Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Каким был бы мир, если бы России удались ее планы в отношении Зеленского и компании? Известная русофобка Энн Эплбаум рисует в Die Welt страшную картину. В ней русские ведут себя в отношении врага так же, как Зеленский. Выкидывают книги "не на том" наречии, запрещают этот язык в общественных местах.
Миллионы людей в концлагерях, похищенные дети, оккупированный Тайвань, российские солдаты у границ Польши, Иран с атомной бомбой. От этого ужасного сценария нас спасли украинцы. А ведь все могло пойти по-другому, если бы дело пошло по американским планам в духе Трампа.
24 февраля 2023 года исполнилось 12 месяцев с того момента, когда украинская армия приняла первый бой. Или 52 недели, или 365 дней – тут счет может быть разным. За это время ее солдаты и добровольцы спасли столицу, защитили большую часть страны и прогнали русских из областей, которые те заняли в первые дни. Президент Владимир Зеленский обрел всемирную славу, его армия получила признание за выдающиеся боевые качества, а вся украинская нация – за решительность и храбрость.
Но сейчас, по истечении года с начала всего этого, нужно понимать, что славы и признания могло бы и не быть. Зеленский мог бы не выжить и Киев мог бы не выжить. Украина могла бы перестать быть суверенным государством. Тогда, в феврале 2022 года, многие этого не исключали.
Накануне ввода войск некоторые американские эксперты не советовали предлагать Украине военную помощь, так как, по их мнению, все мгновенно закончилось бы. Они предполагали, что Россия могла победить настолько быстро, что Украина не успела бы воспользоваться предоставленным оружием. Другие – как в Европе, так и в Америке – повторяли российскую пропаганду и также сомневались, что "майданная" Украина заслуживает дальнейшего существования и того, чтобы ее защищали. Некоторые западные политики разделяли это мнение и продолжают делать это до сих пор. Что бы произошло, если бы их позиция одержала верх?
Что бы произошло, если бы в Белом доме сидел другой президент, а не Байден – скажем, такой президент, которому было бы наплевать на безопасность Европы? (Здесь намек на Дональда Трампа, считавшего, что Европа должна разделять с США военные расходы в рамках НАТО – прим. ИноСМИ.) Что бы произошло, если бы Украина выбрала другого президента – который не смог бы защищать свою страну так же, как Зеленский, или вообще не захотел бы воевать? Представим себе на мгновенье мир без украинского мужества, без американского и европейского оружия или без сплоченности демократий всего мира и их поддержки Украины.
Если бы российский план был успешно реализован, то Киев был бы занят всего через пару дней. Зеленского, его жену и детей убила бы одна из команд киллеров, орудующих в столице. Украинское государства оказалось бы в руках коллаборантов, которые уже заранее подыскали себе квартиры в Киеве. А затем российская армия стала бы вытеснять остатки украинской армии из одного города за другим, из одной области за другой и, наконец, заняла бы всю страну вплоть до границы с Польшей. Первоначально российский генштаб исходил из того, что для достижения такой победы понадобится шесть недель.
Если бы всё пошло по плану
Если бы все пошло по плану, то сегодня Украина была бы покрыта сетью концлагерей, пыточных подвалов и временных тюрем, какие были обнаружены в Буче, Изюме, Херсоне и во всех других областях, временно попавших под контроль России и вновь ставших свободными благодаря украинской армии. Целое поколение украинских писателей, художников, политиков, журналистов и общественных деятелей лежало бы в братских могилах – соответствующие списки были у русских наготове. Все украинские книги были бы изъяты из школ и библиотек. Украинский язык был бы запрещен во всех общественных местах. Сотни тысяч украинских детей были бы насильственно вывезены в Россию или же проданы в другие страны. (Здесь американка Эплбаум путает российские планы и реальные действия киевского режима: это при Зеленском русские книги были реально изъяты из библиотек, по закону о языке даже продавец к покупателю должен был обращаться на украинском, а в общественных местах, включая кинотеатры, русский язык в обязательном порядке подвергался украинскому "дубляжу" - прим. ИноСМИ.)
