Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Украинский ученый Ольга Байша высказалась о тяге Владимира Зеленского к повсеместно ненавистной неолиберальной политике, репрессиях против соперников – и том, как своими действиями он усугубляет конфликт с Россией.
Комедийный актер Владимир Зеленский, в 2019 году занявший высший пост на Украине, был практически неизвестен среднестатистическому американцу, за исключением разве что второстепенной роли в спектакле под название "Импичмента Трампу". Но когда 24 февраля 2022 года Россия развернула на Украине спецоперацию, американские СМИ в одночасье сделали Зеленского главной знаменитостью. Американских телезрителей буквально засыпали портретами человека, подавленного трагическими событиями и, возможно, даже не совсем в себе, – но достойного всяческого сочувствия. Но вскоре Зеленский превратился в доблестного героя в хаки, который гордо правит своей утлой маленькой демократией и чуть ли не в одиночку отбивается от полчищ варваров и тирании с востока.
Но за тщательно созданным западными СМИ образом таится нечто посложнее – и куда менее лестное. На выборах Зеленский получил целых 73% голосов – главным образом за обещание добиться мира, тогда как остальная часть его платформы была весьма расплывчатой. Однако накануне российской спецоперации его рейтинг рухнул до 31% из-за крайне непопулярной политики.
Украинский ученый Ольга Байша, автор книги "Демократия, популизм и неолиберализм на Украине: на грани виртуального и реального", изучила приход Зеленского к власти – и то, как он ею воспользовался в президентском кресле. В интервью Байша оценила пристрастие Зеленского к неолиберализму, его авторитарные замашки и то, как своими действиями он приблизил конфликт. Мы обсудили его контрпродуктивное и эгоцентричное руководство на протяжении конфликта, сложные культурные и политические взгляды и идентичность украинцев, партнерство между неолибералами и праворадикалами во время и после Майдана, а также вопрос, окажется ли захват Россией всего Донбасса менее популярным среди местного населения, чем в 2014 году.
Но за тщательно созданным западными СМИ образом таится нечто посложнее – и куда менее лестное. На выборах Зеленский получил целых 73% голосов – главным образом за обещание добиться мира, тогда как остальная часть его платформы была весьма расплывчатой. Однако накануне российской спецоперации его рейтинг рухнул до 31% из-за крайне непопулярной политики.
Украинский ученый Ольга Байша, автор книги "Демократия, популизм и неолиберализм на Украине: на грани виртуального и реального", изучила приход Зеленского к власти – и то, как он ею воспользовался в президентском кресле. В интервью Байша оценила пристрастие Зеленского к неолиберализму, его авторитарные замашки и то, как своими действиями он приблизил конфликт. Мы обсудили его контрпродуктивное и эгоцентричное руководство на протяжении конфликта, сложные культурные и политические взгляды и идентичность украинцев, партнерство между неолибералами и праворадикалами во время и после Майдана, а также вопрос, окажется ли захват Россией всего Донбасса менее популярным среди местного населения, чем в 2014 году.
Натали Болдуин: Расскажите немного о своем прошлом. Откуда вы родом и как вы заинтересовались нынешней проблематикой?
Ольга Байша: Я этническая украинка, родилась в Харькове на границе с Россией, где до сих пор живет мой папа и другие родственники. До конфликта Харьков был одним из ведущих образовательных и научных центров Украины. Харьковчане гордятся, что живут в "интеллектуальной столице" Украины. В 1990 году здесь была создана первая свободная от партийного контроля телекомпания и выпустила в эфир первый выпуск новостей. К тому времени я уже закончила Харьковский университет, и как-то раз туда меня позвал работать университетский друг. На следующий же день, без малейшего опыта, я включилась в работу. Через пару месяцев я уже вела новости. Причем мою головокружительную карьеру едва ли можно считать исключением.
В новые, неподконтрольные СМИ, которых прибывало с каждым днем, нужны были работники. В подавляющем большинстве случаев это была амбициозная молодежь без журналистского образования и жизненного опыта. Нас объединяло стремление к западному образу жизни, отторжение характерных для постсоветского перехода социальных противоречий и глухота к проблемам трудящихся, выступавших против реформ. Мы считали их "ретроградами": они же не понимают, что такое цивилизация. А себя мы считали революционным авангардом и избранными реформаторами от прогресса. Это мы, работники СМИ, создали благоприятную среду для либерализации Украины под соусом сближения с Западом – со всеми катастрофическими последствиями. Я осознала это лишь спустя годы.
В новые, неподконтрольные СМИ, которых прибывало с каждым днем, нужны были работники. В подавляющем большинстве случаев это была амбициозная молодежь без журналистского образования и жизненного опыта. Нас объединяло стремление к западному образу жизни, отторжение характерных для постсоветского перехода социальных противоречий и глухота к проблемам трудящихся, выступавших против реформ. Мы считали их "ретроградами": они же не понимают, что такое цивилизация. А себя мы считали революционным авангардом и избранными реформаторами от прогресса. Это мы, работники СМИ, создали благоприятную среду для либерализации Украины под соусом сближения с Западом – со всеми катастрофическими последствиями. Я осознала это лишь спустя годы.
Позже, уже продюсером исторических документальных фильмов в одной из киевских телекомпаний, я поняла, что мифология однонаправленного исторического прогресса с неизбежностью западной цивилизации для "варваров" и создала идеологическую почву для неолиберальных экспериментов не только на постсоветском пространстве, но и во всем мире. Впоследствии этот интерес к всемирной идеологической гегемонии Запада и привел меня сперва к докторской по критическим исследованиям в области СМИ в Колорадском университете в Боулдере, а затем к исследованиям, которым я занимаюсь сейчас.
