Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Несмотря на то, что кризис на Украине имеет отношение к 2014 году, напоминает он больше события 2008 года, заявляет автор бразильской Folha de S. Paulo. Вспоминая, что происходило тогда вокруг Абхазии и Южной Осетии, автор пишет, что цель у Путина осталась прежней: не дать бывшим советским сателлитам вступить в НАТО.
Игорь Жилоу (Igor Gielow)
Ростов-на-Дону – Посреди устроенного Владимиром Путиным спектакля, который решительно впишет 21 февраля 2022 года в список важных дат периода после окончания холодной войны, одна деталь привлекла внимание.
Бывший президент Дмитрий Медведев в своих размышлениях по поводу кризиса провел параллель между текущей ситуацией и той, что он пережил, будучи главой Кремля в 2008 году. Тогда он придерживал место для Путина, который на тот момент занимал пост премьера и вернулся к роли президента в 2012 году.
И он предельно прав. А это значит, что в будущем ситуация будет оставаться максимально напряженной.
Сегодняшний кризис отсылает, конечно же, к незавершенной ситуации гражданской войны, начавшейся после того, как Путин в 2014 году аннексировал Крым. Сделал он это, чтобы не позволить Украине войти в западные организации после свержения в стране верного ему правительства.
Однако последние события больше похожи на короткую пятидневную войну, которую Кремль вел в крошечной Грузии в августе 2008 года. Тогда российская мощь впервые была использована, чтобы попытаться ограничить распространение западного влияния на бывшие коммунистические сателлиты советской империи.
В 2004 году вопреки устным соглашениям НАТО приняла в свои ряды три бывшие советские республики и несколько бывших стран-марионеток Москвы, сегодня их всего 14. Вывод наступательных вооружений альянса из этих стран – один из центральных пунктов невыполнимого ультиматума, который Путин выдвинул в 2022 году.
Как и на Украине, в Грузии было два региона, где большинство населения составляли этнические русские – Абхазия и Южная Осетия. Смесь российского давления и волюнтаризма Михаила Саакашвили, который на тот момент занимал пост президента Грузии, направила страну на путь столкновения с Россией.
Результатом стало вторжение русских, мобилизовавших десятки тысяч солдат для военных учений поблизости. Звучит знакомо? Неслучайно Запад был начеку с того момента, как на украинских границах развернули первые 150 тысяч военных.
Для Путина конфликт, с военной точки зрения, развивался плохо, авиация продемонстрировала себя не с лучшей стороны, но в итоге он вышел победителем. Вскоре после конфликта статус-кво был восстановлен, Кремль признал эти регионы независимыми государствами, так поступили и некоторые его союзники.
В 2014 году цель была той же (остановить Запад), но метод иным. Крым веками был русским и только из-за прихоти советского руководства в 1954 году оказался передан Украине. Русские поддержали сепаратистов, проводивших референдум, который ООН считает незаконным, но сделали это более незаметно: речь о так называемых "зеленых человечках" в форме без знаков отличия.
Всё получилось. Второй этап – гражданская война – сначала даже подстегнул националистические мечтания русских о создании Новой России, территории, которая бы объединила Ростов с Крымом через Донбасс.
Трудности на местах и тот факт, что поглотить менее однородный регион – задача непосильная, держали Путина на расстоянии, он лишь нерешительно поддерживал повстанцев.
Что его больше интересовало, так это заморозка конфликта и статус практически несостоявшегося государства для Украины. Это бы не позволило Киеву вступить ни в НАТО, ни в Евросоюз. В начале 2021 года, вдохновившись возвращением Азербайджану территорий, оккупированных в 90-ых армянами, Украина попыталась угрожать Донбассу.
Путин ответил быстрой военной мобилизацией – результат эффективной военной реформы, которая просто обязана была произойти после неудач в 2008 году. Что было не ясно, так это характер "тест-драйва", состоявшегося в апреле прошлого года.
Отношения Москвы с сепаратистами никогда не были простыми, но сейчас последние получили то, чего хотели. Направив войска по их просьбе, что, очевидно, имеет место быть, Путин делает ещё один рискованный шаг вперед.
Если он останется в пределах сегодняшних границ и милитаризирует регион, не претендуя на территории бывших Донецкой и Луганской областей, он сможет успешно завершить свой стратегический проект без единого выстрела.
Путин ведет агрессивный диалог с США, но отказывается говорить о войне, поскольку это был бы мировой конфликт между ядерными державами. Принудительная перекраивание ситуации с безопасностью в Восточной Европе не за горами, но многое у него всё-таки может пойти не так.
