На Олимпиаду в Пхенчхане разыграть 102 комплекта наград приехали 2 900 спортсменов из 92 государств. О том, насколько изменился масштаб Игр, свидетельствуют следующие цифры: на первую зимнюю Олимпиаду, которая прошла в 1924 году в Шамони, приехало всего 314 атлетов из 16 стран, боровшихся за 16 комплектов наград, а освещением событий занимались 88 журналистов. До войны это было камерное мероприятие для страстных любителей спорта. Сейчас это огромная рекламно-развлекательная машина, которую приводят в движение миллиарды долларов.
МОК как банк
Больше всех на Олимпиаде зарабатывает, конечно, МОК, то есть неправительственная организация, управляющая олимпийским движением, которая объединяет 205 национальных комитетов. За четырехлетний период, в который прошли Игры в Ванкувере (2010) и Лондоне (2012), МОК заработал 8 миллиардов долларов. Это в основном доходы от продажи прав на телетрансляции. В следующую «четырехлетку» за одни только права на показ Олимпиады в Сочи (2014) и Рио-де-Жанейро (2016) МОК получил 4,1 миллиарда долларов. Цены продолжают расти: американскому телеканалу «Эн Би Си» пришлось, например, заплатить за трансляцию Игр в Пхенчхане 963 миллиона долларов. Впервые права на трансляцию были проданы в 1960 году, когда Олимпиада проходила в американском Скво-Вэлли, тогда они стоили всего 50 тысяч долларов.
«Каналы сражаются за возможность показывать Игры, — объясняет Томаш Редван (Tomasz Redwan), специалист по спортивному маркетингу и бывший сотрудник Польского олимпийского комитета. — Заработать на этом, продавая рекламное время, им удается не всегда, однако, это отличный имиджевый ход и возможность получить большую аудиторию».
Следующий источник прибыли Международного олимпийского комитета — это его коммерческие партнеры. В их роли много лет подряд выступают одни и те же международные концерны, которые мы могли видеть в России, Бразилии, а сейчас в Южной Корее: «Кока-Кола», «Самсунг», «Виза», «Омега» и другие. Детали контрактов — это, конечно, коммерческая тайна, известно, однако, что эта статья доходов обеспечивает почти половину поступлений в бюджет МОК. Как легко подсчитать, один концерн тратит на Олимпиаду сотни миллионов долларов. Взамен он получает определенные привилегии. Во всей Олимпийской деревне можно купить только напитки компании «Кока-Кола», расплатиться за них только картой «Виза», а все хронометрическое оборудование предоставляет «Омега». Официальным телефоном Игр в Сочи стал «Галакси Ноут 3», такой аппарат вручили каждому спортсмену. Любопытно, что в число главных партнеров МОК входит также, например, компания «Доу Кемикл» — производитель пластмасс и химикатов. Как мы видим, здесь задействованы самые разные отрасли.
Сотрудничество с МОК ведут также фирмы менее внушительных размеров. Они покупают лицензии на использования логотипа Игр — пяти колец. Это позволяет привлечь клиентов, ведь олимпийская эмблема — один из самых узнаваемых образов в мире. Следовательно, снабженные им товары можно продать дороже. Зимняя куртка с изображением талисмана Игр стоила в Корее около 640 долларов, а магнит на холодильник — 20.
«Кто, отправившись на другой конец света, решит экономить на сувенирах, которые напоминают о празднике спорта?— смеется экономист из Союза предпринимателей и работодателей Марчин Леошко (Marcin Leoszko). — Олимпийский логотип делает товары заметными, привлекает покупателей. Он появляется на всем — от сосисок до автомобилей. Марка, которая решит его использовать, наверняка, не прогадает».
Города «уходят в минус»
С финансовыми проблемами могут, в свою очередь, столкнуться хозяева Олимпиады. Подготовить всю необходимую инфраструктуру — это серьезная задача. А если еще появляется мотив амбиций («хоть влезь в долги, но докажи всем»), на Игры можно действительно потратиться. Так было с Пекином и Сочи: китайцы вложили в организацию Олимпиады 44 миллиарда долларов, а россияне больше 51 миллиарда! До этого размер трат не превышал даже половины этих сумм. Афины (2004 год), для которых Игры оказались убыточными, потратили 15 миллиардов, Лондон — 14, Ванкувер — 6,5, а Пхенчхан — 13.
