Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Автор статьи для The Economist рассказывает историю двух друзей, сбежавших из России после начала СВО. Один из них вскоре вернулся и счастлив жить в Москве. Второй, оставшийся в Европе, мучается противоречиями. Естественно, сочувствие британского журналиста — на его стороне.
Сергей и Николай подружились почти десять лет назад, повстречавшись на московской технологической тусовке. Им было чуть больше 20, их жизнь была посвящена программированию, зарабатыванию денег и развлечениям. Хотя Владимир Путин им не нравился, они могли позволить себе не интересоваться политикой.
Но когда в феврале 2022 года Россия начала военную спецоперацию на Украине, беспечная жизнь Сергея и Николая закончилась. Тем летом украинская армия проводила успешное контрнаступление, вернув себе территорию, которую российская армия освободила весной. Когда Путин объявил о мобилизации 300 000 резервистов, многие россияне восприняли это так, будто вскоре на военную службу отправятся все военнообязанные мужчины призывного возраста. Сергей и Николай присоединились к толпам других россиян, спешащих за границу, чтобы не брать в руки оружие.
Друзья оставили свои квартиры, но не высокооплачиваемую работу. Оба трудились в частных российских технологических компаниях, которые позволяли сотрудникам работать где угодно и предлагали щедрые пакеты помощи в переезде, поскольку очень боялись потерять кадры из-за мобилизации. К Николаю присоединилась его девушка Аня, которая также работала в сфере информационных технологий.
Прикинув, что по крайней мере до конца конфликта им предстоит жизнь "цифровых кочевников", они изучили список стран, где россиянам разрешалось находиться без визы. Поработав в разных местах, в том числе в Грузии, друзья решили переехать в Белград. Сербия — одно из самых популярных мест для россиян, спасающихся от военного призыва. Сергей счел, что сербы более гостеприимны, чем грузины, многие из которых считают конфликт на Украине повторением истории: в 2008 году Россия вторглась в Грузию и до сих пор оккупирует пятую часть ее территории (идея о вторжении в Грузию и оккупации ее территории используется в антироссийской повестке ряда западных стран. Российская Федерация была вынуждена предпринять операцию по принуждению Грузии к миру для защиты своих граждан, находящихся в Южной Осетии. — Прим. ИноСМИ).
Напротив, многие сербы настроены пророссийски и ненавидят НАТО за бомбардировки страны 25 лет назад во время войны в Косово. Опрос, проведенный фондом Open Society Foundations, показал, что примерно две трети из них обвиняют Запад в военном конфликте на Украине. Хотя сербское правительство осудило российскую спецоперацию, оно отказалось присоединиться к международным санкциям против Кремля.
В Белграде Сергею понравилось, и он погрузился в оживленную общественную жизнь экспатов. В сербскую столицу переехали многие российские художники и музыканты, и Сергей с удовольствием ходил на концерты в заведения, открытые соотечественниками. Но Николай и Аня не решались остаться в Сербии. Они скучали по России и устали жить на чемоданах. Более того, первый испуг Николая по поводу мобилизации постепенно утих. Он заметил, что мужчин из среднего класса, работающих в сфере технологий, не призывают в армию массово и что большинство призывников на несколько лет моложе него. К этому моменту в Интернете также появилось множество советов, как избежать призыва (например, уклоняться от любых контактов с государственными учреждениями и съехать со своего адреса регистрации).
Прошлой осенью пара вернулась в Москву. "Нам нравились все страны, где мы жили, — сказал Николай в апреле, когда мы говорили с ним по видеосвязи из белградской квартиры Сергея. — Но кто может помешать мне наслаждаться собственным домом?"
Трудно сказать, сколько людей покинули Россию с начала украинского конфликта (по данным Министерства обороны Великобритании, в 2022 году их было до 1,3 миллиона), и еще труднее сказать, сколько из них вернулись. Прошлым летом Путин сказал, что вернулась половина эмигрантов, но к этому заявлению мы должны отнестись с крайним скептицизмом.
Когда пара приехала обратно в Москву, начальник Николая предложил ему более высокооплачиваемую должность. Они с Аней купили квартиру с помощью ипотеки, субсидируемой государством. В 2020 году, чтобы стимулировать рынок жилья во время пандемии, российское правительство запустило программу, позволяющую покупателям квартир в новостройках получить более дешевые кредиты по ипотеке. Несмотря на то, что Центральный банк России в последнее время повысил учетную ставку до 16% в попытке сдержать инфляцию, до июля нынешнего года покупатели могли брать ипотечные кредиты всего под 8% годовых. Существуют отдельные схемы субсидирования ипотеки для работников сферы информационных технологий и молодых семей.
В результате, сказал Николай, рынок недвижимости в Москве сильно разогрелся: "Люди записывались в очереди на просмотры жилья, и квартиры быстро раскупались". Пара основала собственный небольшой бизнес: они снимают квартиры, приводят их в порядок, а затем сдают в субаренду другим молодым специалистам. Они надеются вскоре завести детей, сказал Николай и похвалил государственные пособия для молодых матерей и "хорошие родильные дома" в России.
Пока Николай не ощутил неудобств из-за санкций. "Если у вас есть деньги, вы всё равно сможете купить любые западные товары". (Россия нашла способы обходить санкции, например, импортируя европейские товары через страны Центральной Азии и Турцию.)
