Интервью с бывшим заместителем директора Бюро национальной безопасности Польши генералом Романом Полько.
Nasz Dziennik: Россияне заявляют, что американцы вопреки предыдущими договоренностям разместили у их границ не бригаду, а дивизию. В ответ на это россияне направят в Калининградскую область дополнительные комплексы «Искандер».
Роман Полько (Roman Polko): Владимир Путин становится скучным, честно говоря, он бы мог сменить пластинку. Ложь в виде такого рода высказываний или карикатур, изображающих НАТО агрессором, который наращивает потенциал у границы с Россией на глазах невинного российского рабочего или крестьянина — это все грубые манипуляции. Такая сатира напоминает времена холодной войны, когда точно так же изображали западный империализм, а операции СССР, покорявшего очередные рубежи (например, в Германии), преподносились как исключительно мирные шаги. Я бы хотел обратить внимание, что американцы проводят совершенно прозрачную политику. Действия американской бронетанковой бригады, которая прибыла в Польшу в рамках операции Atlantic Resolve, с самого начала (то есть с момента высадки в Германии) и до этапов переброски и учений была совершенно прозрачной.
Так выглядит политика открытости, которая позволяет держать вооруженные силы под контролем. На этом фоне основанная на лжи (например, на противоречащих фактам заявлениях, будто в Польше находится американская дивизия) кагэбистская игра Путина — это та же самая риторика, которую мы слышали, когда нам рассказывали, что в Крыму и в Донбассе находятся не россияне, а «зеленые человечки». Путин демонстрирует невероятный уровень цинизма и лицемерия.
— О чем это говорит?
— В первую очередь, это показывает, что Путин — не тот партнер, с которым можно вести осмысленную дискуссию. Сложно подписывать соглашения или о чем-либо разговаривать с человеком, который обманывает, юлит, извращает факты и плетет интриги.
— На какую аудиторию ориентирована такая тактика: на внешнюю или на внутреннюю?
— В основном, на внутреннюю. Такая риторика призвана, во-первых, послужить доводом в пользу увеличения расходов на вооружения, и, во-вторых, объяснить причины экономического кризиса, который разразился, в частности, из-за западных санкций. Основная цель этих действий — поддержать процесс обновления российских вооруженных сил. Так я это понимаю.
— Так или иначе, Россия усомнилась в том, что американские войска находятся в Польше на ротационной основе. Увеличился ли в связи с этим риск российской агрессии?
— Опасения, конечно, существуют, их не может не быть, ведь за нашей восточной границей находится непредсказуемый партнер, который располагает ядерным арсеналом. Одного этого достаточно, чтобы продолжать держать руку на пульсе. Честно говоря, Россия — это для нас гораздо более опасный сосед, чем Северная Корея и режим Ким Чен Ына для Южной Кореи. Осознание этого факта порождает страх. Факты таковы, что наш восточный сосед непредсказуем, неизвестно, на какие шаги он еще пойдет. Это показали события, случившиеся совсем недавно.
Перспектива того, что Россия вторгнется в Грузию или на Украину, казалось невероятной, но это произошло. В связи с этим нам следует напоминать о действиях Путина на площадке Альянса, чтобы тот на самом деле решил нарастить свое присутствие на восточном фланге и разместить там не бригаду, а дивизию. Раз Путин утверждает, что такая дивизия там уже находится, нужно приложить все усилия к тому, чтобы она там действительно появилась. Российский президент стремится к эскалации и гонке вооружений, адекватной придуманным им самим угрозам, а в связи с этим собирается перевести дополнительные силы в Калининградскую область, но у НАТО есть сейчас потенциал, чтобы принять этот вызов. Путин должен понять, что СССР уже однажды проиграл гонку вооружений, а в итоге распался. Его действия — это провокация, он хочет проверить, отреагируем ли мы на нее.
— Как, по Вашему мнению, мы должны реагировать?
— Я считаю, что нам следует дать ответ хотя бы для того, чтобы Путин спустился с небес на землю. Это шанс продемонстрировать солидарность западных стран, ведь когда мы о ней громко заявляем (как это было, например, на саммите НАТО в Варшаве), даже российская пропаганда смягчается, становится бессильной.
— Вас пугает появление комплексов «Искандер» поблизости от нашей границы?
