Среди самых громких фиаско европейской политики с доброй толикой идеологии и бюрократии особое место занимает энергетика. Пока крупные энергетические компании на пару с финансистами ломают голову над тем, как ограничить свое производство с его нынешним структурным дефицитом, те, кто сделали ставку на возобновляемую энергетику, гордо гарцуют впереди, получая хорошие прибыли без намека на риск благодаря деньгам налогоплательщиков. В электроэнергетическом секторе, где некогда во главе угла стояла национальная реконструкция, впоследствии заявили о себе либерализация, расформирование и разведение, которые в совокупности с отходом от АЭС и идеологией «новых источников энергии» повлекли за собой невероятный беспорядок в отрасли. От него совершенно необходимо избавиться, только вот сделать это будет непросто.
Раз у нас сейчас активно обсуждается тема формирования «Новой Европы», было бы глупо оставить без внимания этот сектор, который имеет не меньше значение, чем остальные, о которых нам уже прожужжали все уши. Любой человек на примере своей повседневной жизни знает, как трудно добиться противоречащих друг другу целей. Как бы то ни было, именно этим занимаются государства на протяжение вот уже нескольких десятков лет.
Когда речь заходит о европейской энергетической политике, внимание сосредотачивается главным образом на электричестве и газе, тогда как в 1950-х годах всех беспокоил уголь. Акт 1987 года привел к формированию рынка двух этих товаров и «либерализации», то есть отделению производства от транспортировки и дистрибуции. Иначе говоря, мы перешли от монополий и олигополий к множеству участников рынка, что должно было привести к «снижению цен» для потребителей, которых «рэкетировали» крупные производители.
Только вот на практике все вышло с точностью до наоборот: цены выросли, и это только начало. Дело в том, что пусть существование монополий обычно и не ведет к оптимальным ценам, сформированный искусственным образом рынок может лишь ухудшить ситуацию. Так и вышло, что не мешает Еврокомиссии нахваливать преимущества «внутреннего рынка».
Прежде всего, у каждой страны есть свои собственные экономические и политические соображения в том, что касается источников энергии. Газ в целом считается приемлемым для всех, по атомной энергетике в Европе возник раскол, тогда как доступность возобновляемых источников (вода, ветер и солнце) зависит от географии, которая определяет неодинаковый потенциал каждой страны. Бюрократам в конечном итоге пришлось признать невозможность единообразия, и в Лиссабонском договоре 2007 года прописано, что каждое государство само выбирает источники энергии.
В результате все еще больше расшаталось. Германия Шредера (коалиция с «зелеными») сделала первый шаг против ядерной отрасли в 2000 году, но затем тиски стали постепенно разжиматься вплоть до аварии в Фукусиме, которая подтолкнула Меркель к решению о закрытии всех немецких АЭС к 2020 году. Аналогичные решения Австрии в 1978 году, Швеции в 1980 году и Италии в 1987 году не вывели Европу из равновесия, но теперь Франция (75% электроэнергии там получают на АЭС), где активно развивается политика взаимосвязи с соседней Германией, оказалась нос к носу со страной, которая полностью отказывается от этого источника. Такая ситуация сбивает с курса весь континент. До этого момента сохранялась возможность для прагматической и рациональной политики. Тем не менее после такого одностороннего решения, в котором совершенно не принимаются во внимание потенциальные последствия для европейской энергетической политики, у нас не остается ничего кроме авантюр.
Немецкие «зеленые» прекрасно понимали, что вырванное у канцлера решение приведет к росту использования угля как минимум на десять лет, что явно не поможет бороться с загрязнением и выбросами СО2. Как бы то ни было, оно должно было подтолкнуть Европу к формированию парков ветряков и солнечных панелей, то есть достичь их давней цели, «зеленой и чистой» энергии, которую воспевают экологи с обоих берегов Рейна.
Погнавшись сразу за несколькими целями и предварительно даже не убедившись в их совместимости, мы устроили бардак в жизненно важной для экономики и общества системе, поставили под вопрос доступность электричества. Газовые электростанции были остановлены и опечатаны (из-за нерентабельности), цена на уголь привела к еще большей нагрузке на ТЭС в Германии, в определенные моменты сети были перегружены энергией с ветряков и производители продавали электричество себе в убыток, оптовый рынок раздувался и лопался… Мы заигрались с огнем, и теперь никто уже не может дать прогноз на будущее. Потребитель же явно остался в дураках. Он платит большую цену за товар, доступность которого может быть под вопросом. Полный провал.
Как бы то ни было, в 2015 году все это не помешало Еврокомиссии, выпятив грудь, представить пять целей: надежность снабжения, внутренний рынок, большая энергоэффективность, сокращение выбросов углекислого газа, исследования и инновации. Мы не продвинулись вперед ни по одному из этих пунктов.
Отказ Германии от ядерной энергетики без внимания к потенциальным последствиям для соседей остается очень серьезной и болезненной проблемой. Подражательное ограничение ядерной отрасли во Франции не пройдет проверку конкурентоспособностью на мировой уровне, наша экономика нам этого просто не позволяет. Лучшее решение для обеспечения надежности снабжения и сохранения приемлемого уровня цен заключается в продлении срока службы АЭС до 50-60 лет, как в США. Продолжение строительства в Германии все новых парков ветряков с их нестабильной отдачей также подталкивает Францию к сохранению парка атомных электростанций для обеспечения надежности. Но если мы должны принять периодические выплески энергии с ветряков (с параллельным ударом по ценам), положение наших производителей серьезно осложнится, что потребует ограничения европейской политики «автоматической» связи с Германией.
Если Германия и Франция не смогут уладить ситуацию, пострадает конкурентоспособность всего континента. Если же мы пытаемся смешать в одно идеологию, рынок, ядерную энергию и климат, у нас точно ничего не получится. Если мы боремся за климат, нам нужны АЭС. Если мы хотим заменить ядерную энергетику солнечной или ветряной, нам следует вновь обеспечить рентабельность газовых электростанций и ускорить их строительство. Если нам нужен рынок, то есть лучшая цена для налогоплательщика и экономики, необходимо сокращать возобновляемую энергетику. Если же мы стремимся к надежности снабжения, стоит обратиться к нетрадиционным источникам нефти и газа. Если добавить сюда тот факт, что у каждой из 27 стран-членов есть собственные приоритеты, процесс представляется весьма непростым.
Франция должна определиться с приоритетом, причем тот должен быть совместимым с тем, что выберет для себя Германия. Раз нынешний бардак — результат одностороннего решения Германии в 2011 году, давайте вместе рассмотрим ситуацию и решим, что с ней делать.
