1. Гора Афон
В один холодный февральский день небольшая группа украинских монахов подошла к одному из святейших мест для православных христиан — монастырю на горе Афон на отдаленном полуострове на северо-востоке Греции.
Более тысячи лет монахи проводили тут по восемь часов в день в молитве и учении. На всем полуострове запрещено мясо и закрыт доступ для женщин, часы работают по византийскому времени, а, чтобы воспользоваться интернетом, требуется благословение настоятеля: верующие должны сосредоточиться на духовных вопросах.
Тысяча мужчин-паломников каждый день получают разрешение для доступа на Афон, прибывая сюда, чтобы объехать 20 стоящих на побережье монастырей, посетить службы, помолиться и получить благословение.
Однако, когда украинцы добрались до сверкающего монастыря Святого Пантелеймона, излюбленного места российских и украинских паломников, настоятель закрыл ворота прямо перед их носом со словами, что им тут не место.
Таково болезненное проявление раскола, о котором сообщали за четыре месяца до этого. В октябре 2018 года 79-летний патриарх Константинопольский Варфоломей, считающийся большинством высочайшим иерархом православной церкви, заявил, что предоставит украинской церкви томос, или священный свиток, даруя ей независимость от Русской православной церкви впервые с 1686 года.
В ответ РПЦ обрезала связи с Константинополем, спровоцировав тем самым один из крупнейших расколов в христианстве со времен Великого раскола 1054 года, разделившего его на православную и католическую церкви.
Решение патриарха Варфоломея, не связанное ни с какими таинственными склоками о многовековой церковной доктрине, имело геополитическое значение. Раскол оказал влияние на жизнь священников и политиков, верующих и олигархов.
Но, что самое важное, это был удар для Владимира Путина, для которого РПЦ стала символом сферы влияния Москвы в ближнем зарубежье. Когда Украина радовалась томосу как «событию не меньшей значимости, чем наши цели вступить в ЕС и НАТО», Путин созвал свой Совет безопасности среди ночи, чтобы обсудить ответную реакцию.
История как России, так и Украины восходит к средневековой Киевской Руси, где князь Владимир крестил своих подданных в православную веру в 988 году нашей эры. Сегодня в мире насчитывается около 300 миллионов православных христиан. У России, где проживает треть этих верующих, давно была крупнейшая и наиболее влиятельная группа среди 14 юрисдикций конфессии.
Это превосходство, — отталкиваясь от которого, некоторые теологи в доцарской России называли Москву Третьим Римом, — было столпом Российской империи, а именно на этот статус ориентировался Владимир Путин, выстраивая свое нынешнее государство.
С тех пор как он пришел к власти 20 лет назад, статус РПЦ повысился: были построены десятки тысяч церквей; олигархи поддерживали церковную благотворительность, а Путин регулярно и публично просил совета у старейшин церкви в духовных и в мирских вопросах.
Он использовал религию, чтобы подчеркнуть различия между Россией и якобы аморальным Западом, а также чтобы повысить значимость идеи «русского мира», духовного превосходства, связывающего русскоговорящих бывших граждан Советского Союза, которую распространяли церковь и государство.
Однако аннексия Россией Крыма в 2014 году и продолжающаяся пять лет война на восточной границе Украины обратила общественное мнение на Украине против России. Близость российской церкви к Путину говорила о том, что ее собственная репутация страдает в результате агрессивной внешней политики Кремля.
РПЦ отказалась, чтобы высокопоставленные священники дали ФТ интервью. Однако близкие к церкви люди, — нескольких десятков священников, олигархов, богословов и чиновников, с которыми наша редакция беседовала в России, на Украине и в Греции, — говорят, что вторжение Путина на Украину вызвало раскол между Кремлем и церковью. Они добавляют, что раскол с Константинополем, возможно, сделал его необратимым.
