Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В прошлом российско-китайские отношения складывались непросто, пишет ČA. Однако обе страны смогли найти общий язык и преодолеть естественные разногласия. Их сотрудничество можно назвать ярчайшим достижением в международной политике. Но есть кое-что, из-за чего их связь становится только крепче.
Президент Владимир Путин нанес первый зарубежный визит после своего переизбрания в Пекин. Его принимали с почестями, и после традиционной церемонии прозвучал гимн под торжественные залпы. С таким же уважением в прошлом году в Москве принимали Си Цзиньпина, куда он тоже приезжал с первым зарубежным визитом после переизбрания. Более чем за десять лет с момента прихода Си Цзиньпина на должность председателя он и Владимир Путин наладили особые личные отношения, которые позволяют преодолевать естественные разногласия и конфликты между их государствами. Таким образом, это одно из ярчайших достижений государственников в современной международной политике.
Президенты встретились уже в 43-й раз. Председатель Си Цзиньпин не встречается ни с одним другим зарубежным лидером так же часто, как со своим российским коллегой. Да, и в случае России, и в случае Китая справедливо высказывание о том, что у государств есть интересы, а не друзья, и все-таки государства возглавляют люди, чьи взаимоотношения неизбежно сказываются на политике. Например, на европейскую интеграцию традиционно влияют отношения между французским президентом и немецким канцлером, и пример в этом смысле подали Шарль де Голль и Конрад Аденауэр. Для большой группы стран, которые сегодня выступают против глобальной гегемонии Соединенных Штатов Америки и за многополярный порядок, отношения между военной державой Россией и экономическим тяжеловесом Китаем имеют такое же значение, каким в европейской интеграции обладал синтез немецкой экономики и французских оборонных возможностей.
В прошлом российско-китайские отношения складывались так же непросто, как и французско-немецкие. Как и европейские державы, США и Япония, царская Россия в XIX веке проникала в императорский Китай и захватывала его территории. В ХХ веке отношения между китайскими и советскими коммунистами оставались конфликтными. Сначала их осложняло то, что Москва долгое время поддерживала Чан Кайши, а не Мао Цзэдуна. Потом их разделяли доктринальные споры, пограничные конфликты и разные стратегии реформ центрального планирования. В современной России боятся китайской экономической экспансии, а у Китая опасения вызывает российская военная агрессивность. Две державы заинтересованы в Средней Азии, так что ни о какой гармони интересов тут говорить не приходится.
Напротив, важной основой для российско-китайского партнерства является политика Соединенных Штатов Америки: американское военное присутствие у них по соседству, подстрекание внутренней оппозиции, злоупотребление долларом. Для Китая укрепление американских позиций на Дальнем Востоке (Япония, Южная Корея, Тайвань) так же неприемлемо, как для России американское военное присутствие на Украине и на Кавказе. Поэтому они проводят регулярные совместные учения. Американская политика на Украине только скрепила их партнерство,и это несмотря на то, что Китай точно не приветствовал российскую спецоперацию, так как вооруженный конфликт на Украине осложнил китайскую торговлю и транспортное сообщение. С другой стороны, антироссийские санкции Запада открыли Китаю торговые возможности, о которых он раньше и не мечтал.
Также обе державы не устраивала та поддержка, которую от западных фондов получали самые разные оппозиционные объединения внутри них до того, как Москва и Пекин закрутили гайки. Неоконсервативные проекты цветных революций и Россия, и Китай восприняли как серьезную угрозу. Москва извлекла уроки из киевского Майдана, а Пекин пристально следит за протестами в Гонконге и за тем, что National Endowment for Democracy делает в Тибете и Синьцзяне. Также Китай и Россия отвергают экстерриториальные санкции, которыми США навязывают свои геополитические интересы, контролируя долларовые трансакции. Также эти державы понимают, что долларовые активы представляют для них огромный риск в условиях, когда их интересы противоречат американским. Эти активы легко потерять так же, как их потерял российский Центробанк после начала специальной военной операции на Украине.
Американскую гегемонию не приемлют не только русские и китайцы. Их поддерживает широкий круг государств глобального Юга, где проживает подавляющее большинство населения нашей планеты. Эти государства пытаются сохранить суверенитет, преодолеть зависимость от доллара и найти институты для поиска решений в многополярном мире. Сегодня наиболее видным из них является БРИКС, лидерами в котором являются Россия и Китай.
