Почему сенатор Рон Джонсон из Висконсина публично приказал Сербии не предоставлять дипломатический статус россиянам, работающим в нашем совместном гуманитарном центре в Нише, и как это связано с недавними событиями в Скопье?
Не так давно Александр Вершбоу, прозванный Сенди, заместитель Генсека НАТО в 2012 — 2016 годах, кстати, первый американец на этом посту за всю историю НАТО, выразил большую надежду — и это беспокоит — относительного того, что США все-таки начнут поставлять на Украину летальное оружие. Оно поможет ей воевать с русскими и Россией: «Думаю, что у Украины есть реальные шансы… Дискуссия о расширении военной помощи Украине — все серьезнее. Министр обороны США Джеймс Мэттис указал, что предоставление дополнительной помощи, включая оборонительное летальное вооружение, активно обдумывают в Вашингтоне. Как друг Украины, я надеюсь, что США снимут запрет президента Обамы, чтобы предоставить Украине средства для самообороны».
Даже Барак Обама, чья администрация раздула украинский конфликт, тем самым доведя отношения с Россией до температуры замерзания, совсем как во времена холодной войны, воздерживался от того, чтобы поставлять на Украину летальное оружие. Обама понимал, что из-за такой помощи украинцам отношения США и России из точки замерзания мгновенно достигнут точки кипения. Поставки летального оружия были своего рода красной чертой, которую до сих пор Вашингтон не решался переступить. Однако упомянутый оптимизм Александра Вершбоу и намеки Джеймса Мэттиса говорят о том, что позиция Вашингтона меняется. Какая-никакая сдержанность отходит на второй план, когда США вновь начали «наступление» на Россию и на ее интересы, по которым, как считают американцы, можно нанести удар.
Сенатор из Висконсина
А это означает, что теперь и Сербию кто-то там, в Вашингтоне, превратил в мишень. Вот уже какое-то время мы наблюдаем начало американского «наступления» на Сербию. Мы знали, что оно неминуемо, но не знали точно, когда оно начнется. Визит сенатора из Висконсина Рона Джонсона в Белград на этой неделе свидетельствует о том, что время неизвестности прошло, а значит, теперь нам предстоит период неизвестности иного рода.
Сначала несколько слов о сенаторе Роне Джонсоне, чтобы мы лучше понимали, что происходит.
Прежде всего, нужно сказать, что, помимо всего прочего, дипломатические депеши, опубликованные на «WikiLeaks», подтвердили: накануне заграничных визитов даже члены американского Конгресса получают наставления от Госдепа и местных посольств США. Конгрессменов инструктируют, что нужно передать тем официальным лицам, с которыми намечена встреча. Значит, заявления этих визитеров, включая сенатора из Висконсина, недавно нас посетившего, нужно воспринимать как послания самого Вашингтона, а не личное мнение оратора.
Тем более что сенатор Рон Джонсон возглавляет Подкомитет по делам Европы Комитета по международным отношениям в Сенате, то есть занимает весьма высокую позицию в вашингтонской внешнеполитической номенклатуре.
Отсюда и его отношение к России, которое полностью согласуется с желательным и рекомендуемым ходом политических мыслей американского истеблишмента. В конце прошлого года Рон Джонсон, например, заявил, что после завершения холодной войны, когда к власти пришел Владимир Путин, Россия совершила печальный поворот. Сейчас, по его словам, она осмелела из-за слабости и бездействия Штатов, поэтому они должны начать общаться с Россией с позиций силы.
Подобным мнением о России объясняется и мнение Джонсона о Балканах. «Если Соединенные Штаты и Европа не активизируются в регионе, — сказал Джонсон два с половиной месяца назад в интервью «Голосу Америки», — то есть риск того, что регион попадет под влияние России. Ее единственная цель — дестабилизировать Балканы… Представляется исключительный шанс ориентировать страны региона на Запад, западные демократии и интегрировать их в Европейский Союз. Если мы не проявим себя как лидеры, если не уделим должного внимания, то Балканы легко могут подчиниться российскому доминированию».
Пресс-конференция
Вот с каких позиции Рон Джонсон вел диалог с президентом Сербии Александром Вучичем 17 июля, когда он приехал в Вашингтон. После этой встречи Джонсон решил публично прокомментировать только позитивные аспекты сербско-американского сотрудничества, хотя за закрытыми дверями речь шла также о России («Прежде всего, мы говорили о нашем политическом и экономическом будущем и отношениях с Российской Федерацией», — рассказал тогда Вучич). Однако на этой неделе все изменилось.