Натали Болдуин: Некоторые украинские социологи отмечают, что еще по недавним опросам выходило так, что большинство украинцев не очень интересовались вопросами самосознания и идентичности, – их больше волновали работа, зарплата и цены. Вы же в своих работах много внимания уделяете неолиберальным реформам, которые проводятся на Украине с 2019 года, – вопреки народным чаяниям. Расскажите, как на экономические вопросы смотрит большинство украинцев, – и почему?
Ольга Байша: В той социальной среде, где я жила, – на востоке Украины, в Крыму, в Киеве – вопросом этнической идентичности почти никто не интересовался. Оговорка насчет "моей" среды не случайна: Украина – страна сложная и расколотая, и у Востока и Запада диаметрально противоположные взгляды на все общественно значимые вопросы. С момента обретения независимости в 1991 году на Украине соперничают две идеи о национальной идентичности: "этническая украинская" против "восточнославянской". Этническая национальная идея строится на том, что главными связующими силами в государстве должны стать украинская культура, язык и этноцентричная история – и она преобладает на западе страны. Восточнославянская же идея предполагают, что украинская нация строится на двух основных этнических группах, языках и культурах – украинской и русской – и считается нормой на юго-востоке Украины. Однако в целом я согласна, что большинство украинцев гораздо больше волнуют экономические вопросы, – и так было всегда.
На самом деле независимость Украины в 1991 году была во многом тоже вопросом экономическим. Многие украинцы поддержали идею политического развода с Россией, рассчитывая, что Украина заживет богаче – так нам сулили пропагандистские листовки. Эти надежды не сбылись. Распад Советского Союза во многом изменил жизнь людей к худшему, причем разительно, как раз из-за неолиберализации Украины – социальная сфера перешла на рыночную основу, а советское государство всеобщего благосостояния разрушилось.
Ольга Байша: В той социальной среде, где я жила, – на востоке Украины, в Крыму, в Киеве – вопросом этнической идентичности почти никто не интересовался. Оговорка насчет "моей" среды не случайна: Украина – страна сложная и расколотая, и у Востока и Запада диаметрально противоположные взгляды на все общественно значимые вопросы. С момента обретения независимости в 1991 году на Украине соперничают две идеи о национальной идентичности: "этническая украинская" против "восточнославянской". Этническая национальная идея строится на том, что главными связующими силами в государстве должны стать украинская культура, язык и этноцентричная история – и она преобладает на западе страны. Восточнославянская же идея предполагают, что украинская нация строится на двух основных этнических группах, языках и культурах – украинской и русской – и считается нормой на юго-востоке Украины. Однако в целом я согласна, что большинство украинцев гораздо больше волнуют экономические вопросы, – и так было всегда.
На самом деле независимость Украины в 1991 году была во многом тоже вопросом экономическим. Многие украинцы поддержали идею политического развода с Россией, рассчитывая, что Украина заживет богаче – так нам сулили пропагандистские листовки. Эти надежды не сбылись. Распад Советского Союза во многом изменил жизнь людей к худшему, причем разительно, как раз из-за неолиберализации Украины – социальная сфера перешла на рыночную основу, а советское государство всеобщего благосостояния разрушилось.
Что насчет неолиберальных реформ, которые затеял Зеленский? Об их популярности можно судить по опросам общественного мнения – земельную реформу, флагман неолиберальной программы Зеленского, не поддержали целых 72% украинцев. А когда его партия, несмотря на народное возмущение, ее одобрила, рейтинг Зеленского рухнул с 73% весной 2019 года до 23% в январе 2022 года. Причина проста: глубокое чувство предательства. В сериале "Слуга народа", его неофициальной предвыборной программе, персонаж Голобородько в исполнении Зеленского обещал, что если проправит страной всего неделю, то "учитель заживет как президент, а президент – как учитель". Это обещание, мягко говоря, не было выполнено. Люди поняли, что их в очередной раз надули – реформы проводились в интересах не украинцев, а мирового капитала.
Натали Болдуин: Как вы думаете, насколько в связи с российской операцией изменились приоритеты – экономическая безопасность по сравнению с вопросами самосознания? Как по-вашему это отразится на политической судьбе националистов и радикалов сравнению с умеренными или левыми?
Ольга Байша: Это интересный вопрос. С одной стороны, в приоритете у людей сейчас выживание, поэтому их главная забота – безопасность. Чтобы спастись, миллионы украинцев – и среди них моя мама и сестра с детьми – уехали в Европу. Многие из них готовы остаться там навсегда, учить язык и подстраиваться под чужой образ жизни – едва ли эти события поставят во главу угла вопросы идентичности. С другой стороны, налицо усиление национальных настроений и консолидация нации перед лицом конфликта. Я могу судить об этом по общественным дискуссиям в соцсетях – мои знакомые харьковчане, которых я знаю лично, даже начали постить на украинском, которым никогда прежде им не пользовались, чтобы подчеркнуть свое национальное самосознание идентичность и дать понять, что они против любого влияния извне.
14.04.2022
Это еще одна трагическая сторона конфликта. Евромайдан 2014 года, а многие на юго-востоке его не поддержали, превратил людей в "рабов", "совков" и "ватников" – все эти уничижительные слова призваны подчеркнуть их отсталость и варварство. Именно так революционеры Майдана видели своих противников их-за их пристрастия к русскому языку и культуре – хотя себя считали исторической силой прогресса.
Дальнейший исход неясен, постольку неясно, чем закончится сам конфликт. Если юго-восточные регионы останутся в составе Украины, уничтожение всякого сопротивления агрессивному национализму будет доведено до конца. Вероятно, это будет конец этой уникальной пограничной культуры, которая не желала ни полной украинизации, ни русификации. Если контроль над этими регионами установит Россия, как уже она хвастается, я с трудом могу предсказать, как она справится с массовым недовольством – по крайней мере, в сильно разрушенных городах вроде того же Харькова.
