сохранению в целом дружественных связей с Западом, и одновременно работа по предотвращению тесного сотрудничества между Россией и Китаем. Против такой стратегии можно выдвинуть вполне понятные возражения, однако в ней есть одна ясная и вполне понятная цель: не допустить усиления Китая!
Действительно, в первые несколько лет правления Буша Россия и Америка поддерживали довольно дружественные отношения. Да, были моменты напряженности, скажем, в связи с отменой договора по противоракетной обороне, но их удавалось быстро гасить. Это были далеко не самые дружественные отношения в истории, однако с учетом всех обстоятельств их можно было назвать весьма неплохими.
А затем что-то произошло. Вот как пишет об этом Бейкер:
Но придя на второй президентский срок на волне предвыборных обещаний «покончить с тиранией в нашем мире», Буш уже не мог закрывать глаза на то, как Путин занимается централизацией власти в стране. …Поэтому, когда Буш отправился на первую встречу с Путиным в свой второй президентский срок, он решил надавить на этого русского, правда, при закрытых дверях.
По сути дела, это стратегия, направленная на смену режима в Москве, и ее конечная цель - это не сотрудничество с Россией в рамках антикитайского альянса, а преобразование ее внутриполитических институтов. Может, это хорошая стратегия, а может и нет. Я лично отношусь к ней скептически, но ее правильность или ошибочность следует доказывать в ходе настоящих дебатов, когда люди могут не соглашаться. Но невозможно дискутировать по поводу того простого и вполне конкретного факта, что стратегия «превращения России в демократию» очень сильно отличается от стратегии «удержания России в нашей палатке». Это очень и очень разные вещи.
Также по теме: Путин лучше Обамы владеет политикой с позиции силы
А несколько лет спустя стратегия Буша в отношении России снова поменялась. Теперь ее первоочередной целью стало продвижение НАТО на постсоветском пространстве. Бейкер по этому поводу говорит так:
Однако весной 2008 года Буш в отношениях с Путиным перешел от миролюбия к конфронтации. Президент хотел, чтобы бывшие советские республики Украина и Грузия начали готовиться к вступлению в НАТО.
Итак, менее чем за восемь лет Буш от стратегии «удержания России в нашей палатке» перешел к стратегии «превращения России в демократию», а затем к стратегии «изоляции России за счет максимального продвижения НАТО вглубь постсоветского пространства». Если бы он проводил одну из них, это могло сработать. Проводить две стратегии было рискованно, но это могло дать результат, если бы им уделялось пристальное внимание, а Бушу сопутствовала большая удача. Но проведение трех совершенно разных стратегий в такой короткий промежуток времени было гарантией провала. А с такими бешеными маятниковыми колебаниями курса никого не должно удивлять то, что когда Буш покидал президентский пост, отношения с Россией были плохи как никогда с момента окончания холодной войны.
Буш не было одинок в своей стратегической неопределенности по отношению к России (привет, Барак Обама!), но как показывает Бейкер, Буш-младший совершал особенно резкие повороты в своей политике – от realpolitik в духе Киссинджера до продвижения демократии в манере Чейни – и все это в очень короткий временной промежуток.
Что касается России, то американцам до сих пор очень трудно решить, чего мы хотим от отношений с этой страной. Мы хотим, чтобы русские больше походили на нас? Нам нужна их поддержка в противостоянии китайцам, иранцам, «Аль-Каиде» и прочим страшным внешним врагам? Или мы хотим ослабить и изолировать Россию? Похоже, что американская политика часто основывается на всех трех этих стратегиях одновременно. Мы помогаем группам гражданского общества, мы работаем над санкциями против Ирана, и мы расширяем НАТО, пытаясь принять в нее Грузию и Украину. Очевидно, что часть вины лежит и на русских тоже, потому что они не могут отказать себе в ребяческих поступках, когда преследуют Макфола по всей Москве. Но наша неспособность определить свои стратегические цели очень многое объясняет относительно того, почему российско-американские отношения в таком беспорядке.
У меня есть свой собственный взгляд на то, какой должна быть американская стратегия в отношении России, и я не надеюсь, что со мной все в этом вопросе согласятся. Но пока мы не поймем, куда едем, наши отношения с Россией будут оставаться в абсолютно неудовлетворительном и запутанном состоянии.
