Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Подрыв Керченского моста – больше, чем удар, адресованный лично Путину, считает обозреватель Bloomberg Клара Феррейра Маркес. На него ответили ракетными атаками на Украину. Автор уверена: Кремль еще не исчерпал возможности до конца.
Клара Феррейра Маркес (Clara Ferreira Marques)
Мосты — это мощный политический символ. Не многие из них в этом отношении могут превзойти 19-километровый переход через Керченский пролив, соединяющий Россию с аннексированным Крымом, — потрясающую инженерную конструкцию стратегического и пропагандистского значения. В 2018 году, проезжая на ярко-оранжевом грузовике под развевающимися российскими флагами, Владимир Путин назвал мост чудом. В беседе с журналистами пресс-секретарь Кремля подчеркнул, что проект был реализован по личной инициативе президента. На следующий год Путин уже позировал перед камерами в вагоне поезда по случаю открытия железнодорожного участка моста.
И всё же Путин и другие высокопоставленные чиновники промолчали после сообщений о том, что мост был серьёзно повреждён в результате сильного взрыва, раздавшегося субботним утром. С ответом колебались даже самые ярые московские пропагандисты. Официальной реакции не было вплоть до воскресенья, когда Путин, наконец, коротко высказался о взрыве, назвав его "терактом". А затем, стартовав в Запорожье, воздушная тревога прокатилась и по другим регионам Украины. Утро понедельника началось со взрывов в сердце Киева.
Это явно говорит о разочаровании и давлении в верхах. Путин изо всех сил пытается справиться со смятением из-за атаки на мост и других военных неудач и при этом заглушить критику со стороны самых активных "ястребов", продемонстрировав им, внутренней аудитории и всему остальному миру российскую военную мощь — чтобы никто не забыл. В понедельник украинский президент Владимир Зеленский заявил, что для массированных ответных ударов по энергетическим инфраструктурам и другим объектам "специально выбрали такое время, такие цели, чтобы нанести как можно больше вреда".
Киев не взял на себя ответственность за атаку в Керчи прямо, но демонстративно выпустил памятные марки, а секретарь Совета национальной безопасности и обороны опубликовал в Твиттере кадры взрыва вместе с Мэрилин Монро, поющей "Happy Birthday, Mr. President".
Атака на мост — это больше, чем удар, адресованный лично Путину. Это стратегический провал, проблема безопасности, учитывая, насколько очевидной целью он был, и с каким усердием российские СМИ рассказывали о его комплексной защите. Даже пресловутые специально обученные дельфины, обещанный защитный "купол" и противодиверсионные катера не смогли помешать разрыву критически важной цепочки снабжения российских вооружённых сил. И это, как заявил Киев, только начало — напоминание Москве о том, как сложно ей будет удержать занятые земли.
Где же был Путин большую часть выходных? В июле бывший президент и самый настоящий "ястреб" Дмитрий Медведев пригрозил "судным днём" в ответ на любую атаку на Крым. Но подрыв моста — не первое подобное событие, летом был нанесён сильный ущерб авиабазе.
Молчание долгое время было стандартной реакцией Путина на ситуации, которые, по его мнению, выходят из-под контроля, когда якобы всемогущий патриарх не может найти очевидное решение и спотыкается. После того, как в первый год его президентства затонула подводная лодка "Курск", он молчал несколько дней. Через 20 лет, когда в России начал бушевать COVID-19, он опять исчез из публичного пространства — прятался от вируса и обвинений в ошибках. И вот ситуация повторяется.
Не говоря уже об известной истории, которую любит рассказывать Путин. О том, как он гнался за крысой в коридоре у себя в ленинградской квартире. Загнанная в угол крыса выскочила и набросилась на него, что, видимо, послужило ему жизненным уроком в том, как заканчивать бой. Но в данном случае российский лидер делает то, что он на самом деле чаще всего и делал: пытается не попасть в угол и показывает, что у него всё ещё есть альтернативы.
Он действовал в отместку, чтобы заставить замолчать все более громкие голоса таких людей, как чеченский лидер Рамзан Кадыров и руководитель наёмников Евгений Пригожин, а также чтобы показать, что у него ещё есть варианты, включая жестокие, вроде ударов по разным объектам. Называя подрыв моста именно "террористическим актом", он частично преуменьшает масштаб ущерба, и даже государственные СМИ в один голос отрицают реальный вред. Но, как и в случае со взрывами российских многоэтажек, которые привели ко Второй чеченской войне и были использованы чтобы узаконить жестокость, Путин старается оправдать бесчеловечный несимметричный ответ. Беспокоит тот факт, что Россия только что назначила командующим операцией на Украине генерала Сергея Суровикина, который руководил российскими силами в Сирии и имеет репутацию безжалостного человека. Он быстро получил одобрение Кадырова, заявившего, что он "доволен" проведением операции на Украине.
Однако задержка в принятии решения также говорит нам о том, что Путина застали врасплох. После того как он пошёл на политически рискованный шаг, объявив мобилизацию, пусть даже и частичную, его унизили украинские силы, которые оказались способны на атаку, бросившую вызов как с технической точки зрения, так и в плане безопасности, отметил стратег и отставной генерал-майор австралийской армии Мик Райан (Mick Ryan). Это послужит уроком для Украины. Киев не позволит Москве так просто удержать занятые территории.
Кремль еще не исчерпал возможности до конца. Несмотря на все угрозы, Москве по-прежнему сложно использовать тактическое ядерное оружие, да и вряд ли оно решит политические, стратегические и военные проблемы Путина. Он уже использовал другие альтернативы раньше. Если рассматривать мост как критически важную инфраструктуру, то можно предположить, что Москва сосредоточится именно на нём. Европейские энергетические структуры уже подвергались атакам, и, вероятно, их будет больше. Райан считает, что возмездие будет включать в себя кибератаки на страны, поддерживающие Украину, и скрытую диверсию в приграничных районах, через которые отправляют иностранную помощь.
Тем не менее, как говорит эксперт, и в чём убедилась Россия, слабые места есть и там, и там.
Клара Феррейра Маркес — обозреватель Bloomberg и член редакционной коллегии, занимается освещением таких тем, как внешняя политика и климат. Ранее работала в Reuters в Гонконге, Сингапуре, Индии, Великобритании, Италии и России.