Дальнейший исход неясен, постольку неясно, чем закончится сам конфликт. Если юго-восточные регионы останутся в составе Украины, уничтожение всякого сопротивления агрессивному национализму будет доведено до конца. Вероятно, это будет конец этой уникальной пограничной культуры, которая не желала ни полной украинизации, ни русификации. Если контроль над этими регионами установит Россия, как уже она хвастается, я с трудом могу предсказать, как она справится с массовым недовольством – по крайней мере, в сильно разрушенных городах вроде того же Харькова.
Натали Болдуин: Если конкретно о Зеленском, то у себя в книге вы отмечаете, что Зеленский сработал как приманка – своего рода Крысолов – в том смысле, что он воспользовался своей славой и актерскими способностями и убедил людей поддержать расплывчатую, но приятную и манящую повестку (мир, демократия, прогресс, борьба с коррупцией). А затем подменил ее мерами далеко не столь популярными – в частности, неолиберальной экономикой. Расскажите поподробнее, как он это сделал – как он выстраивал свою кампанию и каковы были его приоритеты после прихода к власти?
Ольга Байша: Главный аргумент в моей недавней книге – что ошеломительную победу Зеленского и его партии, которая вскоре превратилась в парламентскую машину для штамповки неолиберальных реформ (в "турборежиме", по собственному признанию), можно объяснить лишь невероятной популярностью его сериала, которые многие наблюдатели назвали "неформальной предвыборной платформой". В отличие от его официальной программы, где насчитывалось всего 1 601 слова и никаких подробностей не приводилось, в 51 эпизоде сериала подробно излагалось направление, куда двинется Украина.
Посыл Зеленского был откровенно популистским. Народ Украины изображался в сериале единым и беспроблемным, безо всяких внутренних расколов – избавиться придется лишь от олигархов и продажных чинуш. Одолев богачей и их ставленников, страна оздоровится. Некоторые из них сядут в тюрьму, другие убегут из страны, а их имущество будет конфисковано, невзирая на закон. Позже Зеленский-президент сделает то же самое в жизни, но уже со своими политическими соперниками.
Интересно, что в сериале напрочь игнорируется тема войны на Донбассе, которая разразилась в 2014 году, за год до показа сериала. Поскольку Майдан и российско-украинские отношения в украинском обществе – тема спорная, Зеленский благополучно прошел мимо, чтобы не ставить под сомнение единство своей виртуальной нации, своих зрителей и, в итоге, своих избирателей.
Интересно, что в сериале напрочь игнорируется тема войны на Донбассе, которая разразилась в 2014 году, за год до показа сериала. Поскольку Майдан и российско-украинские отношения в украинском обществе – тема спорная, Зеленский благополучно прошел мимо, чтобы не ставить под сомнение единство своей виртуальной нации, своих зрителей и, в итоге, своих избирателей.
В своих предвыборных обещаниях на стыке вымысла и реальности Зеленский сулил Украине "прогресс", под которым следует понимать "модернизацию", "курс на Запад", "цивилизацию" и "нормализацию". Благодаря этому прогрессивному модернистскому лексикону Зеленский замаскировал свои планы неолиберальных реформ, которые развернул спустя всего три дня после прихода к власти нового правительства. В ходе избирательной кампании Зеленский так и не удосужился объяснить, что "прогресс" в его понимании – приватизация, продажа земли, сокращение бюджета и так далее. Лишь укрепив свою президентскую власть и установив полный контроль над законодательной и исполнительной ветвями власти, Зеленский четко дал понять, что "нормализация" и "цивилизация" Украины – это, в первую очередь, приватизация земли и государственного и общественного имущества, дерегулирование трудовых отношений, ослабление власти профсоюзов, повышение коммунальные платежей и так далее.
Натали Болдуин: Вы отмечали, что ряд важных экономических и социальных постов после переворота 2014 года доставались иностранцам и до президентства Зеленского. У многих чиновников Зеленского есть тесные связи с глобальными неолиберальными институтами, и вы заподозрили, что они манипулируют Зеленским, поскольку его понимание экономики и финансов весьма приблизительное. Можете ли вы поподробнее осветить этот момент прозападной смены правительства в 2014 году? Какие здесь замешаны игроки и учитывают ли они интересы украинского народа?
Натали Болдуин: Вы отмечали, что ряд важных экономических и социальных постов после переворота 2014 года доставались иностранцам и до президентства Зеленского. У многих чиновников Зеленского есть тесные связи с глобальными неолиберальными институтами, и вы заподозрили, что они манипулируют Зеленским, поскольку его понимание экономики и финансов весьма приблизительное. Можете ли вы поподробнее осветить этот момент прозападной смены правительства в 2014 году? Какие здесь замешаны игроки и учитывают ли они интересы украинского народа?
Ольга Байша: Да, Евромайдан 2014 года ознаменовал собой совершенно новую эпохи в истории Украины с точки зрения западного влияния на ее суверенные решения. Безусловно, с тех пор, как Украина провозгласила независимость в 1991 году, это влияние было всегда. Американская торговая палата, Центр американо-украинских отношений, Деловой совет США-Украина, Европейская бизнес-ассоциация, МВФ, ЕБРР, ВТО, ЕС – все эти лоббисты и регуляторы оказывают существенное влияние на политические решения на Украине.
Однако никогда прежде Украина не раздавала министерские портфели иностранным гражданам – это стало возможным лишь после Майдана. В 2014 году министром финансов была назначена гражданка США Наталья Яресько, министром экономики и торговли – гражданин Литвы Айварас Абромавичюс, министром здравоохранения – гражданин Грузии Александр Квиташвили. В 2016 году исполняющей обязанности министра здравоохранения стала гражданка США Ульяна Супрун. Другие иностранцы получили должности пониже. Разумеется, все эти назначения произошли не по воле украинцев, а по рекомендации мировых неолиберальных институтов – что неудивительно, учитывая, что половина населения Майдан не поддержала.
