Министр финансов первого некоммунистического правительства Польши Лешек Бальцерович сказал, что сейчас в его стране происходят беспрецедентные нападки на прогресс, достигнутый после революции 1989 года. По мнению профессора, набирающее в мире популярность движение антиглобализма сродни фашизму или коммунизму. Бальцерович также сказал, что в условиях демократии СМИ должны распределять оказываемое на политиков давление со стороны общественных групп: укреплять положительное и ослаблять опасное.
Delfi.lt: Вы заметили, что некоторые академики слишком много внимания уделяют тем, кто проиграл в борьбе с глобализацией в богатых странах и слишком мало — получателям пользы в бедных странах. Почему это плохо?
Лешек Бальцерович: Ответ прост, нужно видеть полную картину. Если концентрироваться только на «проигравших» и игнорировать тех, кто победил, ты демонстрируешь националистическое мировоззрение, как будто важна только твоя группа. Кроме того, часто глобализацию несправедливо обвиняют в том, что она уничтожает рабочие места, но более важный фактор — технологии. Сегодня «проигрывают» люди, которые не умеют пользоваться компьютером. Тогда вопрос такой: вы хотите остановить развитие технологий? Если да, остановите и рост экономики.
— Некоторые политики добились больших побед, утверждая, что борются на стороне «проигравших». К примеру, Дональд Трамп в США или сторонники Брексита в Великобритании.
— Да, Трамп говорил, что «на первом месте Америка». Он винил Китай, Мексику в том, что сократилось количество рабочих мест. Однако Брексит появился несколько по иным причинам, не из-за сопротивления свободной торговли. В данном случае это эмоциональная реакция англичан на иммиграцию.
— Миграция между странами — это тоже часть глобализации.
— Да, но тема иммиграции более эмоциональная. Обычно во всех проблемах винят чужестранцев.
— Таким образом мы оправдаем самых плохих политиков. Ведь нам известны плохие политики, которые сначала пользовались популярностью. Даже не хочу упоминать Адольфа Гитлера. Если оценивать политика, надо руководствоваться не только тем, популярен ли он. Надо посмотреть, что он сделал, чего добился в своей или в другой стране.
— Вы еще говорили, что антиглобализм похож на коммунизм, фашизм?
— Это фундаменталистские идеологии. Сначала их цель — мобилизация «проигравших», потом они называют врагов и начинают писать картину рая. К примеру, врагами нацизма были евреи, жертвами — немцы. В коммунизме жертвами были трудящиеся, врагами — капиталисты, а раем должен был стать социализм. Исламские фундаменталисты считают врагами еретиков, поэтому схема пропаганды во всех случаях похожая.
— Кто враги антиглобалситов и каким они изображают рай?
— Сторонники свободной экономики — вот их враги. Проблема в том, что рай они никак не представляют, но ведь и Карл Маркс только в обтекаемой форме осознавал, какую систему хотел бы создать. Я должен заметить, что все эти радикальные идеологии основываются на эмоциях, это очень грозное оружие.
— Негативные эмоции также намного сильнее позитивных.
— Да, к сожалению, ненависть к мобилизации использовать намного проще, любовь — сложнее.
— Вы говорили, что те, кто протестует против глобализации на самом деле протестуют против конкуренции. Больше конкуренции означает меньше стабильности.
— Да, в Средние века все было стабильно. Монополии, их тогда называли гильдиями, контролировали экономику. Если бы эта стабильность затянулась, то сегодня мы жили бы намного беднее.
— Как считаете, может ли Евросоюз еще быть знаменосцем свободной торговли и других атрибутов глобализации? Видите ли будущее, в котором либерализм останется главной идеологией в мире?
— Слово «идеология» звучит подозрительно. Я говорю о политических решениях, которые лучше, чем изоляция.
— Вы сами говорите, что Польша сейчас сворачивает на опасный путь. Я понимаю, вы не являетесь сторонником партии «Право и справедливость»?
— Происходят беспрецедентные нападки на прогресс, достигнутый Польшей после революции 1989 года. Во-первых, против правового государства, независимости судебной системы. Кроме того, политика последних нескольких лет со временем снизит рост экономики Польши. Пока мы этого не видим, поскольку макроэкономическое окружение благоприятное. Сейчас мы видим национализацию, больше регулирования. В то же время игнорируют серьезные проблемы общественных финансов — в Польше большой дефицит бюджета. И вместо того, чтобы уменьшать его, правительство увеличивает расходы.
— Может эти расходы помогут людям?
— Греческие политики тоже так говорили, пока страна не обанкротилась.
— Когда в Польше станут очевидны последствия, по вашему мнению, плохих решений?
— Это будет зависеть от внешних факторов. Тогда, когда экономическое положение за пределами Польши перестанет улучшаться, но, сколько будет продолжаться этот цикл, я не могу сказать. Ответственное правительство старается сделать страну более устойчивой к внешнему шоку, это правительство делает Польшу менее устойчивой.
— Что вы думаете о проекте 500+, когда семьям платят по 500 злотых (около 120 евро) в месяц за второго и каждого последующего ребенка?
— Во-первых, надо ответить на вопрос, какова цель таких выплат. Во-вторых, сколько это будет стоить. В-третьих, какими будут последствия. В Польше этот проект углубил дефицит бюджета. Это было одним из двух основных факторов. Вторым было снижение пенсионного возраста. 500+ стоит около 1% ВВП страны в год.
— Но плохо ли это? Что людей волнует больше: дефицит бюджета или деньги в кармане?
— И то, и другое. Надо уметь представлять людям сложные проблемы. Это вопрос коммуникации. В Польше люди очень обеспокоены государственным долгом, они понимают, что у них самих много долгов, будут проблемы. В большинстве стран людей легче убедить в плохих политических решениях, чем в хороших.
— Это работа политиков — убеждать людей.
— Это наивное понимание демократии. Политики находятся под давлением со стороны разных общественных групп. Некоторые из них представляют опасность. Работа СМИ — распределять оказываемое на политиков давление со стороны общественных групп: укреплять положительное и ослаблять опасное.
