Никто не пережил во время чемпионата такой радикальной метаморфозы, как россияне. И хотя хозяева турнира в четвертьфинале уступили по пенальти Хорватии, эти несколько недель останутся в их памяти навсегда.
Плохо, что Путин не пришел на стадион, жаловался мой собеседник. «Матч открытия с Саудовской Аравией он смотрел с трибун, потому что ожидал победы. После нашего выхода из группы на игре с Испанией он уже не появился, думая, что мы проиграем. Он не хотел быть свидетелем российского поражения, это не в его стиле. Раз его нет на встрече с Хорватией, значит, он не верит в сборную. Как это повлияет на футболистов? В такие минуты президент должен быть с народом», — качал головой Евгений, который представился мне служащим.
Обычно он смотрит футбол дома, но на этот раз важность момента заставила его выйти на улицу. Мы беседовали в 200 метрах от станции метро «Пушкинская», у одного из тысяч телеэкранов, перед которыми, как загипнотизированные собрались москвичи. Телевизоры на верандах баров превратили российскую столицу в один гигантский стадион. Самая большая толпа собралась в фан-зонах: на Воробьевых горах, откуда видно «Лужники», и у стадиона «Спартак», но патриотический подъем ощущался с самого раннего утра во всем городе. Дети повязывали трехцветные ленточки на самокаты, у почтенных дам флаги свисали из сумочек, а стяги в руках мужчин были огромны, как российские надежды.
Да, страна, которая три недели назад стеснялась предъявить миру своих футболистов, теперь мечтала об их выходе в полуфинал, что в последний раз случалось еще при Брежневе — в 1966 году. Когда за два часа до начала матча я оказался в окрестностях Красной площади, увешанные флагами машины сигналили, а настроение было приподнятым: чувствовалось, что все ждут «великий отечественный матч».
Мы еще не знали, что Денис Черышев нанесет левой ногой красивый удар и забьет хорватам гол, но со своими предыдущими тремя мячами он уже превратился из практически неизвестного футболиста (свою роль сыграла здесь его биография: он рос в Испании, куда уехал в детстве вместе с отцом, игравшим в клубе «Спортинг Хихон») в одного из претендентов на звание лучшего бомбардира. В команду после долгого перерыва он вернулся только в марте и попал на чемпионат неожиданно. Мы не знали, что Игорь Акинфеев снова выстоит под градом ударов. Все ожидали, что хорваты будут доминировать на поле, так и произошло, но уже никто, как на предыдущем чемпионате мира, не называл его горе-вратарем, который только и делает, что халтурит. На этот раз он геройски отразил два удара испанцев с пенальти, и когда в игре с хорватами началось дополнительное время, многие россияне (по крайне мере те, кто стоял вокруг меня) ждали не быстрой победы, а серии одиннадцатиметровых, чтобы вновь чествовать Акинфеева как народного спасителя.
Их надежды не оправдались. Капитан команды отбил удар Матео Ковачича (Mateo Kovačić), но россияне не смогли реализовать две попытки и проиграли. Трибуны начали уже пустеть, а Федор Смолов, которому не улыбнулась удача, все еще одиноко сидел в центре поля. У телеэкранов внезапно воцарилась полная тишина, будто кто-то выключил рубильник. Все стали сразу же расходиться. И только потом, придя в себя, россияне начали говорить, что и так получили гораздо больше, чем могли мечтать. Поляку, помнящему чемпионат Европы 2012 года, оставалось им только позавидовать. Мировое первенство 2018 года показало, какие огромные возможности открывает футбол перед слабыми. Россиянам хватило побед над Саудовской Аравией и Египтом (Уругвай разбил их со счетом 3:0, а матч одной восьмой финала закончился вничью со счетом 1:1), чтобы вплотную приблизиться к медальной зоне. Достаточно было вытянуть ногу, когда били пенальти…
Если бы российская сборная снова выкинула такую штуку, это была бы такая сенсация, преподнести которую хозяевам турнира в наше время удавалось лишь один раз. В 2002 году футболисты из Южной Кореи, пройдя Италию и Испанию, заняли на чемпионате третье место и спровоцировали серьезный скандал из-за того, что судьи регулярно ошибались в их пользу. Против Кореи тогда восстал весь возмущенный мир, и с похожей реакции могли столкнуться хозяева чемпионата 2018 года.
Когда на групповом этапе оказалось, что во время матчей они успевают пробежать больше километров и чаще совершают рывки, чем игроки других команд, сами собой начали напрашиваться ассоциации с допинговым скандалом (масштабной государственной допинг-программой, работавшей под надзором российских спецслужб). Подозрения усилило то, что отказ от приглашения в сборную Руслана Камболова, официально объяснявшийся травмой футболиста, совпал с начатым ФИФА в марте расследованием по поводу возможного применения игроком запрещенных веществ.
На пресс-конференциях звучали сложные вопросы, и врачу сборной Эдуарду Безуглову пришлось рассказывать, что ФИФА и УЕФА с начала года 320 раз проверяли кровь российских игроков (то есть, в два раза чаще, чем футболистов других команд), и все пробы оказались чистыми. А тренер Черчесов, которого в Москве все называют просто Станиславом, подчеркивал, что журналисты не понимают элементарных законов футбола и не осознают, какую силу придает футболистам игра на своем поле при воодушевляющей поддержке болельщиков.
В ходе турнира об этой теме забыли, а матчи показали, что российским игрокам, в отличие от корейских, судьи не помогают. Это была классическая история о команде, которая знает свои слабые стороны, редко перехватывает мяч, делает ставку на глубокую организованную оборону и ждет возможности ответить сопернику контратакой. Такая тактика долго себя оправдывала, и футболисты, которые, устав от звучавшей в их адрес критики, накануне чемпионата изолировали себя от мира («существовали в безвоздушном пространстве»), могут теперь с особенным удовольствием слушать, что говорят о них люди.
Россияне испытывают те чувства, о которых говорил нападающий Артем Дзюба, обращаясь к собравшимся в круг коллегам перед пенальти: «Парни, я горжусь вами! Я люблю вас! Запомните этот момент».