Однако никогда прежде Украина не раздавала министерские портфели иностранным гражданам – это стало возможным лишь после Майдана. В 2014 году министром финансов была назначена гражданка США Наталья Яресько, министром экономики и торговли – гражданин Литвы Айварас Абромавичюс, министром здравоохранения – гражданин Грузии Александр Квиташвили. В 2016 году исполняющей обязанности министра здравоохранения стала гражданка США Ульяна Супрун. Другие иностранцы получили должности пониже. Разумеется, все эти назначения произошли не по воле украинцев, а по рекомендации мировых неолиберальных институтов – что неудивительно, учитывая, что половина населения Майдан не поддержала.
Как уже говорилось, большинство противников Майдана сосредоточены как раз в юго-восточных регионах. Чем дальше на восток, тем сильнее и дружнее неприятие Майдана с его европейской повесткой. Более 75% жителей Донецкой и Луганской областей (самые восточные области Украины, преимущественно русскоязычные) Майдана не поддержали. Для сравнения, в Крыму за Майдан выступило лишь 20%.
Но эти данные от Киевского институтом социологии за апрель 2014 года не помешали западным институтам назвать Майдан восстанием "всего украинского народа" и подать его единым и беспроблемным – это ловкий идеологический трюк. Приезжая на Майдан и подначивая демонстрантов к дальнейшему протесту, "международное сообщество" проявило неуважение к миллионам украинцев с антимайданными взглядами и усугубило гражданский конфликт, который в итоге привел к бедствию, которое мы беспомощно наблюдаем.
А что насчет иностранных интересов, вложенных в неолиберализацию Украины якобы от имени украинского народа? Они самые разные, но за земельной реформой, которую я скрупулезно проанализировала, стояли западные финансовые лобби. Западные пенсионные и инвестиционные фонды торопились вложить стремительно обесценивающиеся деньги. В поисках активов для инвестиций они заручились поддержкой МВФ, Всемирного банка, ЕБРР и ряда лоббистских групп, чтобы продвигать свои интересы и заложить всю необходимую основу. К интересам украинцев это, разумеется, не имеет ни малейшего отношения.
А что насчет иностранных интересов, вложенных в неолиберализацию Украины якобы от имени украинского народа? Они самые разные, но за земельной реформой, которую я скрупулезно проанализировала, стояли западные финансовые лобби. Западные пенсионные и инвестиционные фонды торопились вложить стремительно обесценивающиеся деньги. В поисках активов для инвестиций они заручились поддержкой МВФ, Всемирного банка, ЕБРР и ряда лоббистских групп, чтобы продвигать свои интересы и заложить всю необходимую основу. К интересам украинцев это, разумеется, не имеет ни малейшего отношения.
Натали Болдуин: А как обстоят у Зеленского дела с демократией – свободой слова и печати, политическим плюрализмом и отношением к различным политическим партиям? Как он смотрится на фоне прошлых президентов постсоветской Украины?
Ольга Байша: Я согласна с профессором политологии Джоди Дин (Jodi Dean), которая считает демократию неолиберальной фантазией в том смысле, что в неолиберальных системах правления под властью не народа, а наднациональных институтов она невозможна. Как уже было сказано, это стало особенно очевидно после Майдана, когда все эти институты назначали полномочных представителей вплоть до министров, чтобы лучше представлять свои интересы на Украине. Однако Зеленский в своем реформаторском раже пошел еще дальше. В начале февраля 2021 года он закрыл первые три оппозиционных телеканала – NewsOne, Zik и 112 Украина. Еще один оппозиционный канал "Наш" был запрещен в начале 2022 года, еще до начала конфликта. С началом же боевых действий в марте были арестованы десятки независимых журналистов, блогеров и аналитиков – причем большинство из них левых взглядов. В апреле закрылись и телеканалы правого толка — "5 канал" и "Прямой". Кроме того, Зеленский законодательно обязал все украинские каналы транслировать единый телемарафон и транслировать лишь провластную точку зрения на конфликт.
Все эти события в истории независимой Украины беспрецедентны. Сторонники Зеленского объясняют аресты и медиазапреты военной целесообразностью, напрочь забывая, что первые СМИ закрылись за год до российской кампании. Я считаю, что Зеленский воспользовался боевыми действиями и упрочил диктаторские замашки своего режима, который сформировался с его приходом к власти, – он запустил партийную машину, чтобы контролировать парламент и штамповать неолиберальные реформы без оглядки на общественность.
Все эти события в истории независимой Украины беспрецедентны. Сторонники Зеленского объясняют аресты и медиазапреты военной целесообразностью, напрочь забывая, что первые СМИ закрылись за год до российской кампании. Я считаю, что Зеленский воспользовался боевыми действиями и упрочил диктаторские замашки своего режима, который сформировался с его приходом к власти, – он запустил партийную машину, чтобы контролировать парламент и штамповать неолиберальные реформы без оглядки на общественность.
Натали Болдуин: В 2021 Зеленский ввел ряд санкций – в основном против политических соперников – через Совет национальной безопасности и обороны (СНБО). Объясните, пожалуйста, что такое СНБО, зачем Зеленскому это понадобилось и законно ли это в принципе.
Ольга Байша: После того, как его народная поддержка в 2021 году резко рухнула, Зеленский запустил через Совет национальной безопасности и обороны (СНБО) неконституционный процесс внесудебных санкций против политических оппонентов. Эти санкции предусматривали внесудебный захват имущества без малейших признаков противоправной деятельности. Одними из первых под санкции СНБО попали два народных депутата от Оппозиционной платформы "За жизнь" (ОПЗЖ) – Виктор Медведчук (впоследствии его арестовали и показали по телевидению со следами побоев после допроса) и Тарас Козак (он успел бежать с Украины) – а также члены их семей. Это произошло в феврале 2021 года. А в марте 2022 года под запрет попали уже 11 оппозиционных партий. При этом решения принимались СНБО, а подписывал их президент.
