Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Энергетические санкции Запада против России не сработали, пишет The Economist. Нефтяное эмбарго не принесло желаемых результатов, бесполезными окажутся и ограничения в отношении дизтоплива. В ответ на них Россия может нарастить торговлю сырой нефтью, что только ослабит эффективность санкций.
Пятого февраля вступает в силу очередное эмбарго. Умерьте свои ожидания.
В декабре Запад взял на прицел российские нефтяные доходы, утвердив самый масштабный за всю историю пакет энергетических санкций, когда-либо применявшихся против отдельной страны. Европа, в больших количествах покупавшая российскую танкерную нефть, запретила ее импорт. Она также запретила своим судоходным, кредитным и страховым компаниям оказывать услуги по продаже российской нефти другим покупателям, если такое топливо продается дороже установленного Западом "ценового потолка" в 60 долларов за баррель.
Прошло два месяца, и многие считают ограничение цен большим успехом. Второй пакет европейских санкций, на сей раз против дизельного топлива и прочих продуктов нефтепереработки, вступает в силу пятого февраля. К сожалению, по нашим сведениям, такая схема нерезультативна.
Декабрьский запрет и ценовые ограничения не привели к сокращению продаж российской нефти. После короткой паузы, во время которой европейские фирмы думали, как выполнять требования о потолке цен, поставки возобновились и вышли на прежние объемы. Но теперь топливо идет не в Европу, а в Китай и Индию. За первые четыре недели года экспорт российской сырой нефти, за исключением поставляемой из России казахской смеси СРС, составлял в среднем 3,7 миллиона баррелей в день. Это самый высокий показатель с июня и больше любого показателя за четырехнедельный период в 2021 году.
Сторонники ценовых ограничений скажут, что это доказывает успешность примененной схемы. В конце концов, задача состояла в том, чтобы Москва продолжала поставки, обеспечивая стабильность на мировом рынке, и в то же время, чтобы ограничить цены и, соответственно, прибыли российского президента Владимира Путина. Потолок цен, утверждают они, дает покупателям рычаги влияния на переговорах, а удлинение экспортных маршрутов увеличивает транспортные расходы, которые Россия должна компенсировать покупателям.
Свидетельством эффективности этого ограничения, говорят многие, является разница в цене между маркой Brent, мировым эталоном, и российской маркой Urals. Она появилась вскоре после начала российской военной операции на Украине, а после введения эмбарго немного увеличилась до 32 долларов за баррель. Таким образом, сейчас российская нефть продается со скидкой в 38%. Десятого января министр финансов США и автор ценового потолка Джанет Йеллен сказала, что схема достигает своих целей.
Но проблема в том, что отслеживающие цены организации не приспособили свои методы подсчета к новой обстановке: российская нефть больше не продается по тем каналам, за которыми они могут наблюдать. Если европейские НПЗ и трейдеры делились с ними информацией, то Индия этого не делает. Следящие организации для подсчета транспортных расходов на доставку российской нефти из западных портов на европейские терминалы использовали данные из открытого доступа. Но расценки на перевозку сырья из России в Азию устанавливаются в закрытом порядке.
В результате ценовые скидки, на которые ссылаются западные официальные лица, неточны, а зачастую преувеличены. Данные индийской и китайской таможни указывают на то, что этой зимой Пекин и Дели платят за марку Urals больше, чем думают многие. Есть и другая причина, по которой настоящие цены трудно узнать. Все заинтересованы в том, чтобы делать вид, будто они низкие. Российские нефтяные компании хотят до минимума сократить свои налоги, а индийские НПЗ хотят сбить цены, предлагаемые другими поставщиками.
Еще больше поражает то, в какой степени российская экспортная машина освободилась от зависимости от западной транспортной и финансовой инфраструктуры, и тем самым ослабила воздействие санкций. Как мы уже сообщали на этой неделе, теневая торговля с использованием параллельной системы процветает. До декабря европейские транспортные и финансовые компании обслуживали более половины поставок российской нефти на Запад. Сейчас их доля сократилась до 36%.
Сможет ли нанести больший ущерб следующая серия санкций, вводимых против продуктов нефтепереработки? На первый взгляд может показаться, что такими мерами в ближайшей перспективе удастся ограничить экспорт дизтоплива и прочих нефтепродуктов из России. С пятого февраля Европа уже не будет покупать такое топливо, а ее транспортные и страховые компании должны будут выполнять требования о ценовых ограничениях. России будет непросто найти покупателей, чтобы компенсировать потерю европейского спроса, ведь у Китая и Индии есть свои собственные мощности нефтепереработки. Кроме того, будет сложно найти замену европейским судам для перевозки нефтепродуктов. Российские нефтепродукты дают стране треть доходов от нефтяного экспорта. Но если их не продать, поднимутся мировые цены.
Тем не менее, со временем эти последствия, скорее всего, сойдут на нет. Лишившись возможности продавать нефтепродукты, Россия наверняка увеличит потенциал по экспорту сырой нефти, что даст новый толчок теневой торговле. Европейцы будут вынуждены обращаться за дизтопливом к Китаю и Индии, но его все чаще будут производить из российского сырья. Нефтяные потоки из России будут все больше выходить из-под контроля Запада, и эффективность блокады уменьшится. Для Запада урок состоит в том, что санкциями не заменить поставки оружия и финансовую помощь Украине. Отказом от российской нефти в конфликте не победишь.