После недавней встречи с Вучичем в Белграде Джонсон сделал более жесткие заявления, в которых — мы не зря вспомнили «WikiLeaks» — явно просматривалась позиция официального Вашингтона. Он как минимум публично приказал Белграду подчиниться американской воле и отказать России в предоставлении дипломатического иммунитета тем россиянам, которые работают в Российско-сербском гуманитарном центре в Нише.
Выступая на пресс-конференции вместе с Вучичем, сенатор Джонсон заявил следующее: «Что касается гуманитарного центра, то я надеюсь, что президент Вучич и Сербия дадут отпор давлению тех, кто принуждает предоставить иммунитет. Думаю, это стало бы плохим сигналом и точно не отвечало бы интересам граждан Сербии, ограничив поток западного капитала, который помогает вам в построении экономики. Чтобы капитал поступал из Европы, США и западных стран, нужны верховенство закона, минимальная коррупция и подтверждение того, что страна движется к западным демократиям и капитализму свободного рынка. Также нужны доказательства того, что Сербия не приемлет агрессии, которую сейчас Владимир Путин демонстрирует в России».
«У меня нет права на это ответить?» — вмешался здесь Вучич, не позволив задать следующий вопрос, пока он не ответит на вопрос, который ему не задавали. Эта деталь очень важна, поскольку подтверждает: Вучич отвечал не журналистам, а сенатору Джонсону, то есть Вашингтону. «Мы принимаем решения в соответствии со своими интересами. Мы не подвергались какого-либо рода агрессии… Мы принимаем решения с учетом интересов независимой и суверенной Сербии».
О чем нам говорит этот эпизод?
Во-первых, агрессивное — если сравнивать с заявлениями, сделанными сенатором Джонсоном всего полтора месяца назад после предыдущей встречи с Вучичем — выступление подтверждает, что за прошедшее время в Вашингтоне окончательно решили перейти в антироссийское «наступление» на Сербию.
Во-вторых, тот факт, что сенатор Джонсон публично выразил американское требование не предоставлять россиянам в Нише дипломатического статуса, свидетельствует о следующем: за закрытыми дверями сербская сторона пока так и не ответила на это требование утвердительно.
Третий важный момент означенной пресс-конференции — реплика Вучича, обращенная к Джонсону, точнее ответ Сербии на требование США, стремящихся унизить ее (столь откровенными приказаниями) и одновременно отдалить от России. В этой связи (не)предоставление дипломатического статуса российским гуманитарным работникам имеет большее, чем просто практическое значение.
ЕС и 31 глава
Прежде чем узнать, каким будет ответ Сербии Америке, изучим общую картину, обратившись к нескольким взаимосвязанным деталям, которые вписываются в нашу действительность.
Недавно газета «Вечерње новости» сообщила, что «с сентября, когда европейские чиновники вернутся с каникул, Европейский Союз станет более требовательным к Сербии… На данной стадии подготовки нашей страны к вступлению в ЕС Брюссель полон решимости сделать акцент на вопросе Косово, отношениях с Россией и верховенстве закона. Некоторые страны добиваются того, чтобы на повестку дня как можно раньше была вынесена 31 глава, в которой речь идет о внешней политике в области безопасности и обороны. В случае Сербии это особенно важно, когда речь заходит об отношениях с РФ. Особо настойчивы — из-за своих напряженных отношений с Россией — Польша и страны Прибалтики, руководствующиеся собственными интересами… Эстония, Литва, Латвия и Польша форсируют вопрос, чтобы «отдалить Белград от Москвы», создавая препоны в переговорном процессе. В соответствии с неформальной договоренностью Брюссель еще даст Сербии немного времени до конца текущего года, но с января уже начнет оказывать серьезное давление, добиваясь решения «российского вопроса». Что касается Косово, то ЕС требует подвижек на пути к главной цели — нормализации отношений. В этой связи Брюссель многого ожидает от анонсированного внутреннего диалога в сербском обществе, который вскоре предстоит».
Если информация издания точна, а слова главы МИДа Литвы действительно отражают суть дела, то в ходе предстоящего «наступления» ЕС на Сербию из-за России в первых рядах будут Польша и три прибалтийских государства. В контексте заявлений, сделанных на пресс-конференции Роном Джонсоном, и заключенных в них посланий все это неслучайно.