«Зачем было бы созывать Совет безопасности из-за церкви соседней страны? Для Украины это служит доказательством того, что Россия вмешивается в ее дела», — говорит Евгений Никифоров, возглавляющий государственную православную радиостанцию «Радонеж» в Москве. Однако, утрату того, что осталось от бывшего имперского господства, можно сравнить с переживанием фантомных болей, добавляет он. «Украина настолько неотъемлема от России, что люди до сих пор не понимают, как без нее жить».
2. Москва
Извне представляется, будто Путин и глава РПЦ патриарх Кирилл выступали единым фронтом. В конце января, когда они заходили в главный концертный зал Кремля в честь первого десятилетия Кирилла во главе РПЦ, оркестр исполнял торжественную музыку.
Кирилл в черной рясе и вышитом золотом белом головном уборе с крестом благодарил Бога и «особенно вас, Владимир Владимирович… […] за этот диалог между церковью и государством» в период его патриархата. «Я даже осмелюсь сказать, что такие отношения у церкви с государством впервые за всю историю России… Даже во времена Российской империи у церкви не было равноправного партнера в лице правительства».
Слова «равноправный партнер» подчеркнули, насколько невероятно, что церковь отчасти восстановила свой исторический авторитет как один из «трех столпов» царизма при правлении Путина после гонений и вмешательства на протяжении большей части ХХ века.
В годы после Октябрьской революции 1917 года коммунистическое правительство разрушало церкви, казнило священников и отбирало земли в стремлении искоренить религию. К 1946 году, когда в Ленинграде родился Кирилл, которого в миру назвали Владимиром Гундяевым, Сталин стал применять новую политику, позволяя церкви играть ограниченную роль в общественной жизни в обмен на политическую поддержку.
Кирилл закончил изучать богословие в 1970 году, и к этому моменту церковь оказалась полезной государству и в другом отношении: в досье КГБ того времени очевидно масштабное внедрение в Московский патриархат, причем некоторые священники работали как шпионы. Кирилл быстро сделал карьеру в отделе внешних связей церкви, что позволяло ему часто бывать за границей.
Когда СССР окончательно распался в 1991 году, напутешествовавшийся Кирилл мог использовать свои связи, чтобы способствовать восстановлению церкви в финансовом отношении. Тем временем некоторым агентам ныне расформированного КГБ, где Путин стал работать в 1975 году, пришлось выполнять неквалифицированную работу охранников, чтобы сводить концы с концами.
Владимир Якунин, один из многих бывших сотрудников КГБ, подружившихся с Путиным в Санкт-Петербурге в 1990-е годы, когда тот только начинал свой путь в местной политике, говорит, что церковь стала невероятным убежищем для бывших коммунистов. «Даже отвергнув религиозную веру, коммунисты создали другую веру, проникнутую идеологией — веру в светлое будущее коммунизма. И вдруг оказалось, что единственным общественным институтом, где они могли найти сочувствие и поддержку, как это ни парадоксально звучит, была церковь».
Бывшие угнетатели церкви вскоре стали играть невероятную роль в религиозном возрождении. Этому способствовало то, что многие офицеры КГБ знали руководство церкви с того времени, когда руководили ими как агентами. Якунин говорит, что впервые познакомился с Алексием, предшественником Кирилла на посту патриарха РПЦ, через близкого друга, знавшего его со времен своего руководства ленинградским управлением КГБ.
По мере восхождения Путина к власти в 1990-е годы все больше людей в его ближайшем окружении обращались к религии. Самым набожным был, вероятно, Константин Голощапов, массажист, сблизившийся с Путиным и его друзьями на ленинградских мероприятиях по дзюдо, он же познакомил некоторых из них со священниками, дававшими рекомендации в духовной сфере. «Он очень духовный человек. Он помогает людям найти путь к истине», — говорит Игорь Дивинский, депутат российской Думы и близкий друг Голощапова.
После краха коммунизма Голощапов стал одним из основателей «СМП-банка», который до сих пор входит в двадцатку лучших кредитных учреждений России, несмотря на санкции США из-за вторжения на Украину, наряду с Аркадием Ротенбергом, бывшим в детстве спарринг-партнером Путина. В дальнейшем он, как предполагается, стоял за многими назначениями в Кремле на ранних этапах.