Однако российско-китайское партнерство не основывается только на неприятии Соединенных Штатов Америки. У него есть своя внутренняя динамика, которая развивается с первых лет президентства Владимира Путина. В 2001 году они облекли свои отношения в правовые рамки, подписав договор о добрососедстве, а через три года закрыли вопрос о спорной границе, из-за которой в 60-е годы даже вели непродолжительную войну. Но, главное, резко растут объемы их торговли друг с другом. Торговый оборот между ними в первую декаду текущего столетия вырос в восемь раз до 55 миллиардов долларов, а в следующую декаду вырос еще в 2,5 раза до 147 миллиардов долларов в 2021 году. Сильнейший импульс торговля получила благодаря антироссийским санкциям, и в прошлом году торговый оборот между Россией и Китаем достиг рекордных 240 миллиардов долларов. Русские экспортируют, прежде всего, нефть и природный газ, но также важны и поставки вооружений. До вооруженного конфликта на Украине две трети китайского оборонного импорта обеспечивала Россия. На фоне эмбарго на экспорт оружия, которое Запад ввел против Китая после подавления им студенческих протестов в 1989 году, модернизация китайской армии опиралась, прежде всего, на импорт от большого соседа.
В оборонной сфере они вместе работают над развитием противоракетной обороны и интеграцией спутниковых навигационных систем. Военное сотрудничество, разумеется, имеет свои пределы. Обе стороны понимают, что в будущем снова могут стать соперниками, и поэтому не делятся тем, что может угрожать им самим. Кроме того, Россия испытывает обоснованные опасения, что если поставит Китаю высокотехнологичное оружие, Китай, как это бывало прежде, скопирует его и лишит Россию рынков. В украинском конфликте Китай старается держаться нейтрально, то есть не отправляет России боеприпасы и другой военный материал. По этой причине ограничен и экспорт некоторых типов дронов, которые можно применять в бою. С другой стороны, не было бы удивительно, если бы Китай обходил собственный запрет на оборонный экспорт в Россию, как о том доносит, например, британская разведка. Китай точно не заинтересован в том, чтобы американцы на Украине добились успеха.
Также интересы Китая и России совпадают в том, что касается Японии. С этим главным американским союзником на Дальнем Востоке у них остаются нерешенные территориальные споры. Япония отказывается признавать российский суверенитет над Курильскими островами, а Китай, напротив, не признает японских прав на острова Сенкаку.
Также две державы стараются согласовать интересы в областях, где возможны конфликты. Речь идет, прежде всего, о бывшей советской Средней Азии, где Китай проводит экономическую экспансию и где Москва по-прежнему старается сохранить стратегические позиции. С местными руководителями они договариваются, делая ставку на экономику, борьбу с исламистским терроризмом и цветными революциями, не поучая их при этом о правах человека. Наиболее ярким институциональным проявлением взаимной координации стала Шанхайская организация сотрудничества, которую Китай и Россия первоначально основали вместе со среднеазиатскими государствами (сейчас в нее входят Индия и Пакистан). Именно в Центральной Азии им предстоит решить, как без конфликтов проводить экономическую экспансию и согласовать китайский проект "Один пояс и один путь" с российским проектом Евразийского экономического союза.
Важным катализатором сотрудничества является мышление в духе реальной политики. Оба государства пережили в ХХ веке периоды, когда разные ответвления марксистского догматизма искажали их элитам видение мира. Тем самым они зачастую сами себя изолировали во внешней политике и дорого платили за идеологические ошибки. Но в XXI веке они нашли в себе силы провести тщательный анализ соотношения сил в мире, отбросив во многом идеологию. Что парадоксально, в идеологическую утопию провалился Запад. Поэтому Китай и Россия сегодня лучше подготовлены действовать в мире, чем Запад, который утопает в болтовне о глобальной борьбе демократии с авторитаризмом. Для Центральной Европы, которая 35 лет бежит от идеологических рамок как раз на Запад, это плохая новость.
Автор: Петр Друлак (Petr Drulák)
