Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Доступность высшего образования растет, но падает его ценность, пишет Nature. Ведущие университетские державы закрывают двери перед иностранцами, несмотря на рост популярности обучения заграницей. Наступает эра академической геополитики, где виза ценнее знаний.
Дэн Гаристо (Dan Garisto)
Если бы 264 миллиона студентов, обучающихся в высших учебных заведениях по всему миру, были страной, то стали бы пятым по численности населения государством. Около 53% его граждан составляли бы женщины, и большинство из них проживало бы в Азии. Жители говорили бы и учились на сотнях языков, но доминировал бы английский.
Эта нация учащихся также была бы одной из самых быстрорастущих. С 2000 года число студентов в мире более чем удвоилось, а количество тех, кто едет учиться за границу, выросло примерно втрое, достигнув без малого 7 миллионов человек. Благодаря интернету, конференциям, общим учебным планам и сотрудничеству, мир высшего образования связан теснее, чем когда-либо.
Но эта модель взаимосвязанного роста начинает давать сбой — богатые западные страны становятся куда менее гостеприимными к иностранным студентам. Администрация президента США Дональда Трампа, в частности, взяла под прицел университеты и иностранных студентов. В результате многие из последних начинают искать возможности получить диплом в других местах, и соответствующие возможности растут, особенно в ряде стран с низким и средним уровнем дохода. Однако расширение доступа к высшему образованию также вызывает опасения относительно его качества и ценности.
Эти меняющиеся тенденции особенно важны для науки, которая опирается на инфраструктуру университетов для подготовки студентов, обмена идеями и проведения исследований. "Нынешняя глобальная научная система сталкивается с беспрецедентными рисками для тех вещей, которые делали ее устойчивой", — говорит Крис Гласс (Chris Glass), аналитик системы высшего образования в Бостонском колледже Массачусетса.
Специалисты предостерегают, что не существует единого портрета, который отражал бы состояние высшего образования в мире. "Одной глобальной истории быть не может", — говорит Гласс. Но он и другие ученые работают над тем, чтобы определить ключевые тенденции в демографии этой "страны" высшего образования — и предсказать, куда она движется.
В данной статье Nature рассматривает некоторые из этих тенденций: расширение системы высшего образования, особенно в небогатых странах; геополитические силы, создаваемые высшим образованием и формирующие его; и как все это влияет на то, кто получает знания и чему их учат.
Кто поступает в университеты?
Главной тенденцией высшего образования за последние полвека стал взрывной рост числа студентов. Исследователи обычно отслеживают этот рост, сравнивая количество зачисленных студентов в стране с численностью населения студенческого возраста, — показатель, называемый коэффициентом охвата высшим образованием (gross enrolment ratio, GER). (Он даже может быть выше 100%, потому что в университетах могут учиться люди и за пределами данного возрастного диапазона.)
Для стран Западной Европы и Северной Америки высшее образование стало стандартом. GER в этих регионах вырос с 61% в 2000 году до 80% в 2024. Однако за последние несколько лет эту группу обогнала Центральная Европа, где показатель за тот же период подскочил в среднем с 42% до 87%. В основном такой огромный рост обусловлен бурным развитием частного сектора в образовании после распада СССР.
Другие регионы мира начинают наверстывать упущенное: в период с 2000 по 2023 гг. GER в Восточной и Юго-Восточной Азии вырос с 15% до 62%, а в Латинской Америке и странах Карибского бассейна — с 23% до 58%. Многие страны прилагают явные усилия для расширения своего GER. Индия, где в 2021–2022 годах GER составлял 28%, поставила цель достичь 50% к 2035 году. Глобальный средний показатель, составлявший 19% в 2000 году, взлетел до 44% в 2024-м.
Однако некоторые регионы все еще отстают. По состоянию на 2021 год в странах Африки к югу от Сахары GER составлял 9% против 4% в 2000. Этот регион единственный, где женщин в высшем образовании по-прежнему мало: примерно 76 на 100 мужчин. Основное препятствие — финансирование, говорит Джеймс Джови (James Jowi), директор Африканской сети интернационализации образования, некоммерческой организации, базирующейся в кенийском Элдорете. "Большинство молодых людей не могут позволить себе плату за обучение в колледже", — говорит Джови.