После прихода Путина к власти в 1999 году многие из его близких доверенных лиц принадлежали к православной элите, оказывавшей значительное влияние на российскую политику. Бывшие агенты КГБ, теперь руководившие государственными компаниями, начали жертвовать свое вновь обретенное состояние на нужды церкви: Якунин, будучи главой РЖД, организовал доставку священных реликвий с Афона в Москву и каждый год доставлял вечный огонь из Иерусалима в специальных купленных в НАСА канистрах.
Один из современников в Ленинграде вспоминает, как приезжал к Игорю Дивинскому, депутату Госдумы, в «Газпром», газовую монополию, где тот был одним из руководителей в 2000-е годы, и видел в коридорах офиса священников. «Хороший был парень. Только сбрендил. Он отрастил себе огромную бороду, повсюду стояли иконы», — рассказал его знакомый.
Дивинский, чей офис сегодня украшен православными иконами, значками «Газпрома» и макетом газовой вышки, преуменьшает влияние религиозного окружения Путина на Кремль, подчеркивая при этом искупительный смысл церкви.
«Путина окружает столько людей. И каждая душа важна, — говорит он. — Начинаешь задумываться о своей душе и о месте человека в мире… Творить добро — это одна из десяти заповедей, чтобы очиститься от греха. Солнце не всегда будет тебе светить, поэтому… помощь церкви — это самый простой путь».
При президенте Путине кремлевские чиновники, сотрудники служб безопасности и олигархи — все обратились к священникам за духовным наставничеством. Церковь лелеяла их, подвигая к пожертвованиям и даже адаптируя церковную доктрину, особенно после того как Кирилл стал в 2009 году патриархом. Военные амбиции государства приобрели священный оттенок.
Федор Ушаков, легендарный адмирал XVIII века, был канонизирован в 2000 году, после чего стал святым покровителем российского флота стратегических ядерных бомбардировщиков. В 2015 году Кирилл и глава ФСБ заложили первый камень в фундамент новой церкви в честь Ушакова, «чтобы молиться за сотрудников государственных служб безопасности, погибших на службе своей родине».
В то же время Кремль принял закон, дававший церкви право на рекламацию своей дореволюционной собственности у государства, и поддержал проект по строительству сотен новых храмов.
Когда Путин в 2011 году объявил, что выдвигает свою кандидатуру на третий президентский срок, консервативная православная идеология стала для него неисчерпаемым запасом риторики для нападок на западные правительства, которые, как он был убежден, организовывали масштабные уличные протесты против него. За месяц до выборов Кирилл публично заявил, что правление Путина является «божьим чудом».
Критика Кирилла в отношении разлагающего российские ценности социального либерализма оказала существенное влияние на последующее обращение Путина к так называемым «духовным скрепам». После того, как панк-группа «Пусси райот» в знак протеста против поддержки Кириллом Путина выступила в московском соборе в 2012 году, три ее участницы были арестованы и приговорены к тюремному сроку. Был принят новый закон, предусматривающий уголовную ответственность за «оскорбление религиозных чувств верующих».
Первым человеком из окружения Путина, посетившим Афон, был Голощапов, который, по словам друзей, был очарован своей поездкой туда в 1998 году. Другие последовали его примеру. Свой первый визит на полуостров Путин совершил в 2005 году, где посетил богослужения в храме святого Пантелеймона и поднялся на колокольню монастыря.
Голощапов, Дивинский и Георгий Полтавченко — еще один близкий к Путину человек из ленинградского КГБ — учредили год спустя Русское афонское общество, чтобы координировать финансовую поддержку монастырей.
На Афоне расцвел элитный туризм. Некоторые паломнические агентства стали специализироваться на ВИП-турах для российских чиновников и руководителей государственных компаний, укомплектованных кельями «люкс», полетами на вертолетах из Салоников, скоростными катерами в монастыри и встречами один на один со старцами.