В Конституции Украины Совет национальной безопасности и обороны называется координирующим органом: он "координирует и контролирует деятельность органов исполнительной власти в сфере национальной безопасности и обороны". Это не имеет ничего общего с преследованием политических оппонентов и конфискацией их имущества, чем СНБО занимается с 2021 года. Само собой разумеется, это ноу-хау режима Зеленского неконституционно – только суд может решать, кто виновен, а кто нет, и конфисковывать имущество. Но проблема в том, что украинские суды не пожелали служить марионетками Зеленского. После того, как глава Конституционного суда Украины Александр Тупицкий назвал антиконституционные реформы Зеленского "переворотом", Зеленскому ничего не оставалось делать, как продвигать свои непопулярные шаги через СНБО. А что же "диссидент" Тупицкий? 27 марта 2021 года Зеленский снял его с поста судьи – опять же в нарушение Конституции Украины.
При Сталине НКВД создавал "тройки" для вынесения приговоров по упрощенной модели – без справедливого и гласного суда, сразу после следствия на скорую руку. С СНБО мы наблюдаем нечто очень похожее, только в неконституционных процессах СНБО замешано еще больше участников: все ключевые фигуры государства, вплоть до президента, премьер-министра, главы СБУ, генерального прокурора Украины и так далее. Одно заседание СНБО может решить судьбы сотен людей. Только в июне 2021 года Зеленский подписал решение СНБО о санкциях против 538 физических лиц и 540 компаний.
В Конституции Украины Совет национальной безопасности и обороны называется координирующим органом: он "координирует и контролирует деятельность органов исполнительной власти в сфере национальной безопасности и обороны". Это не имеет ничего общего с преследованием политических оппонентов и конфискацией их имущества, чем СНБО занимается с 2021 года. Само собой разумеется, это ноу-хау режима Зеленского неконституционно – только суд может решать, кто виновен, а кто нет, и конфисковывать имущество. Но проблема в том, что украинские суды не пожелали служить марионетками Зеленского. После того, как глава Конституционного суда Украины Александр Тупицкий назвал антиконституционные реформы Зеленского "переворотом", Зеленскому ничего не оставалось делать, как продвигать свои непопулярные шаги через СНБО. А что же "диссидент" Тупицкий? 27 марта 2021 года Зеленский снял его с поста судьи – опять же в нарушение Конституции Украины.
При Сталине НКВД создавал "тройки" для вынесения приговоров по упрощенной модели – без справедливого и гласного суда, сразу после следствия на скорую руку. С СНБО мы наблюдаем нечто очень похожее, только в неконституционных процессах СНБО замешано еще больше участников: все ключевые фигуры государства, вплоть до президента, премьер-министра, главы СБУ, генерального прокурора Украины и так далее. Одно заседание СНБО может решить судьбы сотен людей. Только в июне 2021 года Зеленский подписал решение СНБО о санкциях против 538 физических лиц и 540 компаний.
Натали Болдуин: Я хочу спросить о списке "Миротворец", который якобы связан с украинским правительством и разведкой СБУ. Насколько я понимаю, в этом списке "врагов государства" публикуются личные сведения. Некоторые из его фигурантов впоследствии погибли. Расскажите, пожалуйста, о нем поподробнее, как люди туда попадают и как это сочетается с якобы демократическим правительством страны?
Ольга Байша: Националистический сайт "Миротворец" заработал в 2015 году. Его запустил "народный депутат, занимающий должность советника МВД Украины" – так написано в докладе ООН. Имя этого нардепа — Антон Геращенко. Он – бывший советник бывшего министра внутренних дел Арсена Авакова. Это под патронажем Авакова в 2014 году создавались националистические карательные батальоны для отправки в Донбасс на подавление народного сопротивления Майдану. "Миротворец" был частью общей стратегии – запугать всех противников переворота. В его списки может попасть любой "враг народа" – всякий, кто посмеет во всеуслышание не согласиться с Майданом или бросит вызов националистической повестке дня. На "Миротворце" фигурировали адреса известного публициста Олеся Бузины, которого застрелили националисты возле его дома в Киеве, и оппозиционного депутата Олега Калашникова, которого тоже убили в его же доме, – так убийцам стало проще искать жертв. Причем имена убийц хорошо известны, однако их не сажают, потому что на современной Украине политическая жизнь в руках у радикалов, – и они, наоборот, считаются героями.
Сайт не закрыли даже после международного скандала, когда "Миротворец" опубликовал личные данные известных зарубежных политиков вплоть до бывшего канцлера ФРГ Герхарда Шрёдера. Но, в отличие от господина Шредера, который проживает в безопасности у себя в Германии, тысячи украинцев, попав в систему "Миротворца", потеряли сон и покой. Все задержанные в марте 2022 года тоже числились на "Миротворце". Некоторых из них я знаю лично – редактора одесской газеты "Таймер" Юрия Ткачева и редактора YouTube-канала "Капитал" Дмитрия Джангирова.
Многие из попавших в базы "Миротворца" успели бежать с Украины после Майдана. Другие – после массовых арестов в марте этого года. Один из них – коллега Джангирова Тарик Незалежко. 12 апреля 2022 года, уже в безопасности за пределами Украины, выложил в YouTube ролик, где сравнил Службу безопасности Украины с Гестапо и дал подписчикам советы, как не попасться.
