Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Вашингтон проигрывает Москве в борьбе за энергобезопасность, пишет FP. Россия строит АЭС в Бангладеш, Египте, Индии и Турции и подписала договоры по атомной энергетике еще с 40 странами. А США заключили не более десятка таких соглашений.
Кейти От (Katie Auth), Тодд Мосс (Todd Moss)
США нужны более эффективные инструменты для укрепления глобальной энергетической безопасности.
Соединенные Штаты являются мировым лидером в передовых технологиях для геотермальной энергетики, ветровой энергетики следующего поколения, производства аккумуляторов и разработки информационных систем, без которых не обходится ни одна современная энергосеть. Благодаря достижениям в области технологий добычи США сегодня добывают больше нефти и газа, чем любая другая страна в истории человечества. В то же время, сегодня как никогда велика роль энергетической безопасности в геополитике и в общемировой стабильности. Это наглядно продемонстрировали серьезные потрясения на мировых энергетических рынках во время пандемии COVID, а также в ходе российской военной операции на Украине. Помогая ключевым американским союзникам укреплять энергетическую безопасность, Вашингтон поддерживает своих друзей, снижает их зависимость от авторитарных недругов и содействует развитию инноваций внутри страны. Но несмотря на заинтересованность обеих партий и многочисленные международные энергетические программы, правительство США в настоящее время не в силах эффективно выполнять данные обещания.
Когда Соединенные Штаты вместе с другими странами решили помочь Южной Африке и положить конец изматывающим отключениям электроэнергии, а также оказать ей содействие в отказе от угля и переходе на другие виды энергоресурсов, министерство финансов США составило весьма посредственный пакет мер, состоящий из одного небольшого гранта и обещаний о возможных займах. Аналогичную сделку Америка может заключить с Индонезией, но в этом нет никакой уверенности. А когда в Вашингтон прибыли недавно официальные лица из Нигерии, чтобы наладить партнерство в вопросах энергетического перехода, Америке нечего было им предложить. Сейчас Соединенные Штаты готовятся помочь Украине в защите и восстановлении ее энергетической системы, и многочисленные ведомства в срочном порядке пытаются понять, что они могут предложить Киеву.
Международное энергетическое партнерство — это не благотворительность. Укрепляя энергетическую безопасность своих союзников, Соединенные Штаты достигают своих собственных стратегических целей. Чтобы помочь Польше, Румынии и прочим восточноевропейским государствам противостоять российским угрозам, США должны оказать им содействие в диверсификации источников энергии и путей ее получения. Если Соединенные Штаты хотят справиться с изменениями климата, им нужно гораздо быстрее и шире разворачивать предприятия экологически чистой энергетики, особенно на развивающихся углеродоемких рынках, таких как Индонезия и Вьетнам. Если Вашингтон серьезно настроен на диверсификацию глобальных цепочек поставок экологически чистой энергии, он должен работать совместно со странами, богатыми полезными ископаемыми, типа Замбии, создавая энергетические системы для обеспечения энергией крупных горнодобывающих и перерабатывающих предприятий. А если Соединенные Штаты намерены создать убедительную альтернативу китайским и российским инвестициям в таких странах, как Филиппины или Нигерия, им надо выложить на стол нечто весомое, не ограничиваясь возвышенной риторикой. Короче говоря, энергетическая безопасность — это основа, помогающая добиться почти всех важных внешнеполитических целей.
Проблемы на этом пути понятны. В период с 2016 по 2021 год Китай обеспечил больше финансирования энергетических проектов, чем все ведущие западные банки развития вместе взятые. Американская Международная корпорация по финансированию развития (DFC), сформированная в декабре 2019 года в целях увеличения инвестиций в зарубежные инфраструктурные проекты, утвердила менее миллиарда долларов в год на новые объекты по производству электроэнергии. На саммите G7 в 2022 году Белый дом пообещал в течение пяти лет привлечь на строительство объектов инфраструктуры 200 миллиардов долларов новых инвестиций. Но пока эта инициатива ограничивается серией проектов в железнодорожном коридоре, связывающем Замбию с ангольским портом. Сделать нечто подобное в других местах и в таких масштабах, чтобы своевременно достичь целевых показателей G7, будет практически невозможно.
Особенно разителен контраст в сфере атомной энергетики. Россия строит крупные атомные электростанции в Бангладеш, Египте, Индии и Турции. Она подписала соглашения в сфере атомной энергетики еще как минимум с 40 странами. А США, обладающие многообещающей и самой передовой атомной энергетикой, подписали не более десятка таких соглашений. Россия продает свои ядерные реакторы как комплексные пакеты, которые очень удобно и без проблем финансируют российские государственные банки. В отличие от Москвы, американское правительство разобщено и разрознено. Фирмы из сферы атомной энергетики вынуждены искать путь в лабиринте из 25 учреждений, входящих в состав восьми федеральных ведомств. Надо как можно быстрее отказаться от предвзятого отношения к атомной энергетике, которое в западных институтах существует уже давно. Корпорация DFC в 2020 году отменила запрет на финансирование ядерных технологий, но пока ограничивается лишь подготовкой к поддержке такого рода инициатив. А Всемирный банк свой запрет так пока и не отменил.
Такой бессистемный подход Вашингтона чреват дипломатическими последствиями и экономическим ущербом. Но здесь, несомненно, присутствует и прямая угроза национальной безопасности. Россия господствует на мировом экспортном рынке ядерных технологий, а это принуждает зарубежные страны к партнерству с Кремлем. Чтобы осуществить эффективную кампанию по ослаблению доминирующего положения Китая в производстве аккумуляторов и в сфере чистых технологий, надо поддерживать горнодобывающую и перерабатывающую промышленность во многих странах. А для этого необходимы умные и хорошо организованные американские инвестиции.
