Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
"Как можно доверить Олимпийские игры 2028 года охваченному беспорядками Лос-Анджелесу?" — интересуется автор статьи в Spiked. От былого культурного и экономического величия города, отмечает он, не осталось и следа. Он неумолимо скатывается в упадок — и может стать эпицентром колоссальной катастрофы.
Джоэл Коткин (Joel Kotkin)
Лос-Анджелес снова пылает — и отнюдь не олимпийским огнем. После бунтов 1965, 1992 и 2020 годов жители Лос-Анджелеса снова стали свидетелями всплеска жестоких беспорядков. Президент США Дональд Трамп в минувшие выходные задействовал Национальную гвардию, а после и морских пехотинцев. Верховный псих при дворе Трампа Стив Бэннон даже предположил, что эти внутренние беспорядки предвещают “третью мировую”.
Реальность, может, и не настолько мрачна, но будет вполне понятно, если мир воспримет Олимпийские игры 2028 года или чемпионат мира по футболу 2026 года в Лос-Анджелесе без особого энтузиазма. Но все равно гости приедут.
Перед прошлогодней Олимпиадой Париж также захлестнули жестокие акции протеста. И, как и во французской столице, Лос-Анджелесу понадобится обширное присутствие сил безопасности. Для проведения парижских Игр потребовалось 45 тысяч полицейских, 10 тысяч солдат и 22 тысячи сотрудников частной охраны. Если бы в Белом доме обосновалась Камала Харрис, Лос-Анджелес, несомненно, получил бы существенную помощь, чтобы провести операцию сопоставимого масштаба. Но теперь-то городу приходится обращаться за гарантиями безопасности к переменчивому и мнительному Трампу.
Организаторы Игр LA28 утверждают, что заключили достаточно спонсорских и телевизионных сделок, чтобы удовлетворить свои потребности — и это вполне правдоподобно, учитывая финансовое значение города. Хотя сегодня Лос-Анджелесу явно не хватает предпринимательского духа, который некогда привел его к выдающемуся подъему, к счастью, обширное спортивное наследие города — в частности, две предыдущих Олимпиады — оставили ему стадионы и всю необходимую инфраструктуру, чтобы не только принять в гости весь мир, но и должным образом защитить его.
Но если не потратить огромных сумм на преображение города по методу князя Потемкина, весь мир увидит то, что многие из нас, его жителей, и так давно подозревали: город неумолимо скатывается в упадок.
В 1932 году, когда Лос-Анджелес впервые принимал Олимпиаду, все обстояло совсем иначе. Город был еще молод, а население составляло лишь треть от сегодняшнего — всего 1,2 миллиона человек. Но игры 1932 года возвестили миру о том, что Лос-Анджелес скоро станет одним из величайших городов планеты.
Я освещал подготовку ко второй Олимпиаде в Лос-Анджелесе в 1984 году. Пожалуй, это были самые успешные игры в истории, несмотря на бойкот России из-за холодной войны. То был Лос-Анджелес на пике своего могущества: его родной сын Рональд Рейган заседал в Белом доме, а военная и аэрокосмическая отрасли, жилищный сектор и индустрия развлечений процветали. “Лос-Анджелес — лучше не найти”, — приговаривали тогда рекламщики, и мало кто взялся бы с ними спорить.
Некоторые могут надеяться, что новые игры спасут город от упадка. Но многочисленные исследования показывают, что Олимпиада даже в лучшем случае приносит городу лишь мимолетные экономические выгоды — а зачастую, наоборот, ложится тяжким бременем. Еще это возможность сделать политическое заявление — достаточно вспомнить, какую рекламу получили Берлин при нацистах в 1936 году или Пекин при КПК в 2008. Но проводить Олимпиаду в городе, который явно ушел в штопор, — заведомо гиблое дело.
Вместо того, чтобы служить моделью для будущего, Лос-Анджелес сегодня может провести мастер-класс по городскому развалу. Прокатитесь по улицам Саут-Сайда или по Сентрал-авеню — исторически главной улицы Лос-Анджелеса для чернокожих, а теперь преимущественно испаноязычных — и атмосфера напомнит вам скорее Мехико или Мумбаи: потрескавшиеся тротуары, облупившиеся здания, уличные развалы и продуктовые лавки, словно в развивающихся странах.
По всему городу разбросаны палаточные лагеря бездомных. В районе, где живет подруга моей жены, недалеко от того места, где мы когда-то жили, бомжи таскаются по супермаркетам и едят прямо в проходах между рядами. Другие беспокоят владельцев магазинов и напрямую подключаются к городской электросети. Многие рабочие, особенно иммигранты (как законные, так и нелегалы), зарабатывают очень скудно.
Бывший рай для среднего класса с мощной промышленностью, Лос-Анджелес теперь может “похвастаться” высочайшим уровнем бедности не только в Калифорнии, но и во всей стране. Разваливающиеся школы, запущенные парки и отток жителей и предпринимателей — всё это сулит городу крайне мрачные перспективы.
