Интервью с британским генералом Ричардом Ширреффом (Richard Shirreff)
Dziennik Gazeta Prawna: Вы написали книгу «2017 год. Война с Россией». Война до сих пор не разразилась. Опасность миновала?
Ричард Ширрефф: Нет, определенно нет. Угроза того, что кто-то неверно оценит ситуацию, совершит ошибку, которая спровоцирует войну, остается. Я хотел предостеречь читателей, сделав так, чтобы это предостережение бросалось в глаза, а поэтому дал книге такое название. Не стоит питать иллюзий, что все в порядке. Это не так. Достаточно взглянуть, что делала Россия в последние несколько месяцев. В моей стране, Великобритании, на улицах города было использовано опасное химическое оружие, в Голландии наблюдается активность ГРУ, активизируются военные действия (в том числе в воздушном пространстве) у границ стран Балтии, в Румынии, в регионе Черного моря.
Москва продолжает демонстрировать, что может действовать вразрез всем международным договорам. Это, мягко говоря, довольно странная позиция для члена Совбеза ООН. Россия придала бисмарковскому принципу «железом и кровью» современную форму, так что нам следует сохранять бдительность и заниматься укреплением потенциала сдерживания, хотя не стоит забывать и о диалоге.
— В своей книге Вы писали о ядерной угрозе со стороны России, а США недавно заявили о намерении выйти из договора о РСМД, то есть соглашения о ликвидации ядерных ракет средней дальности. Какую цель они преследуют?
— Не забывайте, что Россия уже довольно давно нарушает этот договор. Последние события напоминают нам, что ядерное оружие существует. Запад, НАТО навлекли на себя опасность тем, что после окончания холодной войны убрали это оружие в ящик, ящик закрыли на ключ, а ключ спрятали. Россияне этого не сделали, ядерные вооружения остались для них неотъемлемым элементом оборонной стратегии. Нам следует это осознать. Альянсу пора задуматься, как должно выглядеть ядерное сдерживание в XXI веке.
— Значит, необходимость в обсуждении договора о РСМД назрела?
— Америке и ее союзникам стоит выработать методы защиты от ядерного шантажа Москвы. Здесь нам может помочь опыт времен холодной войны. Когда Советский Союз перевел свои ракетные комплексы РСД-10 «Пионер» в Восточную Германию, Альянс в ответ разместил ракеты «Першинг» в Великобритании и Западной Германии. Это был четкий сигнал, что на силу мы ответим силой.
— В книге Вы критиковали НАТО за нерешительность. Возможно, это совершенно естественное свойство союза, в который входит 29 демократических государств, чьи интересы могут расходиться?
— Я уже не работаю в натовских структурах, так что я не знаю, что в этом плане изменилось за последнее время. В Североатлантическом совете действительно заседают представители 29 государств, но им приходится договариваться. Стремительно развивающийся кризис станет для нас серьезной проблемой. Альянсу нужно выработать методику, которая позволит незамедлительно реагировать на кризисные ситуации в соответствии с 5-й статьей Вашингтонского договора. Я не уверен, что сейчас он на это способен.
Не стоит недооценивать двусторонние решения. Перед лицом кризиса США, лидер НАТО, и другие самые крупные члены Альянса могли бы быстро принять решение о применении силы. Конечно, нельзя также забывать о военном присутствии союзников на восточном фланге, которое стало благом для НАТО. Если возникнет кризис, придется быстро решать вопросы, которых, когда я писал свою книгу, не существовало.
— Насколько большой свободой в принятии решений должны обладать военные, дислоцирующиеся на восточном фланге?
— Я считаю, что за приведение в боевую готовность резерва и размещение войск, в первую очередь, объединенной оперативной группы повышенной готовности (это несколько тысяч военных), должен отвечать главнокомандующий объединенными вооруженными силами НАТО в Европе. В годы холодной войны функционировал аналогичный принцип. Это бы в значительной мере позволило преодолеть сложности с принятием решений в Альянсе.
— То есть главнокомандующий объединенными вооруженными силами мог бы принять решение о переводе группы повышенной готовности на территорию того или иного члена НАТО?
— Да.
— А кто должен отдать приказ вступить в бой?
— Принципы действий и методы обороны следует, разумеется, выработать заблаговременно. Американский исследовательский центр «РЭНД» (RAND) прогнозирует, что россияне могли бы занять территорию стран Балтии за 60 часов. Если передовые бригады НАТО будут добираться на место пять дней, по пути им придется столкнуться со взрывами на польско-литовской или польско-немецкой границе и другими логистическими проблемами. Мы видим, что здесь что-то нужно менять, НАТО следует к этому соответствующим образом подготовиться. Все сводится к сдерживанию, возможности показать, что Альянс готов вступить в бой. Главные элементы — это потенциал, надежность и налаженные каналы коммуникации. Мы должны послать россиянам четкий сигнал: «Даже и не думайте, что мы не готовы!»
— Вы говорили о двусторонних контактах между США и ключевыми союзниками. Польша предпринимает активные шаги к тому, чтобы на ее территории появилась база американских сил — «Форт Трамп». Некоторые члены НАТО критикуют эту идею. Какого мнения придерживаетесь Вы?
— Американцы показали, что они хотят внести вклад в европейскую оборону. Я не знаю, что в этой идее может не нравиться. Разумеется, эту инициативу следует вписать в оборонные планы Альянса. По поводу названия у меня есть сомнения, но саму американскую активность в Европе я всецело поддерживаю. Почему некоторые относятся к этому скептически, я не понимаю.
— Вы британец. Как повлияет Брексит на взаимодействие Великобритании и членов ЕС в сфере обороны?
— Он как минимум не улучшит ситуацию. Брексит стал для европейской безопасности плохой новостью. В европейских спорах на тему обороны Великобритания всегда занимала прагматичную позицию и блокировала планы по созданию в Европе крупной военной структуры, не подчиняющейся НАТО. В этой игре когда выигрывает один, проигрывает другой: отправляя военных в европейскую штаб-квартиру, мы забираем их у Альянса. Такой шаг ослабил бы его, и это меня беспокоит.
В XXI веке оборона требует не прежнего прямолинейного, а комплексного подхода: следует думать о дезинформации, гражданском обществе, киберпространстве а также, как отмечал недавно генерал Ходжес (Benjamin Hodges) в контексте военной мобильности, о бюрократических процедурах и инфраструктуре. Я думаю, в области обороны проиграет не только Великобритания, но также ЕС и НАТО.
— Что Вы думаете о программе Постоянного структурированного сотрудничества по вопросам безопасности и обороны ЕС, нацеленной на интеграцию европейских стран в оборонной сфере?
— Я много лет работаю в этой области, и могу сказать так: желание европейских стран взаимодействовать похвально. Я бы, однако, предпочитал, чтобы эти деньги попали в национальные оборонные бюджеты стран, настроенных на сотрудничество в рамках НАТО. Боюсь, что упомянутая программа может оказаться предлогом, который позволит членам ЕС отказаться от выполнения своих обязательств в отношении Альянса.