У Вашингтона имеется множество ценных инструментов для поддержки глобальных инвестиций в энергетику, но их применение координируется очень редко, и оно никогда не бывает эффективным. Сегодняшний американский подход неудачен, причем сразу по нескольким направлениям.
Во-первых, он отличается узконаправленным характером. Америка почти всегда финансирует отдельные проекты в сфере энергетики, такие как электростанции, не принимая во внимание общие потребности страны в энергии и ее слабые места. Американское финансирование обычно пассивно, США просто реагируют на возникающие обстоятельства, а их государственные ведомства вынуждены запрашивать поддержку у компаний. Обычно это приводит к тому, что они подключаются очень поздно, на завершающем этапе проекта. Поэтому американское правительство зачастую вкладывает инвестиции в разрозненные сделки, которые близки к завершению, а не в те проекты, которые могут иметь самые весомые политические и экономические последствия. По этим же причинам США трудно помогать странам, у которых еще нет готовых к реализации проектов. Но есть и более эффективный подход, который начинается со стратегических целей, после чего осуществляется комплекс целенаправленных мероприятий по достижению этих целей.
Во-вторых, американская помощь в области энергетики очень часто распыляется. Например, Агентство США по международному развитию ежегодно выделяет на нужды электроэнергетики африканских стран примерно 100 миллионов долларов. Казалось бы, сумма значительная, но здесь следует отметить, что распределяется она между 30 и более странами. Такое распыление ресурсов приносит определенные дипломатические и экономические выгоды, но это далеко не образец преобразующих изменений.
В-третьих, очень часто конечной целью американских инвестиций становится идеологическая борьба из-за энергетических технологий. При этом африканские и прочие страны не могут ставить перед собой цели и делать выбор, хотя общеизвестно, что это необходимое условие для достижения успеха. Однако Америка довольно часто пытается навязывать другим странам свои технологические решения, например, продвигает американский газовый экспорт и требует, чтобы бедные страны строили энергетику исключительно на возобновляемых источниках.
И, наконец, многочисленные американские программы не подкрепляют друг друга, так как различные министерства и ведомства редко работают синхронно. Инвестиции в зарубежную энергетику распределены между Госдепартаментом, министерством финансов, министерством энергетики и министерством обороны, а также между USAID, DFC, Экспортно-импортным банком, корпорацией "Вызовы тысячелетия" и Агентством США по торговле и развитию. Чтобы объединить их усилия — например, чтобы технико-экономические обоснования одного ведомства помогали другому выстраивать инвестиционную схему — нужна структура и стимулы, обеспечивающие более тесное сотрудничество.
К счастью, у США уже есть несколько зарекомендовавших себя моделей, от которых можно оттолкнуться. Созданная конгрессом в 2004 году корпорация "Вызовы тысячелетия" — это агентство развития, начинающее работу с четкого анализа пробелов и недостатков в выбранных странах. После этого оно проводит со страной-партнером переговоры о многолетнем инвестиционном соглашении. У него есть надежный механизм отчетности, призванный экономить средства налогоплательщиков и отслеживать результаты. К полномочиям корпорации относится содействие экономическому росту, но примерно в половине ее аналитических документов в качестве основного фактора сдерживания такого роста указана недоступность и нехватка энергии. Ее модель легко можно адаптировать, подгоняя под потребности энергетической безопасности.
Еще один положительный пример подает запущенная в 2013 году инициатива Power Africa, цель которой — вложение инвестиций в энергетический сектор стран Африки южнее Сахары. Данная инициатива показала, что межведомственное сотрудничество может приносить результаты. Она помогла ввести в строй генерирующие мощности в объеме восьми тысяч мегаватт. Это новые гидроэлектростанции, мощности на газе, солнечные панели и ветроустановки. Кроме того, благодаря этой инициативе к электроснабжению подключили более 40 миллионов домов и предприятий (кстати, один из авторов статьи Кейти От работала в Power Africa заместителем координатора).
Новая американская администрация может объединить эти две модели и сформировать соглашения по энергетической безопасности, чтобы эффективнее помогать ключевым партнерам и использовать действующие программы. В рамках таких соглашений можно будет анализировать приоритеты, обсуждать многолетние инвестиционные планы и устанавливать контрольные показатели эффективности. Отдельный координатор будет налаживать взаимодействие американских ведомств и следить за ходом работ по созданию и развитию энергетических систем в странах-партнерах. В качестве первого шага конгресс может разработать законопроект, закрепляющий цели соглашений по энергетической безопасности и создающий институциональную структуру со штаб-квартирой в корпорации "Вызовы тысячелетия" либо в USAID. Благодаря этому энергетическую мощь США можно будет превратить в инструмент внешней политики, помогая союзникам отражать российские энергетические угрозы, создавая надежные альтернативы китайским инвестициям, оказывая содействие в переходе к чистой энергетике и диверсифицируя глобальные цепочки поставок.
Энергетическая безопасность — это тот редкий вопрос, по которому существует межпартийное согласие. Лидеры обеих партий понимают, что укрепление энергетической безопасности американских союзников и партнеров необходимо для достижения почти всех целей Америки в области внешней политики и безопасности. А Вашингтон в этом плане уже давно обещает гораздо больше, чем может сделать.