Надо сказать, что Украина – больше не демократическая страна. Чем больше я наблюдаю за происходящим, тем больше думаю о "модернизации" Аугусто Пиночета, которым, собственно, наши неолибералы и восхищаются. Долгое время о преступлениях режима Пиночета никто не знал. Но в конце концов человечество узнало правду. Я только надеюсь, что на Украине это произойдет раньше.
Сайт не закрыли даже после международного скандала, когда "Миротворец" опубликовал личные данные известных зарубежных политиков вплоть до бывшего канцлера ФРГ Герхарда Шрёдера. Но, в отличие от господина Шредера, который проживает в безопасности у себя в Германии, тысячи украинцев, попав в систему "Миротворца", потеряли сон и покой. Все задержанные в марте 2022 года тоже числились на "Миротворце". Некоторых из них я знаю лично – редактора одесской газеты "Таймер" Юрия Ткачева и редактора YouTube-канала "Капитал" Дмитрия Джангирова.
Многие из попавших в базы "Миротворца" успели бежать с Украины после Майдана. Другие – после массовых арестов в марте этого года. Один из них – коллега Джангирова Тарик Незалежко. 12 апреля 2022 года, уже в безопасности за пределами Украины, выложил в YouTube ролик, где сравнил Службу безопасности Украины с Гестапо и дал подписчикам советы, как не попасться.
Надо сказать, что Украина – больше не демократическая страна. Чем больше я наблюдаю за происходящим, тем больше думаю о "модернизации" Аугусто Пиночета, которым, собственно, наши неолибералы и восхищаются. Долгое время о преступлениях режима Пиночета никто не знал. Но в конце концов человечество узнало правду. Я только надеюсь, что на Украине это произойдет раньше.
Натали Болдуин: Украинский академик Владимир Ищенко заявил в недавнем интервью The New Left Review, что, в отличие от Западной Европы, в постсоветской Восточной Европе партнерство между между национализмом и неолиберализмом только крепнет. Это наблюдалось даже на Донбассе среди более обеспеченных слоев населения. Согласны ли вы с этим? Если да, то как вы можете объяснить этот феномен?
Ольга Байша: Согласна с Владимиром. Националистов и либералов Украины объединяет нетерпимость к России и, расширительно, ко всем, кто выступает за сотрудничество с ней. В свете нынешнего конфликта это единство либералов и националистов может даже показаться оправданным. Но он появился задолго до нынешних боевых действий – в 2013 году, еще во времена становления Майдана. Либералы смотрели на соглашение об ассоциации с Европейским Союзом, которого и требовал Майдан, с позиции демократизации, модернизации и цивилизации – они рассчитывали, что он приблизит Украину к европейским стандартам управления. Евразийский же экономический союз во главе с Россией, напротив того, ассоциировался с цивилизационным регрессом к советскому государственничеству и азиатскому деспотизму. На этом позиции либералов и националистов и сошлись: последние активно поддерживали Майдан не из-за демократии, а из-за его неприкрытой антироссийской направленности.
С первых дней протестов самыми активными бойцами Майдана стали радикальные националисты. Из-за единства либералов, для которых Евромайдан – символ прогресса, модернизации, прав человека и так далее, и радикалов, которые взяли его на вооружение и включили в свою националистическую повестку, гражданский протест вылился в вооруженную борьбу и кончился антиконституционным переворотом. Ключевая роль радикалов в революции стала решающим фактором и в формировании массового антимайданного движения на востоке Украины против "путча", как окрестили смену власти в Киеве противники Майдана. По крайней мере отчасти сегодняшние события – трагический итог этого близорукого и во всех смыслах неудачного союза, сложившегося во время Майдана.
Ольга Байша: Согласна с Владимиром. Националистов и либералов Украины объединяет нетерпимость к России и, расширительно, ко всем, кто выступает за сотрудничество с ней. В свете нынешнего конфликта это единство либералов и националистов может даже показаться оправданным. Но он появился задолго до нынешних боевых действий – в 2013 году, еще во времена становления Майдана. Либералы смотрели на соглашение об ассоциации с Европейским Союзом, которого и требовал Майдан, с позиции демократизации, модернизации и цивилизации – они рассчитывали, что он приблизит Украину к европейским стандартам управления. Евразийский же экономический союз во главе с Россией, напротив того, ассоциировался с цивилизационным регрессом к советскому государственничеству и азиатскому деспотизму. На этом позиции либералов и националистов и сошлись: последние активно поддерживали Майдан не из-за демократии, а из-за его неприкрытой антироссийской направленности.
С первых дней протестов самыми активными бойцами Майдана стали радикальные националисты. Из-за единства либералов, для которых Евромайдан – символ прогресса, модернизации, прав человека и так далее, и радикалов, которые взяли его на вооружение и включили в свою националистическую повестку, гражданский протест вылился в вооруженную борьбу и кончился антиконституционным переворотом. Ключевая роль радикалов в революции стала решающим фактором и в формировании массового антимайданного движения на востоке Украины против "путча", как окрестили смену власти в Киеве противники Майдана. По крайней мере отчасти сегодняшние события – трагический итог этого близорукого и во всех смыслах неудачного союза, сложившегося во время Майдана.
Натали Болдуин: Можете прояснить отношения Зеленского с украинскими ультраправыми?
Ольга Байша: Сам Зеленский никогда ультраправых взглядов не высказывал. В сериале "Слуга народа", по сути неофициальной предвыборной платформе, украинские националисты выводятся отрицательно: они предстают не чем иным, как недалекими марионетками олигархов. Еще кандидатом в президенты, Зеленский раскритиковал закон о языке своего предшественника Порошенко – он сделал знание украинского языка обязательным для госслужащих, военнослужащих, врачей и учителей. "Мы должны разрабатывать и принимать законы и решения, которые сплачивают общество, а не наоборот", – заявил кандидат Зеленский в 2019 году.