Косово и Россия
Точно так же не может быть случайностью то, что на Сербию одновременно с «российским вопросом» оказывается давление из-за Косово и Метохии. Мы уже писали об этом в «Печати» несколько раз, и теперь наш тезис о том, что откажись Сербия от одного, ей пришлось бы отказаться и от другого (неважно в каком порядке), находит подтверждение в недавней статье бывшего Генсека НАТО Хавьера Солана «Балканы между конфликтующими полюсами». «Обратимся к отношениям между Сербией и Россией. Во время визита в Белград в 2014 году российский президент Владимир Путин зашел так далеко, что сказал, что в будущем Россия, как и в прошлом, всегда будет видеть в Сербии своего ближайшего союзника. Сербия поддерживает с Россией давние культурные связи и при этом зависит от поставок российских энергоносителей, а также от права вето, которым обладает Россия как постоянный член Совета Безопасности ООН. Пока Россия относится к Сербии благосклонно, она может блокировать членство Косово в ООН».
После того как в Белграде сенатор Джонсон откровенного потребовал демонстративно отвернуться от России, он отправился в Приштину и прибыл туда за день до того, как в Брюсселе продолжился диалог о нормализации отношений Сербии с Косово…
Ситуация с Македонией
Ко всему прочему на прошлой неделе произошел перелом в дипломатических отношениях с Македонией. Он стал совершенно очевиден после того, как прозвучало признание: сербские дипломаты в Скопье, как и утверждал Белград, стали объектом агрессивных действий спецслужб.
Это признал уполномоченный по Сербии в Европейском парламенте немец Дэвид Мекалистер: «Понятно, что Сербию разочаровали некоторые действия, предпринятые Македонией против сербских дипломатов… Я не могу сказать, что послужило причиной македонских шагов, каким был мотив, потому что у меня нет информации». То же признал и глава МИДа Македонии Никола Димитров, который сказал: «Македонское правительство не связано с разведывательными мероприятиями, из-за которых Сербия отозвала дипломатов. Операции спецслужб — деликатная сфера, однако главное, что правительство Македонии не имеет к ним отношения». В заявлении Димитрова важно, конечно, то, что он признал: действия предпринимались.
Прокомментировать вторую часть его высказывания о том, что македонское правительство не при чем, взялся сербский коллега Димитрова Ивица Дачич. Он подчеркнул, что «данные сербских спецслужб касаются не македонского правительства или какого-то конкретного министерства в Скопье, а служб безопасности».
«Конечно, имел место и внешний фактор. Я мог бы сказать вам, что это за фактор, но не сделаю этого. Сейчас речь о том, чтобы такого не повторилось, чтобы впредь мы не становились косвенными жертвами глобальных международных отношений», — добавил Дачич, тем самым подтвердив, что македонский эпизод был составной частью продолжающегося «наступления» на Сербию. Почему? Потому что упомянутым внешним фактором была не Россия, о чем откровенно и прямо сказал Александр Вучич, а значит, скорее всего, речь идет об Америке.
Сербский ответ
Все это подводит нас к самому важному неизвестному во всем этом уравнении — к сербскому ответу. Ободряет то, что Сербия решилась столь резко ответить на американскую угрозу безопасности в Македонии, и что Александр Вучич посчитал нужным публично ответить сенатору Джонсону. Но означает ли все это, что мы предоставим россиянам тот статус, которым им обещали, да и к тому же обязались предоставить по Закону о ратификации Соглашения между Правительством Республики Сербии и Правительством Российской Федерации о создании сербско-российского гуманитарного центра. Закон был принят Скупщиной Сербии еще 24 декабря 2012 года.
Мы должны были дерзнуть и выполнить это закрепленное законом обязательство намного раньше, пока Запад только мрачно ворчал по этому поводу. Теперь же он открыто выступает против, и нам будет намного сложнее. Но есть ли какие-то альтернативы?
По своей собственной вине (из-за недостатка решимости сделать все вовремя и неправильной оценки происходящих событий) мы оказались перед дилеммой, как в сказке: «Направо пойдешь — коня потеряешь, себя спасешь; налево пойдешь — себя потеряешь, коня спасешь». Сожалений нам не избежать.
Что же произойдет, если мы выполним американское требование? Ничто не будет угрожать дальнейшей работе гуманитарного центра в Нише, а также нашим отношениям с Россией (а это уже немало само по себе). Но, пойдя на поводу у США, мы докажем, что капитулируем в ответ на любое другое требование в будущем, если на нас окажут достаточное давление. И тогда можно будет попрощаться и с Косово и с Метохией, и с Республикой Сербской, да и с самой Сербией, которую мы любим, а ведь другой у нас нет.
Однако есть еще один вариант: мы можем отклонить требование США и предоставить россиянам надлежащий им статус. Да, это означало бы вступить в открытую конфронтацию с Западом, и радоваться тут нечему. Но это единственный способ избежать полной капитуляции. На самом деле выбор перед нами даже не стоит. Хотя, к сожалению, нет никаких гарантий того, что в итоге все же будет принято правильное решение.