У городов, которые «ушли в минус» есть одна общая черта: они не знают, как использовать новую инфраструктуру. Лондон нашел свою стратегию, и поэтому он считается одним из самых удобных для занятий спортом городом. Значительной частью олимпийских объектов пользуются там сейчас горожане. Например, после модернизации в комплексе «Коппер-Бокс», где проходили соревнования по гандболу, стала заниматься молодежь из ближайших школ. Главный вопрос состоит в том, как заполнить дорогие стадионы. Если футбольным площадкам применение еще найти можно, то, например, с бобслейными трассами дело обстоит сложнее. Каждый, наверное, видел фотографии из Рио-де-Жанейро или Афин, где на огромных пришедших в запустение аренах бродят сейчас дикие животные.
Экономные норвежцы построили олимпийские объекты в Лиллехаммере (1994) так, чтобы потом разобрать лишние конструкции и превратить их в общественные здания. И, как оказалось, им удалось заработать на Олимпиаде 100 миллионов долларов. Их примеру хотят последовать корейцы. Они понимают, что в городе с 40-тысячным населением городской стадион за 60 миллионов долларов не нужен. После окончания Игр там оставят площадку максимум на 10 тысяч мест, а остальную часть строения превратят в музей истории Олимпиад.
Окончательный баланс можно подвести лишь спустя несколько лет. Считалось, например, что Турин (2006), который потратил на Игры 3,6 миллиардов долларов, понесет большие убытки. В 2016 году стало ясно, что доход от использования спортивной базы превысил расходы на 77 миллионов. Такого результата удалось добиться благодаря тому, что город сделал ставку на туризм, в первую очередь спортивный. Пхенчхан тоже надеется, что ему удастся повысить привлекательность своего региона. И хотя европейцы вряд ли обменяют Альпы на Корею, жители Китая, Вьетнама или Малайзии вполне могут ей заинтересоваться.
Награды и пенсия
Заработать на Олимпиаде удается также производителям спортивного оборудования. Обычно они получают крупные заказы на товары самого высшего качества. Интересно, что одним из олимпийских поставщиков стал «Пластекс» — польский производитель байдарок. Компанию основал байдарочник Рышард Серуга (Ryszard Seruga) — участник Олимпиады 1972 года и многократный медалист чемпионатов мира. Она была эксклюзивным поставщиком лодок на Олимпиаде в Сиднее (2000 год), а также отправляла свою продукцию в Афины, Пекин и Лондон.
«Однажды мы посчитали, что на Играх удается заработать двум миллионам человек, — рассказывает Томаш Редван. — Ведь кто-то должен придумать одежду для спортсменов, а потом ее сшить, произвести всевозможные гаджеты. Нужны фотографы, операторы, поставщики питания, профессиональные менеджеры. Все это требуется в каждом национальном комитете».
Больше всего, однако, могут заработать спортсмены. Польский олимпийский комитет назначил следующие ставки вознаграждения за медали: «золото» — до 120 тысяч злотых (около 30 тысяч евро, — прим.ред.), «серебро» — до 80 тысяч (20 тысяч евро), «бронза» — до 50 тысяч (12 тысяч евро). Каждая федерация корректирует эти цифры в индивидуальном порядке. (А, например, Норвегия и Швеция вообще не платят своим спортсменам.) Кроме того медалист Олимпийских игр может рассчитывать на специальную пенсию в размере 2,6 тысяч злотых (около 640 евро, — прим.ред.), которую с 2000 года выплачивает Министерство спорта. Обратиться за ней спортсмен может по достижении 40 лет. Но это, конечно, копейки, по сравнению с тем, сколько платят «звездам» за участие в рекламных кампаниях. «Одно удачное выступление — и контракт на всю жизнь», — смеется Редван.
