«Нам бы не удалось достичь этого без России», — сказал во вторник телеканалу CNN глава американской дипломатии Джон Керри, комментируя достигнутое в феврале соглашение о прекращении огня в Сирии.
Российские СМИ сочли высказывание Керри проявлением благодарности в адрес Москвы, даже несмотря на то, что в предыдущей фразе государственный секретарь США выразил свое недовольство «неработоспособным» предложением политического разрешения конфликта, который предлагает Россия. Между тем слова Керри символичны: это просто констатация новой реальности на Ближнем Востоке, где Россия пользуется открывающимся на фоне постепенно ухода Соединенных Штатов пространством, принимая роль игрока, без которого выход из кризиса будет невозможен. Но Сирия — это лишь отправная точка для более широких планов Москвы в этом регионе.
«Россия считает себя державой глобального масштаба, поэтому она не может игнорировать такой близкий и настолько богатый нефтью регион. Уход Михаила Горбачева с Ближнего Востока стал знаком упадка СССР как сверхдержавы. Цель возвращения путинской России к роли игрока в регионе — восстановление позиции страны как мощной силы, которая может оказывать давление за пределами постсоветского пространства», — говорит российский аналитик Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин. Как считает эксперт, Сирия, и российская авиабаза Хмеймим, и провинция Латакия — это форпост для дальнейшей экспансии России в регионе. Впрочем, эти амбиции видны невооруженным глазом.
Хотя изначально российское появление в Сирии опиралось на сотрудничестве с Ираном, Москва старается распространить влияние на других важных игроков. Благодаря партнерству с Тегераном Россия обрела также влияние на Ирак. В Сирии, помимо давнишнего союза с Дамаском, она укрепляет связи с курдами, которые контролируют ключевые районы на севере страны. Кроме того, Кремль подбирается к прежним союзникам Соединенных Штатов, от которых постепенно сознательно отдаляются американцы. Это, например, Израиль, более миллиона граждан которого имеют российское происхождение. О таком российском подходе свидетельствовали апрельские переговоры Нетаньяху — Путин в Москве (вторые за несколько месяцев), в ходе которых два лидера обсуждали разработку газовых месторождений на дне Средиземного моря. Сотрудничество, как обычно в случае России, будет охватывать не только экономическую сферу, но может стать для Израиля дополнительной защитой от угрозы, исходящей от Ирана.
Ключ к успеху Москвы — ее прагматичный подход и в первую очередь то, чего недостает Соединенным Штатам под руководством Барака Обамы: готовность предпринимать решительные действия. На фоне ухода американцев Россия становится для «покинутых» союзников Вашингтона или альтернативой, или, по меньшей мере, силой, с которой им придется считаться.
Однако, как отмечает аналитик Фонда им. Пулаского и Высшей школы информационных технологий и менеджмента в Жешуве Мачей Мильчановский (Maciej Milczanowski), Москва не способна долго играть в регионе роль раздающего карты. «Я думаю, планы Путина в определенном смысле занять место Америки — это по большей части принятие желаемого за действительное. Во-первых, из-за отсутствия потенциала. Везде кроме Сирии, где без нее, действительно, ничего невозможно сделать, Россия выступает в роли просителя, а не, как США, центра принятия решений или хотя бы партнера. В Египте — сильная общественная поддержка идеи сотрудничества с Москвой, действительно, есть, но все разбивается о то, что у россиян нет аргументов. Поэтому в долгосрочной перспективе эти усилия эффективными не будут. Есть жесты, красные дорожки, но за этим ничего не последует», — говорит Мильчановский.
Как добавляет эксперт, примером ограниченности возможностей России была ситуация, когда Каир решил купить американские боевые вертолеты. Кремль пытался заблокировать сделку, но она все равно состоялась.
«Сотрудничество с Ираном ослабевает, Турция уже отпала, а что касается курдов, россияне могут рассчитывать только на сирийских. Конечно, вместе с базой в Сирии это позволяет им предпринимать ситуационные шаги, увеличить экспорт оружия, но этого мало, чтобы раздавать карты в регионе, — объясняет Мильчановский. — Россияне не расширят своего присутствия за пределы того, что у них сейчас есть. Я бы, скорее, ожидал, что более важную роль начнет играть Китай», — добавляет эксперт.
Дальнейшее развитие ситуации будут определять президентские выборы в США, которые пройдут в ноябре. Победа Хиллари Клинтон, которую считают «ястребом», может означать возвращение к «status quo ante», но если победит руководствующийся изоляционистскими идеями и благосклонно относящийся к Москве кандидат от республиканцев Дональд Трамп, роль России на фоне возникшей пустоты может возрасти. Но, как отмечает Мильчановский, уменьшение присутствия Вашингтона в регионе имеет и другой эффект: ответственность за него берут на себя такие региональные игроки, как Саудовская Аравия и Иран. Это влечет за собой возникновение геополитического соперничества и рост напряженности между ними (результатом чего стала, в частности, война в Йемене), а одновременно заставляет внешних крупных игроков менять свой подход.
«Саудовская Аравия стремительно наращивает свой военный потенциал, Иран тоже находится на подъеме. Это требует от западных стран нового типа активности: они должны не только раздавать карты, но выступать партнерами. Это облегчит разрешение конфликтов. Одновременно роль России следует ограничить, потому что она не способствует стабильности региона», — подчеркивает эксперт.