Некогда “город роста”, Лос-Анджелес неуклонно теряет население с начала 2010-х годов. По данным финансового департамента штата, к 2060 году округ Лос-Анджелес может недосчитаться более миллиона жителей. Молодежь — жизненная сила любого растущего города — уже разъезжается (750 тысяч человек только за последнее десятилетие). Люди все еще приезжают пожить, но мало кто остается насовсем, чтобы растить там детей. По данным Всеамериканского опроса, в Лос-Анджелесе сейчас второй с конца уровень рождаемости среди 53 крупнейших мегаполисов США. При этом, согласно одному опросу Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, молодые лос-анджелесцы разочарованы еще больше, чем их старшие земляки.
По иронии судьбы разъезжаются даже приезжие — с которыми так любят носиться “прогрессисты”. Десятилетиями Лос-Анджелес, в котором проживает более трех миллионов иммигрантов (вдвое больше, чем в любом другом городском округе), питался притоком новых горожан из-за границы. Но жизнь испортилась даже для тех, кто перебрался, купившись на статус “города-убежища”, откуда не депортируют. Численность рожденного за границей населения Лос-Анджелеса сокращается с 2010 года — то есть задолго до прихода Трампа — тогда как в Техасе или Флориде, наоборот, стремительно растет.
Это отражает суровую реальность: экономика Лос-Анджелеса больше не обеспечивает достойную заработную плату. Латиноамериканским рабочим, если учесть дороговизну жизни, здесь живется хуже, чем в большинстве американских городов. Уровень владения жильем как среди латиноамериканцев, так и среди афроамериканцев — один из самых низких в США. И ни предприниматели, ни политическая элита переломить эту тенденцию, похоже, не в состоянии.
Этот упадок делового сообщества, чей вклад в прошлые олимпийские успехи оказался столь весом, виден невооруженным глазом. В 1984 году округ Лос-Анджелес мог похвастаться мощной и круто замотивированной деловой элитой с 12 фирмами из списка Fortune 500. Однако с тех пор округ растерял не только своих нефтяных и аэрокосмических гигантов, но также и крупнейшие банки. Сегодня в списке Fortune 500 их осталось всего семь — и лишь одна находится в черте города, на окраине долины Сан-Фернандо.
Олимпиаду 1984 года блестяще провел успешный бизнесмен Питер Юберрот. Он не только организовал все без сучка и задоринки, но и извлек прибыль. Городом тогда управлял демократ и бывший полицейский Том Брэдли, который не позволил преступным элементам (неизменно влиятельным в Лос-Анджелесе) сорвать игры. Организованные рабочие поддержали не только Брэдли, но и корпоративную элиту, на которую работали многие члены профсоюзов.
И сравните это с тем, что мы имеем сегодня. Лишь у немногих руководителей хватит смелости хотя бы попытаться разобраться в причинах стремительного экономического спада в Лос-Анджелесе. Заметнее всего он центре города, которому сулили стремительное развитие благодаря транспортным артериям, налоговым льготам и новому конференц-центру. Несмотря на миллиарды потраченных денег, улицы по-прежнему усеяны лагерями и пестрят сгоревшими зданиями. А недостроенные и пустующие высотки заманивают туристов своими замысловатыми граффити.
Даже Голливуд и тот, похоже, утратил свой блеск. Когда-то он служил воплощением американского успеха и во многом олицетворял собой основные ценности: семейственность, романтику, патриотизм. Теперь он обслуживает узкую касту “пробудистов” — а его продукция идеологически мотивированна.
Поэтому неудивительно, что индустрия развлечений теряет рабочие места как из-за технологического прогресса, так и из-за более щедрых предложений в других местах. Некоторые руководители даже
Директор Института Друкера при Клермонтском колледже имени Маккенны Майкл Келли отмечает, что почти все основные отрасли — от производства до финансов и деловых услуг — с 2019 года теряют рабочие места или, в лучшем случае, впали в застой. Выросли за этот период лишь образование и здравоохранение — и то во многом за счет государственных субсидий. Если бы Лос-Анджелес соответствовал общенациональному темпу роста, то, по оценкам Келли, он бы прибавил еще 300 тысяч рабочих мест.
И этот спад произошел в городе, прославившимся самыми пробивными предпринимателями! Сегодняшние лидеры бизнеса — все чаще наследные богачи и посредники — как будто не горят желанием что-либо менять. Многие, полагает Келли, предпочитают тешить свое тщеславие и гоняться за престижными проектами вроде спортивных команд “Доджерс” или “Лейкерс” вместо того, чтобы улучшать экономические и образовательные возможности для молодых жителей Лос-Анджелеса или хотя бы навести порядок в общественных местах. “Их не волнует ремонт парка Макартура или помощь Саут-Сайду, — сетует Келли. — Все, что их волнует, — это Олимпиада”.
