Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Украина переоценила собственные силы и разочаровала Запад "успехами" на поле боя, пишет FA. Раньше иностранные наблюдатели прославляли доблесть ВСУ, а теперь упрекают Киев в том, что он не смог изменить военную ситуацию в свою пользу.
Доминик Тирней (Dominick Tierney)
В начале 2022 года большая часть мира аплодировала героическим украинским войскам, которые сдерживали российскую армию у ворот Харькова и Киева. "Это звездный час Украины, который будут помнить и рассказывать о нем будущим поколениям", — заявил тогдашний премьер-министр Великобритании Борис Джонсон. "Украинские солдаты продемонстрировали огромную храбрость", — заявил канцлер Германии Олаф Шольц. В своей речи в Варшаве президент США Джо Байден заявил, что российские вооруженные силы "встретили равного им противника в виде храброго и упорного украинского сопротивления".
Два года спустя украинские солдаты снова сопротивляются массированным российским атакам, на этот раз в Донецке, Луганске и других местах. Но сейчас приветственных криков в их адрес гораздо меньше. Вместо того чтобы прославлять украинскую доблесть, многие наблюдатели упрекают страну в том, что она не смогла изменить военную ситуацию и не перешла в наступление. В ноябре прошлого года, например, премьер-министр Италии Джорджа Мелони сделала откровенные комментарии, отвечая двум россиянам (которые притворялись чиновниками Африканского союза): "Со всех сторон ощущается большая усталость. Приближается момент, когда все поймут, что нам нужен выход". Украина, возможно, снова сдерживает более мощного противника. Однако сейчас такой результат кажется тупиком, если не поражением.
Глобальный сдвиг в восприятии является примером явления "тирании ожиданий" – или того, как предположения о том, кто выиграет в вооруженном конфликте, могут исказить суждения о том, кто реально одерживает верх. Сторонние наблюдатели, как эксперты, так и непрофессионалы, обычно не оценивают военные результаты стратегически. Они просто подсчитывают победы и потери на поле боя. И сравнивают эти события со своими ожиданиями. В результате какие-то государства, даже потерявшие территорию, могут считаться победителями, если продемонстрируют хорошую военную активность. И наоборот, какие-то страны могут даже захватить новые земли, но их назовут проигравшими, если они будут плохо выглядеть на поле боя. Полученные в результате выводы о победителях и проигравших, какими бы искаженными они ни были, могут даже отозваться на ходе конфликта. Украина, например, потеряла территорию в первые недели российской СВО. Но неожиданно решительная борьба за Киев принесла ей широкую помощь Запада, которая помогла ВСУ вернуть множество городов в последующие месяцы.
Тирания ожиданий проявляется и в другом крупном вооруженном конфликте: израильской кампании в секторе Газа. Когда начался этот конфликт, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху дал грандиозное обещание, что его страна "раздавит и уничтожит" ХАМАС. Заявлять, что он полностью искоренит эту группировку, было ошибкой премьера. ХАМАС аморфен, рассредоточен и хорошо вооружен, а это означает, что Израиль практически неспособен ликвидировать его. Из-за обещания Нетаньяху Тель-Авиву крайне сложно считаться явным победителем в войне. Когда сталкиваются ожидания и реальность, часто следует кризис. Разочарование израильтян в войне Нетаньяху может вызвать сейсмический шок в израильской политике.
Представления и реальность
На первый взгляд может показаться, что ключ к успеху в вооруженном конфликте – источать большую уверенность в победе. В конце концов, в военное время оптимизм может быть фактором увеличения силы, тогда как пораженчество может стать заразным фактором ослабления воюющей стороны. Если все думают, что одна сторона выиграет битву, то она действительно может победить, что является своего рода самоисполняющимся пророчеством. Например, в "Войне и мире" Лев Толстой утверждал, что русские войска бежали от французов в битве при Аустерлице 1805 года, несмотря на аналогичные потери во французской армии, потому что у русских войск был кризис уверенности в себе. "Мы сказали себе, что проигрываем битву, — писал Толстой, — и проиграли".
Но образ обязательного успеха может быть и опасным. Суждение о том, кто выиграет и проиграет, невероятно туманно, и люди могут принимать решения, сравнивая результаты боев с (несколько произвольной) контрольной точкой — своими ожиданиями. В итоге предполагаемый победитель может иметь мало общего с реальным.