Несмотря на поддержку Русским афонским обществом монастыря святого Пантелеймона — и тот факт, что это один из немногих монастырей, подчиненных не только Константинополю, — многие олигархи с опаской относились к нему, так как им на тот момент руководил украинский настоятель, и там было много украинских монахов.
Зато главным бенефициаром российской щедрости стал монастырь под названием Ватопед. Его руководством еще в 1980-е годы перед крахом СССР занялся настоятель отец Ефрем. Он превратил его в нечто, напоминающее скорее буколический кампус школы-пансиона с аккуратно подстриженными газонами, оливковыми рощами, рыбной фермой и высококлассным медицинским оборудованием для пожилых монахов.
Все больше знаменитых россиян стали посещать Ватопед, чтобы получить благословение и наставление отца Ефрема. «У него дар предвидения, — говорит один рядовой российский паломник о настоятеле. — Я видел, как один олигарх распростерся перед ним на земле прямо в луже».
Паломник рассказывает также, что службы в монастыре напоминают «первую встречу с Богом. Ты оказываешься в мире, где душа излучает свет». Он вспоминает одну поездку, когда он сопровождал «генерала ФСБ первой волны», и тот внезапно «расплакался и стал креститься, — словно его окутало облако».
В 2011 году Якунин заплатил за то, чтобы Ефрем привез святую реликвию — пояс Пресвятой Богородицы — в тур по России, это был первый случай более чем за 300 лет, когда пояс покинул Афон. Путин поцеловал его в главном кафедральном соборе Москвы, а на улице к нему выстроились многочасовые очереди.
Пояс проделал путь до Норильска в сибирской Арктике и Владивостока на Тихоокеанском побережье, после чего вернулся в Грецию. По возвращении греческая полиция арестовала Ефрема, обвинив его в хищении миллионов евро в ходе мошеннических манипуляций землей с правительством. После общественного возмущения, возглавленного Кремлем, монах был освобожден и в конечном итоге оправдан в 2017 году.
«Он привез сюда пояс Богоматери, исцеливший огромное число людей. Десятки тысяч человек ехали, чтобы увидеть его. Он физически спас сотни людей. Поэтому они его и арестовали, — говорит паломник из России. — Главы государств приезжают встретиться с ним, некоторые высылают частные самолеты, чтобы он прикоснулся к людям и исцелил их».
3. Киев
Летом 2013 года Кирилл ехал из Москвы в Киев на бронепоезде, перевозя трехметровый крест, на котором, как говорят, умер святой Андрей в 62 году. Якунин привез крест из Греции в честь 1025-летие Крещения Руси. Путин отправился в украинскую столицу, чтобы помолиться вместе с Кириллом в Киево-Печерской Лавре, увенчанном удивительными золотыми куполами монастыре, который является святейшим местом русского православного мира.
На встрече с украинскими церковными деятелями Путин говорил о важности «российско-украинской дружбы», пережившей многовековые испытания и трагедии. «Мы строили и защищали наше общее отечество, великую Русь, сохраняя нашу веру, наш уникальный исторический опыт и нашу судьбу. Во многом это связано со всей Русской православной церковью».
«Идея состояла в следующем: [советское] государство распалось, мы считаем, что это была геополитическая катастрофа, но, смотрите, церковь до сих пор существует, — говорит Сергей Чапнин, бывший редактор журнала Московского патриархата, уволенный в 2015 году за критику руководства церкви. — Поэтому патриарх здесь, в Москве, — это не просто патриарх в России, а […] еще и во всем постсоветском пространстве. И, очевидно, это было очень важно Кремлю».
Поездка в Киев была частью попытки отговорить тогдашнего президента Украины Виктора Януковича от расширения связей страны с ЕС. Во время визита в Молдавию в конце того же года Кирилл призвал бывший советский народ отказаться от аналогичного соглашения с ЕС на том основании, что «религия просто исчезает» на Западе.