Опьянённые победой российские солдаты стояли бы на границе Польши и сооружали бы новые пункты управления огнем. Блок НАТО погрузился бы в хаос. Он был бы вынужден тратить миллиарды на подготовку к неизбежному нападению на Варшаву, Вильнюс или Берлин. (Так в тексте, очевидно, действует воспоминание о событиях 1940-х, когда и в самом деле за освобождением Киева неизбежно последовало "падение" Варшавы и Берлина – прим. ИноСМИ.) В оккупированной Украине российские вербовщики вели бы охоту за молодыми мужчинами, которых они принуждали бы к участию в захватнических военных походах. Миллионы украинских беженцев стали бы жить в лагерях по всей Европе, не имея шансов вернуться на родину. Та волна симпатии к ним, которую они испытывали вначале, схлынула бы, деньги иссякли бы, началась бы реакция отторжения. Экономика Молдавии рухнула бы и её пророссийское правительство начало бы планировать присоединение страны к возникающей российско-белорусско- украинской федерации, создание которой в скором будущем еще 26 февраля поспешно провозгласил один российский пропагандист. (Странно, что Эплбаум считает руководство Молдавии во главе с Майей Санду пророссийским, но в мире ее фантазии смены курса у маленьких стран, очевидно, происходят автоматически – прим. ИноСМИ.)
Катастрофа не ограничилась бы Европой. Китай осуществил бы свои планы по захвату Тайваня, так как Пекин понял бы, что Америка, отказавшаяся защищать одного из своих европейских союзников, увязнет в долговременном конфликте с озлобленной Россией и поэтому не будет спешить на помощь какому-то острову в Тихом океане. Вдохновленные успехом России иранские муллы смело заявили бы, что теперь, наконец, они располагают атомным оружием. От Венесуэлы, Зимбабве и до Мьянмы диктатуры всего мира почувствовали бы свою силу и еще яростней стали бы преследовать оппозицию в своих странах, увидев, что старые правила – конвенции о правах человека, против геноцида, о военных преступлениях и табу на насильственное передвижение границ – утратили свою силу. От Вашингтона и до Лондона, от Токио и до Канберры весь демократический мир с ужасом почувствовал бы себя безнадежно устаревшим.
Но ничего подобного не произошло. А все потому, что Зеленский остался в Киеве и заявил: "Мне нужно оружие, а не такси". Потому что украинская армия отбила первую атаку на свою столицу. Потому что украинское общество поддержало свою армию. Потому что украинцы сумели эффективно воспользоваться своими ограниченными ресурсами.
Благодаря им мы не живем в кошмаре альтернативной реальности.
Вдохновленные проявленным в первые недели мужеством украинцев, президент Байден и конгресс США сумели перебороть влияние правого изоляционизма господина Трампа, провозгласившего лозунг "America First". Они гневно отвергли культ автократии, который сегодня завладел умами части американских правых. Европейские главы государств и правительств – за исключением премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, одного из важнейших идеологов этого культа – также смогли не поддаться целенаправленным российским информационным и шантажистским кампаниям и заявили о своей готовности поддержать Украину как военными, так и гуманитарными средствами. Люди во всем мире увидели, как сопротивляются украинцы беспощадной диктатуре. И теперь эти люди не жалеют своего времени и денег, чтобы помочь им.
Благодаря усилиям, предпринятыми всеми нами, Киев стойко держится до сих пор. Украинцы контролируют большую часть своей страны. Резни и казней нет, по крайней мере тех, что были запланированы русскими в рамках кампании массового террора. Миф о военной силе России развеян. В Китае и Иране ощущается недовольство и обеспокоенность. Демократический мир сохранил стабильность и даже окреп. В декабре прошлого года украинский президент заявил в Вашингтоне: "Нам удалось сплотить мировое сообщество для защиты свободы и международного права". Зеленский много раз благодарил американцев и европейцев от имени украинцев, но на самом деле это мы должны благодарить их.