Рассмотрим, что произошло в 1975 году, когда силы красных кхмеров, коммунистической группировки в Камбодже, захватили торговое судно Mayaguez и его 39 американских членов экипажа. В ответ Вашингтон начал спасательную операцию, которая обернулась катастрофой. 41 военнослужащий США погиб, более 50 были ранены, а трое морских пехотинцев США случайно оставлены в Камбодже, где были схвачены и казнены. Экипаж Mayaguez был освобожден, но не благодаря спасательной операции. Выяснилось, что местный командир красных кхмеров по ошибке взял американцев в плен, и высокопоставленные камбоджийские лица приказывали их освободить еще до начала рейда США. Таким образом, рейд не принес ничего, кроме жертв.
Но дома в США американцы восприняли этот рейд как огромный успех. В одном из опросов 79% людей оценили действия президента США Джеральда Форда по разрешению кризиса как "отличные" или "хорошие" по сравнению с 18%, которые оценили их как "удовлетворительные" или "плохие". Общий рейтинг одобрения Форда вырос. Одной из основных причин этого подъема были низкие ожидания американцев относительно возможностей своих вооруженных сил. Южный Вьетнам только что пал под натиском коммунистических войск, поэтому уверенность США в себе была низка. На этом фоне американцы были рады видеть, что Вашингтон продемонстрировал, казалось бы, "игру мускулов". В одном из опросов 76% американцев согласились, что "после потери Вьетнама и Камбоджи у Соединённых Штатов не было иного выбора, кроме как предпринять решительные действия, даже рискуя развязать большую войну, чтобы спасти корабль и команду".
Однако большие ожидания, напротив, могут спровоцировать большое разочарование. В 1967 году президент США Линдон Джонсон начал "Кампанию прогресса", чтобы показать, что Соединенные Штаты побеждают во Вьетнаме. Администрация опубликовала множество статистических данных, чтобы продемонстрировать, что коммунисты бегут, чтобы укрепить уверенность американцев. Общественная поддержка вьетнамской кампании резко возросла. Но затем, в январе 1968 года, коммунистические силы начали наступление в праздник "Тет" и атаковали почти все крупные города Южного Вьетнама. С тактической точки зрения операция "Тет" стала катастрофой для коммунистов, поскольку силы США и Южного Вьетнама нанесли им огромные потери. Но американцы, которым сказали, что их противник уже полностью выдохся, восприняли наступление армии США как поражение. Доверие американского общества к войне упало. Для коммунистов поражение на поле боя стало стратегической победой, поскольку оно поставило Соединенные Штаты на долгий путь вывода войск.
Давид против Голиафа
Для Украины тирания ожиданий поначалу пошла ей на пользу. После начала российской СВО Киев казался находящимся в проигрыше: официальные лица правительства США считали, что Россия может захватить большую часть страны всего за несколько дней. Когда же России не удалось взять столицу, западные страны были впечатлены действиями Украины, что побудило их предоставить ей больше военной помощи. В свою очередь, Украина начала серию успешных контрнаступлений, в результате которых была возвращена примерно половина территории, занятых Москвой.
Но при этом на Киев возлагались слишком большие надежды. Западные наблюдатели начали предполагать, что Украина может каким-то образом вытеснить Россию со всей территории, которую она заняла в 2022 году, и, возможно, даже с земель, которые перешли к Москве в 2014 году. Некоторые аналитики, такие как Элиот Коэн, профессор Университета Джонса Хопкинса и бывший чиновник госдепартамента, даже заявил, что наступление Украины может привести к краху российской армии. Украинское правительство, со своей стороны, поощряло такое мышление. Владимир Зеленский пообещал, что Украина вернет всю свою территорию и будет сражаться "до конца" без "каких-либо уступок или компромиссов". Высшие украинские чиновники открыто заявляли, что череда российских неудач может привести к отстранению Владимира Путина от власти.
Однако эти ожидания оказались абсолютно нереалистичными. Россия понесла десятки, а то и сотни тысяч жертв (информация о количестве жертв нигде не подтверждается. – Прим. ИноСМИ), но страна все равно оказалась намного сильнее Украины. Ее ВВП в девять раз превышает ВВП соседа, а население более чем в три раза больше. Потерпев неудачи, Москва мобилизовала дополнительные силы, потратила месяцы на создание мощных минных полей и подготовку других средств эффективной обороны, а также научилась эффективнее использовать беспилотники. В результате, когда Украина начала свое разрекламированное наступление в июне 2023 года, она столкнулась с ожесточённым отпором россиян. Ее усилия быстро зашли в тупик.