Но Украина и украинская церковь уже не могли успокоиться. В 1992 году епископ РПЦ в Киеве Филарет основал свою собственную церковь, отколовшуюся от РПЦ, после того как проиграл выборы на пост патриарха Московского.
Варфоломей отказался признать новую церковь и отлучил Филарета, который потерял контроль над Лаврой. Лояльные Москве приходы все еще втрое превосходили численностью новый киевский патриархат, но создание конкурирующей Украинской православной церкви заронило семя угрозы для власти Москвы.
В ноябре 2013 года Янукович в последний момент вышел из соглашения с ЕС, и Путин, казалось, победил. В ответ протестующие разбили лагерь на центральной площади Киева — Майдане. Когда против них через несколько дней выступил спецназ, некоторые из протестующих укрылись в церкви святого Михаила, соборе, которым управляет Филарет.
Насилие подстегнуло движение против Януковича, а Филарет стал одним из самых видных сторонников этого движения. Когда спустя несколько недель спецназовцы попытались разгромить бульдозерами намного более крупный лагерь на Майдане, церкви Филарета звонили в колокола, чтобы предупредить протестующих об опасности.
В результате майдановского движения Филарет и Кирилл оказались по разные стороны баррикад. Хотя украинская ветвь русской церкви действовала в значительной степени независимо от Москвы, ее руководство воспринималось рядовыми украинцами как близкое к Януковичу и выступающее в российских интересах.
Украинская пресса часто писала о настоятеле Лавры Павле, который пользуется поддержкой Москвы, делая акцент на его парке дорогих автомобилей, роскошных торжествах и финансируемых государством предприятиях, ставших в результате предметом уголовного расследования. Священник, который не стал обвиняемым по этому делу, часто проклинал своих врагов и утверждал в интервью в этом году, что, по крайней мере, четверо из них после этого умерли.
«Господь говорит, если не покаешься, погибнешь, — сказал Павел нашему изданию. — Если кто-то обвиняет меня в том, что я это сказал, и они умерли, то хорошо, что вы меня боитесь. Мне бояться нечего. Это делаю не я. Это значит, что Бог сокращает вашу жизнь».
Александр Драбинко, мятежный священник, примкнувший к церкви, созданной томосом, утверждает, что Россия использовала свои православные церкви в Украине для оказания влияния на политику. «Они использовали священников и верующих в качестве электоральной базы. Есть русская церковь, поэтому, если вы православный, то должны поддержать нашего православного президента Януковича, — говорит Драбинко. — Они сказали нам, что у нас не должно быть никакой интеграции [с ЕС], и мы должны поддерживать матушку Россию».
Кирилл считал, что благодаря своему статусу постсоветского патриарха у него будет роль миротворца, рассказывают люди, близкие к церкви. Однако, когда Россия аннексировала Крым в феврале 2014 года, концепции «русского мира» Кирилла и Путина разошлись. Прекрасно зная, что действия Путина резко подрывают его авторитет на Украине, Кирилл отказался принимать под свое крыло крымские приходы и бойкотировал церемонию в Кремле в честь аннексии.
Далее в том же году Путин подчеркнул это расхождение, объявив, что крымский город Херсонес, — где первый христианский русский правитель князь Владимир был крещен в 988 году, — является «российской Храмовой горой».
У этого понятия нет оснований в православном богословии, и косвенным образом оно подрывает первенство Киева и Лавры. По словам Романа Лункина, старшего научного сотрудника РАН в Москве, это была попытка оправдать аннексию, представив Путина защитником всех русскоговорящих людей.
Растущий разрыв между Украиной и Россией вскоре усилила война с пророссийскими сепаратистами на востоке Украины, где погибло более 13 тысяч человек. Филарет поддержал военные действия Украины, заявив, что местное население «должно заплатить за свою вину [за отказ признать власть Киева] страданием и кровью». Повстанцы в Донецке при этом получали поддержку от Константина Малофеева, российского олигарха и известного члена московской православной элиты.