Однако, вступив в должность, Зеленский тут же вернулся к националистической повестке своего предшественника. 19 мая 2021 года его правительство утвердило план по продвижению украинского языка во всех сферах общественной жизни в строгом соответствии с законом Порошенко – к вящей радости националистов и разочарованию русскоязычных. Зеленский палец о палец не ударил, чтобы привлечь радикалов к ответственности за преследование политических оппонентов и донетчан. Правая трансформация Зеленского завершилась, когда он поддержал националиста Медведько – одного из обвиняемых в убийстве Бузины, который во всеуслышание одобрил запрет Зеленского на русскоязычные оппозиционные каналы в 2021 году.
Вопрос: почему? Почему Зеленский развернулся к национализму вопреки надеждам людей, что он будет проводить политику примирения? Как полагают многие аналитики, это связано с тем, что радикалы, хотя их на Украине и меньшинство, не гнушаются применять силу против политиков, судей, правоохранительных органов, журналистов и так далее – то есть умело запугивают общество, включая все ветви власти. Пропагандисты могут сколько угодно твердить свою мантру "Зеленский – еврей, поэтому нацистом быть не может", но правда в том, что политический процесс Украины в руках у радикалов – а они грозят насилие всем, кто осмелится перечить их националистическим и расистским программам. Случай Анатолия Шария – популярнейший украинский блогер оказался в изгнании – хороший пример. Мало того, что ему вместе с членами семьи постоянно приходят угрозы расправы, радикалы постоянно запугивают активистов его партии (Зеленский запретил ее в марте 2022 года) побоями и унижением. Украинские радикалы называют это "политическим сафари".
Однако, вступив в должность, Зеленский тут же вернулся к националистической повестке своего предшественника. 19 мая 2021 года его правительство утвердило план по продвижению украинского языка во всех сферах общественной жизни в строгом соответствии с законом Порошенко – к вящей радости националистов и разочарованию русскоязычных. Зеленский палец о палец не ударил, чтобы привлечь радикалов к ответственности за преследование политических оппонентов и донетчан. Правая трансформация Зеленского завершилась, когда он поддержал националиста Медведько – одного из обвиняемых в убийстве Бузины, который во всеуслышание одобрил запрет Зеленского на русскоязычные оппозиционные каналы в 2021 году.
Вопрос: почему? Почему Зеленский развернулся к национализму вопреки надеждам людей, что он будет проводить политику примирения? Как полагают многие аналитики, это связано с тем, что радикалы, хотя их на Украине и меньшинство, не гнушаются применять силу против политиков, судей, правоохранительных органов, журналистов и так далее – то есть умело запугивают общество, включая все ветви власти. Пропагандисты могут сколько угодно твердить свою мантру "Зеленский – еврей, поэтому нацистом быть не может", но правда в том, что политический процесс Украины в руках у радикалов – а они грозят насилие всем, кто осмелится перечить их националистическим и расистским программам. Случай Анатолия Шария – популярнейший украинский блогер оказался в изгнании – хороший пример. Мало того, что ему вместе с членами семьи постоянно приходят угрозы расправы, радикалы постоянно запугивают активистов его партии (Зеленский запретил ее в марте 2022 года) побоями и унижением. Украинские радикалы называют это "политическим сафари".
Натали Болдуин: На сегодняшний день Зеленский видится самой влиятельной фигурой на мировой арене в смысле конфликта, который в случае эскалации чреват серьезнейшими последствиями. Но меня беспокоит, что он пользуется все теми же манипулятивными приемами шоу-бизнеса, чтобы сплотить людей вокруг своего образа – воплощения демократии и добра против сил зла и самодержавия. Это похоже на фильм из вселенной Marvel. Такого рода подача противоречит всякой дипломатии. Как вы оцениваете роль Зеленского как лидера Украины военного времени – положительно или нет?
Ольга Байша: Я регулярно слежу за военными речами Зеленского и могу с уверенностью сказать: то, как он подаёт конфликт, едва ли приведет к какому угодно дипломатическому решению, поскольку он постоянно твердит, что силы добра дадут отпор силам зла. Ясно, что для такого Армагеддона политического решения нет и быть не может. Но из этого военного мифа напрочь выпадает контекст ситуации: то обстоятельство, что Украина годами отказывается выполнять Минские мирные соглашения, подписанные в 2015 году после поражения украинской армии в Донбасской войне. По условиям этих соглашений, Донбасс должен был получить политическую автономию в составе Украины – а для радикалов это немыслимо и неприемлемо. Вместо того, чтобы реализовать ратифицированный ООН документ, Киев уже долгих восемь лет воюет с Донбассом вдоль линии разграничения. Жизнь украинцев в этих краях превратилась в кошмар. А для радикалов, чьи батальоны там воюют, донетчане – якобы "совки" и "ватники" – не заслуживают ни пощады, ни снисхождения.
Нынешний конфликт – продолжение войны 2014 года, которая началась, когда Киев под предлогом "антитеррористической операции" ввел в Донбасс войска для подавления антимайданного мятежа. Признание этого обширного контекста – еще не одобрение российской военной операции, хотя и подразумевает, что Украина тоже несет ответственность за происходящее. Подача нынешних боевых действий как борьбы цивилизации с варварством или демократии с самодержавием – не что иное, как манипуляция, и это надо понимать. Формула Буша "вы либо с нами, либо с террористами", которую пропагандирует Зеленский в своих обращениях к "цивилизованному миру", оказалась очень удобной, чтобы уйти от личной ответственности за происходящее бедствие.