— Сейчас ракетные вооружения стали мобильными, это позволяет достаточно быстро перебрасывать их на большие расстояния. Честно говоря, меня одинаково пугают «Искандеры», которые находятся и вблизи польской границы, и под Москвой. Стоит, однако, отметить, что Россия не может перебросить все свои силы на запад, ведь у нее, например, есть проблемы с Китаем. Некоторые районы Сибири до сих пор имеют спорный статус, а, как мы знаем, китайцы тоже располагают опасным потенциалом и нуждаются в новых территориях. Российские интересы простираются и на другие регионы, в частности, на Ближний Восток, в связи с чем Россия не может позволить себе сконцентрировать все военные силы у восточного фланга НАТО. Если Путин решит пойти на такой шаг, это обрадует представителей разных этнических меньшинств, живущих на территории РФ: у них появится возможность нанести свой удар.
— Насколько вероятно, что Россия нарастит потенциал танковых войск и сконцентрирует их у нашей восточной границы? Может ли создаться ситуация, в которой перевес сил в этом регионе окажется на ее стороне?
— Сначала Москве нужно модернизировать свои танки. Появление новых моделей еще не говорит о том, что она располагает современным арсеналом. Судя по всему, у нее есть прототип, который находится на этапе тестирования. Во всем этом больше пропаганды и запугивания, чем фактов.
— Как выглядит сейчас расклад сил на линии НАТО-Россия в геополитическом плане?
— Если взглянуть на пропорции и современную специфику военных столкновений, в которых потенциал зависит не только от количества танков, но также от экономических и энергетических возможностей, наличия материальных резервов, можно сказать, что у России в открытой конфронтации с Западом, с НАТО нет шансов на победу. Более того, если европейские страны объединят свои усилия в сфере безопасности и обороны, они смогут успешно противостоять Москве даже без помощи США.
Путин это понимает, и поэтому старается посеять раздор между европейскими партнерами, разрушить их солидарность. Открытой конфронтации он, однако, избегает, предпочитая оставаться в «серой зоне». То, что мы называем гибридной войной — это как раз такая серая зона. Она позволяет Путину разными методами добиваться своих целей, в том числе, использовать войска, как мы видели и видим в Крыму и на Донбассе. Запад при этом может оставаться безучастным, поскольку по своему масштабу эти конфликты не подпадают под наше определение войны.
— Способен ли Запад в случае возникновения военного конфликта придти на помощь странам Балтии?
— Это прозвучит странно, но для таких государств, как Польша, Литва, Латвия и Эстония, лучше, чтобы разразился открытый конфликт, ведь тогда у союзников по НАТО не будет другого выхода, кроме как придти им на помощь. Гораздо более серьезную опасность представляют завуалированные операции, диверсии и дезинформация. Именно эти методы использует Путин, провоцируя конфликты внутри стран, которые входят в сферу его интересов. Позднее он получает предлог для вмешательства в суверенную политику этих государств под предлогом оказания гуманитарной помощи своим соотечественникам.
Я бы обратил внимание на слова Дональда Трампа, который призвал НАТО переосмыслить свою деятельность, сконцентрировав внимание на киберпространстве и упоминавшейся выше «серой зоне». Пятой статьи, на которой зиждился Альянс, уже недостаточно. Возможно, мы могли бы наполнить ее смыслом, начав дискуссию о ее возможных интерпретациях, особенно в сложных ситуациях, когда нужно определить, можно ли уже говорить о конфликте или еще нет.
— Кто должен инициировать такую дискуссию?
— НАТО проводит саммиты и заседания, у нас есть там свои представители, хотя, конечно, было бы лучше, если бы их стало больше. Стоит по мере возможности использовать тех людей, которые наладили в Альянсе контакты. Польша, будучи одной из самых больших стран региона Восточной и Центральной Европы, может вновь его возглавить и инициировать такого рода дискуссии, как это было при президенте Лехе Качиньском (Lech Kaczyński). Этот политик превратился в настоящего лидера во время конфликта в Грузии, а одновременно проявил себя в сфере энергетической безопасности. Когда Россия решила перекрыть нам газовый вентиль, он предпринял умелые дипломатические шаги, благодаря которым эту тему подняли на саммите НАТО.
— Пожалуй, наступил удачный момент, чтобы заняться укреплением польской безопасности, пользуясь благоприятной конъюнктурой и поддержкой со стороны президента Трампа.
— Именно так. Такая возможность есть, нужно только разработать, продумать и представить конкретный план. Следует отринуть комплексы, ведь мы уже показали собственные возможности. Сейчас мы способны сами внести вклад в обеспечение безопасности Польши и всего нашего региона. Возможно, какие-то переговоры, о которых мы не знаем, уже ведутся, ведь вся эта «кухня» секретна. Результаты мы видим: в нашей стране появились американские военные. Было бы хорошо, если бы нашим путем последовали другие европейские страны: Германия, Франция или Италия.
— Благодарю за беседу.