После того, как Януковича свергли с поста президента Украины, его наместник, прозападный олигарх Петр Порошенко, в 2014 году подписал соглашение с ЕС. Украина утверждала, что церковь остается крупнейшей сферой российского влияния. «Это был вопрос безопасности. Россия осуществляла вмешательство, и их священники отказывались хоронить украинских солдат» или отказывали им в причастии, — рассказал нашему изданию человек, близкий к Порошенко.
4. «Томос»
В июне 2016 года главы православной церкви должны были присутствовать на исторической встрече на Крите, чтобы продемонстрировать единство своих юрисдикций. Это событие готовилось 55 лет, последняя подобная встреча произошла в 787 году, и этот замысел был очень дорог патриарху Варфоломею. В последний момент РПЦ заявила, что Кирилл не посетит это мероприятие. Хотя причины этого пренебрежения остаются неясными, Варфоломей этого не забыл.
Из-за плохих отношений Филарета с патриархом Варфоломеем первые просьбы о признании его церкви потерпели неудачу: он даже тайно попытался пойти на примирение с Москвой в 2017 году, хотя Кирилл усомнился в искренности его намерений. Однако начиная с 2018 года события стали развиваться в интересах Филарета. Рейтинги Порошенко после четырех лет у власти оказались на рекордно низком уровне.
Он ухватился за возможность томоса как за ключ своего предстоящего переизбрания и присоединился к церкви Филарета, несмотря на то, что на своей инаугурации получил благословение от Павла. Летом в десятках сел по всей Украине жители захватили местные церкви и поставили там священников, подчиняющихся Филарету.
В августе прошлого года Кирилл сам посетил Стамбул, будучи уверен, что сможет предотвратить кризис, и что Варфоломей вновь откажется принимать украинских раскольников, которых сам же отлучил от церкви. К удивлению Кирилла, Варфоломей сказал ему, что уже принял решение даровать Украине томос.
Как следует из утечки стенограммы их встречи, Варфоломей сказал, что война фактически положила конец церковной юрисдикции Кирилла над Украиной, и обвинил РПЦ в попытке подорвать власть Константинополя.
Варфоломей подписал соглашение с Порошенко с еще одним условием: убедить Филарета уйти в отставку, расформировать его церковь и создать новую под руководством архиепископа, подотчетного Константинополю. Но когда украинские епископы собрались в декабре, чтобы избрать нового архиепископа, приехал Филарет и потребовал объяснить, почему в списке нет его кандидатуры, рассказывают люди, близкие к новой церкви.
После четырех часов ожесточенной дискуссии, в которую, чтобы повлиять на Филарета, вмешался Порошенко, в качестве компромиссного кандидата была выдвинут личный секретарь Филарета Епифаний. Чтобы успокоить Филарета, почти 90-летнего священника нарекли почетным патриархом новой церкви, пообещав ему скорое возвращение в Лавру. Украинское правительство начало призывать приходы по всей стране принять новых руководителей.
Драбинко был одним из двух епископов, покинувших лоно РПЦ, чтобы вступить в новую церковь под руководством Константинополя. Он распрощался с величием Лавры ради недавно построенной церкви на южной периферии Киева.
В самой церкви он построил небольшой музей, посвященный Владимиру, покойному главе украинской церкви в лоне РПЦ. В музее представлено все облачение священника, его церковные принадлежности и точная копия его кабинета, который Драбинко теперь использует в качестве своего рабочего места. Как он говорит, он ждет, что его примеру последует больше священников «позже, когда изменится их психология».
В Лавре Павел, настоятель, пользующийся российской поддержкой, объявил осадное положение, которое продолжается до сих пор. «Они не могут нас выгнать. Это наш дом, — заявил он нашему изданию. — Мы здесь были всегда, уже тысячу лет от Киевской Руси, и всегда здесь будем». Павел отправил текстовые сообщения двум епископам-перебежчикам, осудив их за присоединение к новой церкви. «Я спросил Драбинко, как блаженный [архиепископ Владимир], никогда никуда не бежавший и не встававший на другую сторону даже в самые трудные времена, может теперь лежать в своей могиле. Он не ответил», — вспомнил Павел.