Бизнес-элита, высокооплачиваемые юристы и многочисленные посредники еще могут поддерживать свою идиллию, живя в безопасных, сверхдорогих пригородах вроде Брентвуда (родина Камалы Харрис), Голливуд-Хиллз или еще дальше — в Малибу или Палм-Спрингс. Туда не докатилась волна преступности, усиленная бесконтрольной иммиграцией и бессилием правоохранительных органов.
Политическая элита города еще недавно была одержима ростом, порой даже в ущерб природе. Но теперь Лос-Анджелесом управляют люди, которые как будто ополчились против самого капитализма. И если Сан-Франциско, Хьюстон и даже Нью-Йорк смещаются обратно к политическому центру, Лос-Анджелес в 2022 году избрал мэром давнюю левачку Карен Басс, которая еще при Кастро отправилась на Кубу в составе бригады “Венсеремос” (“Мы победим”). В 2016 году, после смерти Фиделя, она опубликовала хвалебный некролог Команданте. Какое-то время ее даже рассматривали в качестве напарницы Байдена, но там ее симпатии Кастро могли выйти ей боком — должность в итоге досталась Камале Харрис.
С тех пор, как Лос-Анджелес почти полностью подмяли под себя “прогрессисты”, как немногим раньше — Чикаго, город захлестнула волна коррупции. Ряд советников и комиссаров были арестованы. Басс неубедительно повела себя в прошлом году во время разрушительных лесных пожаров, а работы по восстановлению города можно назвать в лучшем случае ужасными.
Под давлением воинствующих профсоюзов государственного сектора Басс наводит ужас на деловые круги дороговизной пошлин и сборов — запредельной даже по калифорнийским меркам. Последняя Олимпиада в Лос-Анджелесе принесла прибыль, но если эта провалится, расходы придется взять на себя городу, а он едва ли их потянет. Лишь в этом году администрация Басс объявила о дефиците бюджета свыше миллиарда долларов — в основном из-за резкого роста зарплат в государственном секторе.
До открытия Олимпийских игр осталось три года, а у прогрессивных руководителей города явно не хватает воли защитить своих избирателей.Басс, губернатор Калифорнии Гэвин Ньюсом и Харрис выступили против отправки Национальной гвардии, утверждая, вопреки всем доказательствам, что беспорядки “в целом мирные”.
И ситуация может ухудшиться еще больше. На Басс давит не столько бизнес, сколько радикалы левее ее самой — в частности, стремительно набирающие обороты демократические социалисты. Представителям этой крайне левой фракции, настроенной против бизнеса и против Израиля, принадлежит четыре места в городском совете из 15 членов.
Тех, кто разочарован нерешительностью Басс в вопросах безопасности, может ждать еще более горькое разочарование. Олицетворением “новой волны” стала демократическая социалистка Изабель Хурадо, которая не только стремится лишить полицию финансирования, но и мечтает о ее упразднении. Еще тревожнее — рост числа сторонников ХАМАС, которые участвуют в текущих протестах против Миграционной службы. Эти радикалы хорошо финансируются, хорошо организованы и приобретают все больший вес.
Общественность редко когда подает голос против случайного насилия. За месяцы до недавней волны беспорядков произошло бесчисленное множество инцидентов — помимо прочего, жестокие подростковые банды занимались вандализмом и грабежом по всему городу, особенно в центре. Преступники настолько осмелели, что начали снимать с уличных фонарей медные провода, погружая целые районы во тьму. Необязательно поддерживать грубый и откровенно драконовский подход Трампа — достаточно просто очистить улицы от головорезов, будь то доморощенных или завезенных. Однако реакция городской элиты — политической и корпоративной — похоже, всё та же: “Веселимся дальше, чувак”.
Может, лидеры Лос-Анджелеса и правы. Может, городу действительно удастся провести еще одну чудесную Олимпиаду, если принять достаточно мер безопасности. Но былое культурное и экономическое величие одними фанфарами и фейерверками не восстановишь. Потребуется тот самый тяжкий труд, от которого город увиливал на протяжении десятилетий.
Джоэл Коткин — обозреватель, научный сотрудник по урбанистике Университета Чепмена в Ориндже, штат Калифорния, и старший научный сотрудник Института Civitas при Техасском университете.
42
Ну мировую третью нам не надо, а вот кровавую гражданскую с ее распространением по всей западной коалиции, включаю и восточные страны союзников града на холме! Да так чтобы верхушка пряталась в бункерах от своего же народа. Гильотина для Макрона, висильница для Бербок и Урсулы. Жестко конечно, но за все надо платить. Они все жили хорошо и спокойно стравливая и уничтожая другие народы, считая себя исключительными.
41
никаких американцев в калифорнии нет, там всегда жили калифорнийцы, которые всегда притеснялись кровавым фашингтоном, калифорния должна стать свободной и независимой страной