На Западе преувеличенные ожидания неизбежного успеха Киева привели к повсеместному разочарованию украинским "контрнаступом", а также к мрачным прогнозам относительно будущего конфликта. "Я знаю, что все хотят, чтобы Украина победила, — заявил в декабре сенатор-республиканец Рон Джонсон. — Но я просто не вижу этого в картах". Один опрос европейцев, проведенный в начале 2024 года, показал, что только 10% респондентов предсказывали победу Украины на поле боя, тогда как 20% предсказывали победу России, а 37% ожидали компромиссного соглашения. Официальные лица США и Европы, обеспокоенные тем, что военная кампания ВСУ зашла в тупик и что Киеву не хватает людей и техники, даже заговорили с Украиной о мирных переговорах.
Мрачные настроения привели к растущему скептицизму в отношении предоставления помощи Украине. Например, в октябре прошлого года сенатор-республиканец Майк Ли назвал конфликт "новой вечной войной Америки". В декабре спикер палаты представителей Майк Джонсон заявил: "Похоже, что администрация Байдена просит миллиарды дополнительных долларов без надлежащего надзора, без четкой стратегии победы и без каких-либо ответов, которые, я думаю, должен получить американский народ". В январе премьер-министр Словакии Роберт Фицо заявил, что единственный способ положить конец конфликту — это отказ Украины от части территорий.
Для Украины такой растущий скептицизм – это, конечно, плохая новость. Но у пессимистического поворота есть и положительная сторона: он может снова сделать Киев похожим на Давида, сражающегося с Голиафом, и снизить ожидания на будущее. Если это так, аналитики могут радоваться неповиновению Украины США и снова критиковать медленные темпы продвижения России. В конце концов, несмотря на всю свою мощь, Россия не заняла всю украинскую территорию, а Киев одержал победы на некоторых направлениях, например, нанеся удары по российскому черноморскому флоту. Сопротивление Украины России, доведшее военные действия на поле боя почти до полного тупика, остается огромным достижением Украины. Таким образом Киев может лучше управлять ожиданиями, сочетая уверенность в своем долгосрочном успехе с реалистичной оценкой своих краткосрочных трудностей. Украина, например, должна ясно дать понять политикам и своей глобальной аудитории, что она может временно уступать, воюя с Путиным и, возможно, третьей по величине армией в мире, и, тем не менее, в конечном итоге победит в своей борьбе за независимость. Такой нарратив может помочь Киеву получить больше западной помощи.
Чрезмерные обещания и их невыполнение
В отличие от Украины, Израиль имеет многолетний опыт борьбы с тиранией ожиданий, начиная с Войны Судного дня в октябре 1973 года. Во время этого конфликта Израиль явно разбил египетскую и сирийскую армии, но израильтяне, тем не менее, посчитали эту кампанию дорогостоящим поражением. После окончания боевых действий в стране была создана комиссия, которая должна была определить, что пошло не так, и высшие должностные лица Армии обороны Израиля ушли в отставку. То же самое сделала и премьер-министр Израиля Голда Меир.
Израильтяне были разочарованы отчасти потому, что Война Судного дня стала для правительства провалом израильской разведки. Но более глубокая причина заключается в том, что израильтяне возлагали на свою армию заоблачные ожидания, основанные на прошлом опыте. В Шестидневной войне 1967 года Израиль быстро разгромил коалицию арабских государств, что заставило израильтян поверить в то, что их армия, по сути, непобедима. С этой точки зрения более тяжелая война 1973 года выглядела для них как поражение (излишняя самоуверенность Израиля в 1973 году также во многом вызвала фиаско его разведки, поскольку израильтяне полагали, что арабские государства никогда не осмелятся напасть на них). А вот в Египте катастрофа 1967 года резко снизила планку возможного успеха в 1973 году. Поэтому египтяне до сих пор празднуют Октябрьскую войну как победу, даже несмотря на то, что они проиграли на поле боя.