5. Расколотая церковь
В результате томос мало что дал Порошенко. В апреле этого года комик Владимир Зеленский получил 73% голосов украинцев. Однако российское влияние понесло урон.
Богословы и кремлинологи в равной степени считают, что Путин и РПЦ давно рассчитывали продвигать свою церковную власть в ущерб Константинополю в рамках более масштабной попытки создания российской сферы влияния.
Однако в результате этого раскола, возможно, под угрозой оказалась сама православная церковь, и все ее юрисдикции были поставлены в неудобное положение необходимости выбора между лояльностью России или Константинополю.
В январе Варфоломей попросил Ефрема, настоятеля Ватопеда и исповедника многих известных россиян, посетить инаугурацию Епифания в качестве главы новой украинской церкви в Киеве. Эта просьба поставила его в тупик: либо оскорбить РПЦ, легитимизировав украинского архиепископа, либо напрямую ослушаться Константинополя, рискуя лишиться работы.
Посоветовавшись с несколькими старцами, Ефрем приехал в Киев, но слег с инфарктом прямо перед церемонией. Его сторонники восприняли это как знамение Господа. Его увезли в Женеву на частном самолете на реабилитацию перед возвращением на Афон.
На греческом полуострове украинские монахи, которых не пустили в монастырь Святого Пантелеймона, в Ватопеде увидели иное обращение: Ефрем приветствовал их и позволил им поцеловать святые мощи в монастыре. В знак протеста семь русскоязычных монахов покинули Ватопед.
«Дьявол делает все, чтобы разделить нас, и он особенно старается, строя козни против нас на Священной горе, — говорит отец Матвей, американский монах в Ватопеде. — Это страшные духовные страдания. Людей разделяют с Христом».
На Украине раскол поглотил сам себя. После вступления Зеленского в должность Филарет отказался распустить свою церковь и отказаться от статуса почетного патриарха. Затем он провел очередной священный синод, чтобы отклонить томос, утверждая, что не знал последствий его принятия, когда голосовал за него. Но когда Филарет пригласил своих бывших подопечных помолиться вместе с ним в важный священный день, пришли только четыре епископа.
Ни одна другая православная церковь не признала власть Епифания. Некоторые близкие к России церкви, в том числе Сербская и Кипрская, публично отказались это сделать. Однако раскол между Москвой и Константинополем сохраняется. «Это может затянуться на десятилетия», — говорит богослов Роман Лункин.
В России раскол также сказался на отношениях между Путиным и Кириллом. В прошлом году Кирилл неожиданно отправил Шевкунова, которого считают духовником Путина, в ветхий захолустный псковский приход, уведомив его о назначении всего за один день. Священник был «ошарашен» этим решением, по словам его друга, и в последний момент провел прощальную службу. Несколько месяцев спустя, однако, Путин был с неофициальным визитом в Пскове, явно поддержав находящегося в полуизгнании священника.
В мае этого года тысячи людей столкнулись с полицией в Екатеринбурге, четвертом крупнейшем городе России, из-за планов двух олигархов построить новую церковь на месте популярного парка. Кирилл лично убеждал Путина, чтобы строительство состоялось.
Но создалось впечатление, что риторика церкви о «традиционных ценностях» перестала быть полезна Путину, рейтинги которого оказались самыми низкими за последние десять лет, когда низкий уровень жизни затмил эйфорию от аннексии Крыма. Пойдя на редкую уступку протестующим, он приказал приостановить план строительства. Церкви пришлось отказаться от проекта.
«Государство начинает иначе относиться к церкви, потому что, если РПЦ переживает крах, если грекам и местному президенту удалось это осуществить [томос], так какой же смысл в церкви?— говорит Чапнин. — Кремль увидел, насколько слаб патриарх».
Макс Седдон — московский корреспондент «Файнэншл таймс».