Для того, чтобы запродать эту одномерную историю миру, художественные навыки Зеленского оказались бесценными. Он наконец-то на мировой арене, и весь мир ему рукоплещет. Бывший юморист даже не скрывает своего удовлетворения. Отвечая на вопрос французского репортера 5 марта 2022 года – на десятый день спецоперации – о том, как изменилась его жизнь с началом боевых действий, Зеленский с улыбкой восторга ответил: "Сегодня моя жизнь прекрасна. Я верю, что я нужен. Я чувствую, что в этом смысл моей жизни – быть нужным. Ощутить, что ты не просто пустота, которая дышит, ходит и что-то ест. А ты живешь".
Меня такая постановка вопроса настораживает: подразумевается, что конфликт для Зеленского – уникальная возможность выступить на мировой арене. Его жизнь прекрасна – он живет. Чего нельзя сказать о миллионах украинцев, чья жизнь далеко не прекрасна, и тысяч тех, кого уже нет в живых.
Ольга Байша: Я регулярно слежу за военными речами Зеленского и могу с уверенностью сказать: то, как он подаёт конфликт, едва ли приведет к какому угодно дипломатическому решению, поскольку он постоянно твердит, что силы добра дадут отпор силам зла. Ясно, что для такого Армагеддона политического решения нет и быть не может. Но из этого военного мифа напрочь выпадает контекст ситуации: то обстоятельство, что Украина годами отказывается выполнять Минские мирные соглашения, подписанные в 2015 году после поражения украинской армии в Донбасской войне. По условиям этих соглашений, Донбасс должен был получить политическую автономию в составе Украины – а для радикалов это немыслимо и неприемлемо. Вместо того, чтобы реализовать ратифицированный ООН документ, Киев уже долгих восемь лет воюет с Донбассом вдоль линии разграничения. Жизнь украинцев в этих краях превратилась в кошмар. А для радикалов, чьи батальоны там воюют, донетчане – якобы "совки" и "ватники" – не заслуживают ни пощады, ни снисхождения.
Нынешний конфликт – продолжение войны 2014 года, которая началась, когда Киев под предлогом "антитеррористической операции" ввел в Донбасс войска для подавления антимайданного мятежа. Признание этого обширного контекста – еще не одобрение российской военной операции, хотя и подразумевает, что Украина тоже несет ответственность за происходящее. Подача нынешних боевых действий как борьбы цивилизации с варварством или демократии с самодержавием – не что иное, как манипуляция, и это надо понимать. Формула Буша "вы либо с нами, либо с террористами", которую пропагандирует Зеленский в своих обращениях к "цивилизованному миру", оказалась очень удобной, чтобы уйти от личной ответственности за происходящее бедствие.
Для того, чтобы запродать эту одномерную историю миру, художественные навыки Зеленского оказались бесценными. Он наконец-то на мировой арене, и весь мир ему рукоплещет. Бывший юморист даже не скрывает своего удовлетворения. Отвечая на вопрос французского репортера 5 марта 2022 года – на десятый день спецоперации – о том, как изменилась его жизнь с началом боевых действий, Зеленский с улыбкой восторга ответил: "Сегодня моя жизнь прекрасна. Я верю, что я нужен. Я чувствую, что в этом смысл моей жизни – быть нужным. Ощутить, что ты не просто пустота, которая дышит, ходит и что-то ест. А ты живешь".
Меня такая постановка вопроса настораживает: подразумевается, что конфликт для Зеленского – уникальная возможность выступить на мировой арене. Его жизнь прекрасна – он живет. Чего нельзя сказать о миллионах украинцев, чья жизнь далеко не прекрасна, и тысяч тех, кого уже нет в живых.
Натали Болдуин: Александр Габуев предположил, что российскому руководству не хватило знаний об Украине, что усугубило конфликт. Еще я слышала от российских комментаторов, будто Украина ощущает свое превосходство из-за прозападной позиции. Как вы считаете, это существенный фактор для обеих сторон?
Ольга Байша: Я склонна согласиться с тем, что российское руководство неверно трактует общественные процессы, происходящие на Украине после Майдана. Да, половина населения Украины его не приветствовала, а миллионы жителей юго-востока хотели вмешательства России. Я знаю это доподлинно: там живут все мои родственники и старые друзья. Но это было в 2014 году, и не факт, что с тех пор ничего не изменилось. Прошло восемь лет – выросло новое поколение молодежи в новой социальной среде. Многие просто привыкли к новым реалиям. Наконец, даже если большинство из них презирают радикалов и политику украинизации, венные действия о они ненавидят еще больше. Реальность на местах оказалась сложнее, чем рассчитывали высшие лица.
Ольга Байша: Я склонна согласиться с тем, что российское руководство неверно трактует общественные процессы, происходящие на Украине после Майдана. Да, половина населения Украины его не приветствовала, а миллионы жителей юго-востока хотели вмешательства России. Я знаю это доподлинно: там живут все мои родственники и старые друзья. Но это было в 2014 году, и не факт, что с тех пор ничего не изменилось. Прошло восемь лет – выросло новое поколение молодежи в новой социальной среде. Многие просто привыкли к новым реалиям. Наконец, даже если большинство из них презирают радикалов и политику украинизации, венные действия о они ненавидят еще больше. Реальность на местах оказалась сложнее, чем рассчитывали высшие лица.
Натали Болдуин: А что насчет чувства превосходства у украинцев, которые отождествляют себя с Западом, а не с русскими?
Ольга Байша: Так и есть, и, как по мне, это самое трагичное во всей постмайданной истории. Именно это чувство превосходства помешало "прогрессивным" силам Майдана найти общий язык с "отсталыми" пророссийски настроенными соотечественниками. Это и привело к восстанию на Донбассе, "антитеррористической операции" украинской армии, Минским мирным соглашениям, которые так и не были выполнены, и, наконец, нынешнему военному конфликту.
Натали Болдуин – писательница, интересуется внешней политикой России и США, автор книги "Взгляд из Москвы: как понять Россию и американо-российские отношения".