Эта картина повторилась в 2006 году, когда Израиль воевал с "Хезболлой" — поддерживаемой Ираном боевой группировкой — на территории Ливана. Израиль убил сотни боевиков "Хезболлы", и после этого израильско-ливанская граница стала спокойнее, поскольку войска "Хезболлы" были заменены ливанской армией и силами ООН. Но израильтяне по-прежнему считали войну поражением. Они предполагали, что несколько тысяч боевиков "Хезболлы" не смогут противостоять могущественным Силам обороны Израиля и что группировка боевиков будет уничтожена. Поэтому израильтяне были в ярости, когда "Хезболла" выжила и продолжила обстреливать ракетами их территорию. Один из бывших министров обороны Моше Аренс заявил, что Израиль подарил "Хезболле" победу в Ливане. Опросы общественного мнения показали, что большинство израильтян хотели, чтобы премьер-министр Эхуд Ольмерт ушел в отставку (хотя он пробыл у власти еще несколько лет). По аналогии с Войной Судного дня израильское правительство создало официальную комиссию для расследования того, что пошло не так.
Сегодня тирания ожиданий может побудить израильтян считать свою войну в Газе провальной. ХАМАС, как и "Хезболла", намного слабее Израиля в материальном и военно-техническом плане, что повышает уверенность Израиля в том, что ЦАХАЛ сможет легко победить. Израильские официальные лица укрепили эти ожидания, давая обширные обещания, такие как заявление Нетаньяху о том, что война в Газе закончится победой Израиля, аналогичной победе союзников во Второй мировой войне. "Не существует другого решения" для Израиля, заявил он в феврале, "кроме полной и окончательной победы". Для Нетаньяху заманчиво использовать такую риторику, чтобы заручиться поддержкой, продемонстрировать решимость и оправдать потерю жизней израильских солдат. Но максималистские цели войны и обещания триумфа сами по себе настраивают израильтян на разочарование, если не будет достигнута полная победа. Она требует либо полного удаления ХАМАС из Газы, либо принуждения организации к капитуляции. И то, другое весьма маловероятно.
Становится все более очевидным, что победить ХАМАС – непростая задача. Это глубоко укоренившаяся организация, действующая через семейные и клановые сети. Оно является частью "оси сопротивления": сети государственных и негосударственных субъектов, в которую входят Иран, "Хезболла", хуситы в Йемене и различные ополченцы в Ираке и Сирии, все из которых могут предоставить боевикам ХАМАСа дипломатическую и материальную поддержку. У ХАМАС были месяцы на подготовку туннелей и других оборонительных сооружений в секторе Газа. В результате, хотя ХАМАС и понес потери, он еще далек от уничтожения. Израиль утверждает, что убил 13 тысяч боевиков ХАМАСа, но в общей сложности группировка может насчитывать 30 тысяч или более боевиков. Поддержка ХАМАС среди палестинцев на Западном Берегу возросла. А у Израиля, возможно, заканчивается время, чтобы нанести ХАМАС еще больший ущерб. Он находится под давлением со стороны арабских государств с требованием положить конец конфликту, а Соединенные Штаты все чаще выражают недовольство большим количеством жертв среди палестинцев. Президент США Джо Байден, например, предупредил Нетаньяху, чтобы он не начинал полномасштабное вторжение в Рафах, которое, по словам Нетаньяху, необходимо для ликвидации ХАМАС. Даже некоторые высокопоставленные израильские чиновники обеспокоены бесконечными боевыми действиями в секторе Газа и осознают, что полной победы достичь невозможно. В январе Гади Айзенкот, высокопоставленный член израильского кабинета военного времени, сказал о кампании против ХАМАС: "Тот, кто говорит об абсолютном поражении этой организации, не говорит правду".
ХАМАС, напротив, извлекает выгоду из тирании ожиданий. Наблюдатели могут рассматривать само выживание ХАМАС в конфликте как своего рода победу, как и в случае с "Хезболлой" в 2006 году. Таким образом, в долгосрочной перспективе кампания Израиля может непреднамеренно усилить своего противника или создать новую, еще более опасную организацию-преемника.
Для Израиля, вероятно, уже слишком поздно пересматривать ожидания, особенно учитывая, что он никогда не был слабой стороной (в отличие от Украины). Израильтяне, вероятно, будут вспоминать войну как дорогостоящую кампанию, упущенную возможность и как крупное поражение. Опросы общественного мнения в Израиле показывают, что уверенность в безопасности страны ослабевает. Восприятие неудачи может иметь глубокие последствия для израильской политики и общества. Внутри страны результатом может стать "осадное мышление", ужесточение израильского внутриполитического курса и поиск козлов отпущения. Но воспоминания о потерях также могут стимулировать большую готовность пойти на уступки палестинцам, подобно тому, как воспринимаемая как поражение война 1973 года сделала израильтян более склонными уступить Египту земли. Тирания ожиданий является серьезной проблемой для могущественных стран.
Но иногда для достижения мира необходима самокритика.