Москва процветает, сказал Николай, "даже больше, чем до СВО. Бары переполнены даже по понедельникам вечером, все столики заняты". У него есть деньги, которые можно прожигать: большинство россиян платят всего 13% подоходного налога, а люди с высокими зарплатами — 15% (хотя эти ставки сейчас немного вырастут). "В стабильных странах жить дорого. А в Москве я живу, как король". Они с Аней ходят в хорошие рестораны и часто заказывают еду на вынос. Николай обычно покупает одежду и гаджеты онлайн: российская технологическая компания "Яндекс" доставляет товары к его двери в течение 20 минут. Он везде берет такси: поездка стоит всего два доллара за 20 минут, сказал он.
Когда сеанс видеосвязи закончился, Сергей принялся взволнованно мерить шагами свою белградскую квартиру. "Представьте, что кто-то убивает кого-то у вас на глазах, а вы просто отходите в сторону и говорите: "Это не мое дело", — сказал он. — Ведь это именно так. Они не замечают реальности. Всё, что они делают, это просто покупают дерьмо: новую квартиру, новую машину, новую одежду. Хватаясь за все эти приятные соблазны, которые им подбрасывает правительство, они, по сути, финансируют конфликт, который, как утверждается, они хотят закончить. Они не понимают, что живут в клетке, которая становится всё меньше и меньше с каждым днем".
Он помолчал и перевел дух. "Но знаете, в каком-то смысле я им завидую. Они зарабатывают кучу денег, а я выплачиваю здесь, в Сербии, кучу налогов. Какой смысл иметь какие-то принципы? Может, мне снова поехать жить в Россию, вот так заткнуть уши (засовывает пальцы в уши) и петь "ла-ла-ла-ла"?"
Жизнь в Москве не совсем спокойная. Куда бы ни пошел Николай, он видит символы Z и плакаты, призывающие людей вступать в армию. Но он сказал, что не переживает, потому что работники IT-отрасли освобождены от военной службы. (На самом деле, видимо, освобождены только сотрудники IT-компаний с государственными контрактами. Частные компании, такие как "Яндекс", предлагают юридические консультации сотрудникам, пытающимся избежать призыва.)
Сергей посчитал оптимизм своего друга неуместным. "Если Путин захочет 600 000 новых солдат, он их получит, — сказал он. — Местный военкомат схватит любого, если ему придется выполнять планы по военному призыву" (по сообщениям официальных источников, необходимости во второй волне мобилизации в России нет. — Прим. ИноСМИ). Друг из Белграда, который вернулся в Россию на две недели, чтобы увидеться с семьей, сказал Сергею, что он везде ездил на такси, чтобы не попасть под военный набор на улице.
Я спросил Николая, боится ли он политических репрессий в России. "На Западе больше людей арестовывают за публикацию антиэкологических или анти-ЛГБТК+* взглядов", — сказал он. "Возможно, я ошибаюсь, — добавил он. — Но это то, что я слышал". Николай никогда не выражал политических взглядов публично. "Нужно знать правила", — сказал он.
В целом Николай, похоже, смотрит на будущее России оптимистично. "Я считаю, что Россия — европейская страна, и эта граница с Европой неестественна. Проблема России — геронтократия. Смените диктатора — и мы, молодые люди, построим лучшее общество. Но нам также нужен сильный лидер, потому что мы большая страна, и это единственный способ быть сильными".
Сергей, который объездил больше регионов России, чем Николай, не согласился: "Россия слишком большая и этнически разнообразная, и ее нужно разделить на республики. Единственный способ добиться этого или что-то изменить — это использовать жесткое насилие. Наша история всегда была такой — кровавой" (нарратив о кровавой и варварской истории России активно используется западными СМИ для продвижения антироссийской повестки. — Прим. ИноСМИ).
Чем больше времени Сергей проводит вдали от дома, тем больше он приходит к выводу, что никогда не захочет вернуться. Он скучает по семье и собаке, а на заставке его телефона изображен вид на Москву из окна его прежней спальни. Но он любит Белград, который напоминает ему "Москву начала 2000-х". Он гордится тем, что сотни россиян в Белграде пошли на митинг в память о Алексее Навальном** после смерти этого лидера оппозиции в феврале и присоединились к антипутинскому протесту в марте.
Сергей в конечном итоге хотел бы переехать куда-нибудь в страну с лучшими государственными услугами и более "прогрессивным" мышлением — может быть, в Лондон или Берлин. Он сказал, что ищет работу в западных компаниях. Но на данный момент Белград ему подходит. Через два года он сможет подать заявление на получение сербского паспорта, который даст ему больше свободы для путешествий. Ограничения на поездки в Европу для россиян его расстраивают: "Все эти разговоры о свободе и демократии лицемерны: они закрыли свои границы для людей, которые тоже ненавидят Путина".
Недавно на телеканале "Дождь"*** — независимом российском новостном канале, вещающем из Нидерландов, — он посмотрел интервью с бизнесменом, который уехал из России и решил разорвать связи с оставшимися там друзьями. Сергей по-прежнему регулярно общается с несколькими приятелями, живущими в Москве. Он говорит, что они умоляют его вернуться.
Он надеется, что Николай когда-нибудь навестит его, хотя, скорее всего, ему для этого придется подождать. Недавно Николай сказал, что снова покинет родину, только если начнется "большая война" с Европой. "Тогда я спрячусь, — объяснил вернувшийся на родину беглец. — Потому что я не хочу никого убивать".
Автор: Камилла Белл-Дэвис (Camilla Bell-Davies).
*Запрещенная в России экстремистская организация.
**Включен в список террористов и экстремистов Росфинмониторинга.
***Включен в реестр иноагентов Минюста.
