Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
История войн подтверждает, что ни одна армия, оккупирующая какую-либо страну, не может обойтись без сотрудничества с властями и населением поверженного противника. Автор анализирует гражданские и военные организации, вставшие на сторону Германии во время Второй мировой войны.
Мануэль Вильяторо (Manuel Villatoro)
От коллаборационизма разит предательством, а этого очень немногие могут простить. Если немцы, воевавшие в вооружённых силах Третьего рейха, сейчас пользуются определённым уважением за свою относительную приверженность идеологии, то с добровольцами, которые боролись на стороне "оси" во время Второй мировой войны, всё по-другому. Преподаватель кафедры Современной истории Автономного университета Барселоны Давид Алегре (David Alegre) говорит, что после войны таких людей ждала следующая участь: "тюремное заключение, суд и преследование за предательство родины". Не было к ним ни жалости, ни сострадания, как отмечает Алегре в своей новой работе "Коллаборационисты".
"Коллаборационизм — это проклятие, потому что большая часть европейского общества видела в нём вызов самой идее национального суверенитета, независимости и гражданства в том виде, в каком они воспринимались со времён французской революции", — поясняет исследователь изданию ABC.
По его словам, многие люди считали, что их соотечественники занимались этим ради собственных интересов по предлогом борьбы за власть. И что самое ужасное, существует множество доказательств того, что это было действительно так. "В период с 1940 по 1941 часть коллаборационистов составляли оппортунисты, которые только вступили в ряды местных фашистских партий и надеялись извлечь выгоду из непременной, как тогда казалось, победы Германии", — добавил Алегре.
Две стороны одной медали
Но явление, которое анализирует Алегре, имеет две стороны. Самая приятная связана с женщинами, которых после освобождения Франции обвинили в коллаборационизме. Некоторые учительницы принимали у себя дома немецких офицеров, чтобы заработать хоть какие-нибудь деньги. За это их обозвали "немецкими подстилками", побрили налысо перед разъярённой толпой и провезли на грузовиках на потеху публике. Несправедливо. Но есть и печальная обратная сторона, самая распространённая, и связана она с добровольческими отрядами, которые во время войны воевали при поддержке местных фашистских властей, действовавших с согласия Третьего рейха. Большинство воевали под крылом Вермахта или грозных СС.
В своей честной и детальной работе Алегре делает акцент на самой горькой стороне коллаборационизма. Начиная с Франции и заканчивая Нидерландами, с заходом на Данию и Норвегию, автор анализирует гражданские и военные организации, вставшие на сторону Германии во время Второй мировой войны. Примечательно, что он это делает не из жажды мести и не для пропаганды, а для того, чтобы понять, почему та или иная группа стала участником зверств. Автор не пытается оправдать безобразия, но и не собирается проявлять ложное сострадание. Цель работы — понять, что ими двигало в тот момент.
Из-под его увеличительного стекла ускользнул только сложный случай в Италии, а также коллаборационизм на территориях СССР и стран Балканского полуострова, оказавшихся под контролем "оси". По словам исследователя, это не из-за отсутствия интереса, просто для них нужна отдельная работа. Пока автор сосредоточился на Западной Европе. "Цель была осветить наиболее примечательные аспекты коллаборационизма и формы господства Третьего рейха, а также политику европейских фашистов, которые стремились реализовать свои проекты", — делится автор. Повествование ведётся через небольшие биографии, которые переплетаются с Историей с большой буквы.
Оправдание предательства
Причины предательства исчисляются десятками и зависят от страны. Одна из них связана с понятием "нового порядка", то есть правил, которые установил бы Третий рейх после разгрома старых государств. Мысль о том, что нацистскую машину невозможно остановить, заставила многих европейцев подчиниться нацистским приказам. Популяризация гитлеровских идей через прессу и такие масштабные мероприятия, как съезд в Нюрнберге, куда прибывали тысячи и тысячи иностранцев, дали толчок к развитию мелких националистических и экстремистских партий. Заключительным этапом стало успешное продвижение немецких танков в Польше и Франции.
Это всё привело к зверствам во Франции и Украине. В первом случае с одобрения правительства Петена совершались такие действия, как, например, облава "Вель д’Ив", после которой тысячи женщин и детей отправили в нацистские концлагеря. На Украине местные отряды устраивали бойню. "Для большого числа европейцев это самый тёмный период в истории, поэтому сотрудничество с захватчиком воспринимается как предательство и аморальный поступок", — говорит Алегре. После Второй мировой войны большинство коллаборационистов ждало наказание.
Как только не отвечали бойцы невидимой армии. Самым популярным оправданием было бессилие перед репрессивной машиной Третьего рейха. "Многие сотрудничали по политическим причинам, они хотели воспользоваться покровительством немцев, чтобы осуществить собственные проекты, и они утверждали, что благодаря их посредничеству политика захватчиков была не такой жестокой", — говорит Алегре. Обычная отмазка. По словам испанского исследователя, примерно так же говорили элиты, чтобы не закрывать свои фабрики, так говорили государственные служащие и судьи, сотрудничающие с нацистами.
Были ли эти заявления правдивыми? По словам Алегре, не очень: "Опыт современников и документы говорят об обратном: коллаборационисты зачастую пользовались своим положением и властью внутри немецкого режима, чтобы обирать своих же сограждан и иметь неограниченную власть над соседями". Поэтому они и их семьи были главной целью движения вооружённого сопротивления. "Они знали, что не могли особо связываться с захватчиками, к тому же оккупантов прогонят войска союзников".
Внутренний враг
Так после Второй мировой войны началась безжалостная охота на бывших помощников нацистов. "Нужно было покончить с внутренним врагом для установления послевоенного порядка, тем более за убийство коллаборациониста было меньше репрессий, чем за убийство немца", — говорит Алегре. По его словам, это также объясняет раскол, который оставили после себя коллаборационизм и война. В послевоенное время общество было расколото, в нём царила ненависть, шли судебные процессы над политическими и военными союзниками.
Но истинная цель преследований была другая: скрыть собственные грехи. И хотя это тщательно скрывалось, многие граждане не сопротивлялись нацистским приказам. Может из страха, может из интереса, или просто потому, что так было удобно. "Эта практика нужна была для дымовой завесы, за которой пытались скрыть или минимизировать истинный масштаб коллаборационизма на всех уровнях общества. Особенно это касалось самих элит, которые часто возвращались в политику и им необходимо было убежать от ответственности за военное поражение от нацистской Германии и скрыть свои заигрывания с проектами государственных реформ в авторитарном ключе", — заключает Алегре.
