Португальцы уже привыкли к российским «нашествиям». И в целом приветствуют их с интересом и даже восторгом. Речь идет, разумеется, о вторжениях не военного, а иного характера. Так, не успели улечься страсти вокруг свершившейся в октябре 1917 года советской революции (в октябре — по нашему календарю, в России, жившей по григорианскому календарю, эта революция произошла 7 ноября), как у нас уже с ликованием встречали артистов русского балета, которые должны были выступить в конце того года в лиссабонском Coliseu dos Recreios.
Русский балет даже удостоился восторженного отзыва в манифесте Жозе де Алмада Негрейруша (José de Almada Negreiros), Руя Куэлью (Ruy Coelho) и Жозе Пашеку (José Pacheco), где был назван «одним из прекраснейших этапов цивилизации современной Европы». Много лет спустя, в 2001 году (который роковым образом был отмечен террористическим нападением на башни-близнецы), настала очередь музыкального «нашествия»: 132 концерта в культурном центре Белем в рамках трехдневного музыкального фестиваля, посвященного творчеству российских композиторов. Там мы слушали музыку Чайковского, Прокофьева, Рахманинова, Стравинского, Шостаковича, Глазунова, Бородина, Скрябина, Мусоргского, Римского-Корсакова. И многочисленных российских исполнителей.
Но и это еще не все. В 2011 году у нас проходила «Русская весна», которая, по словам организаторов, объединила «лучшие танцевальные, художественные и хоровые коллективы из различных регионов России, демонстрирующие неизменно высокий уровень профессионализма и участвующие в международных фестивалях». В 2016 году «вторжение» оказалось двойным: не по морю и воздуху, а через кино и музыку. В Порто Дом музыки объявил 2016 год годом России и пообещал «самую богатую в истории Португалии программу концертов русской музыки» (снова Прокофьев, Рахманинов, Стравинский, Бородин, Римский-Корсаков, Мусоргский и, разумеется, приглашенные российские музыканты).
Между тем в Лиссабоне по инициативе Leopard Films был обганизован цикл российского кино, включавший показ работ Эйзенштейна, Дзиги Вертова, Климова, Довженко, Бондарчука, Сокурова, Кончаловского, Бориса Барнета и Тарковского. Этому событию в Público была посвящена статья Луиша Мигеля Оливейры (Luís Miguel Oliveira) под названием «Русские идут».
Наша заметка носит то же название, правда в другом контексте. «Русские идут! Русские идут!» (именно так — повторенное дважды) — это на самом деле название американской комедии Нормана Джевисона, снятой и вышедшей на экраны в самый разгар холодной войны (в 1965 году). В ней режиссер попытался изобразить антироссийскую паранойю той эпохи посредством вымышленного комического события: у берегов Новой Англии из-за упрямства и по глупости своего командира (в исполнении Теодора Бикеля, актера, музыканта и общественного деятеля, сооснователя фестиваля народной музыки в Ньюпорте) на мель садится русская подводная лодка. В результате поднимается такая суматоха, что зритель просто не может удержаться от смеха. Разумеется, все кончается благополучно: русским удается сделать то, что они хотели — они удирают при первой возможности и не без помощи местных жителей (которые поначалу воображали себе, что русские тут же пойдут в наступление, примутся насиловать, грабить, убивать и устраивать бомбежки).
Однако «русские идут» в названии нашей статьи, а не в фильме, имеет отношение к другому — тому, что является реальностью сегодняшнего дня. Нынче все, что нам представляется ужасным или сомнительным, почти всегда автоматически ассоциируется с русскими. Нестабильность и разделение Украины? Русские. Сирия? Русские. Макиавеллианское вмешательство в американские и французские выборы в пользу Трампа и Ле Пен? Русские, конечно.
Даже зловещая псевдоигра «Синий кит» несет на себе печать русскости: задержан ее создатель 21-летний гражданин России. Все это в очередной раз свидетельствует об ореоле мрачнейшего романтизма, которым окружают русских, о неизменной популярности распространенных в художественной литературе образов казаков, которые опустошали бутылки с водкой, балансируя на парапетах — вечная игра с жизнью и смертью. Даже жуткую самоубийственную «игру» с револьвером и одним патроном прозвали русской рулеткой!
Проблема в том, что между Глинкой или Достоевским и хозяевами нынешней России пролегает пропасть, созданная самой историей; из нее-то и возникают не столько художественные проявления великой русской души, чьи «вторжения» мир почти всегда (за исключением сугубо параноидальных случаев) встречал с энтузиазмом, сколько призраки Ивана Грозного или Сталина. А поскольку на территории России географически могут поместиться Соединенные Штаты и Европа, да еще и место останется, хорошо бы знать наверняка, что именно означает выражение «русские идут» в эпоху Путина. Потому что речь может идти о чем-то далеком от культуры и весьма нелицеприятном.