Однако расширение доступа вызывает определенные опасения, говорит Лора Рамбли (Laura Rumbley), директор по развитию знаний и исследованиям Европейской ассоциации международного образования в Амстердаме. По мере роста уровня образования людей растут и квалификационные требования для получения хорошей работы. В регионах с чрезвычайно высоким охватом степени высшего образования, включая магистерские и PhD, становятся более необходимыми и менее ценными, говорит она. "Мы хотим избежать ситуации, когда высшее образование станет тупиком для отдельных людей и общества в целом". Высшее образование должно открывать двери, а не закрывать их, говорит она.
Куда едут учиться студенты?
По мере роста числа студентов и учебных заведений высшее образование стало более глобально связанным, но форма и характер этих связей меняются. Исследователи описывают их как интернационализацию: то, как глобализация проявляется в университетах. Самый очевидный и простой способ увидеть это — мобильность студентов, говорит Рамбли. В 2000 году границы для учебы пересекали 2,1 миллиона студентов; сегодня это делают 6,9 миллиона, около 2,6% от всех студентов. В некоторых регионах, таких как Евросоюз, международные поездки для получения образования гораздо более распространены: около 9% его студентов учатся за границей, часто в других странах ЕС.
Значительная часть мобильности приходится на аспирантов, которые ищут более специализированное образование, не всегда доступное рядом с местом проживания. И поток студентов, как правило, направлен в богатые страны, которые много инвестируют в государственное образование. Например, в Соединенных Штатах около 20 миллионов студентов вузов, 1,1 миллиона из которых приехали из других стран. Между тем, в Индии 43 миллиона студентов, но из них иностранных — только 46 тысяч.
Однако специалисты говорят, что такое типичное движение может замедлиться из-за двух факторов: увеличения доступности образования в странах с низким и средним уровнем дохода и сокращения доступа к университетам во многих богатых странах. Великобритания, Канада и Австралия ввели иммиграционные ограничения, повлиявшие на число студентов бакалавриата и магистратуры из-за рубежа. А в США ужесточается антииммиграционная политика. Администрация Трампа аннулировала более 1400 виз, ограничила въезд из 19 стран и предложила правила, ограничивающие визы для кандидатов в PhD четырьмя годами, несмотря на то что американские программы часто требуют больше времени. NAFSA, Ассоциация международных педагогов, некоммерческая организация, базирующаяся в Вашингтоне, округ Колумбия, прогнозирует, что в 2025–2026 учебном году в Соединенные Штаты приедет примерно на 30–40% меньше иностранных студентов, чем в предыдущем, что обойдется примерно в 7 миллиардов долларов дохода и 60 тысяч рабочих мест.
До начала XXI века у Соединенных Штатов был "диверсифицированный портфель" иностранных студентов из многих стран, говорит Гласс. Однако за последние 20 лет Китай и Индия стали доминировать, увеличив свою долю с примерно 1/3 до более чем половины от общего числа иностранных студентов в США. Рост обусловлен спросом со стороны все более богатых средних классов в этих странах и возможностями, предоставляемыми американскими университетами в стремлении заработать дополнительные средства, говорит Гласс.
У студентов в Китае и Индии теперь есть и другие варианты. Хотя главными направлениями для иностранных студентов остаются США, Великобритания, Канада и Австралия, популярность набирают страны вроде Нидерландов и Южной Кореи. КНР работает над привлечением большего числа иностранных студентов. В 2000 году на Соединенные Штаты приходилось около 26% всех иностранных студентов; сегодня эта цифра составляет около 16%.
Другой способ, с помощью которого университеты пытаются удовлетворить растущий глобальный спрос, — это создание филиалов, представительств известных учреждений в иностранных городах, таких как проект Нью-Йоркского университета в китайском Шанхае. Эти учреждения создали возможности для международного образования без необходимости пересекать границы. В 2023–24 годах Великобритания приняла у себя около 732 тысяч иностранных студентов, но при этом обучила примерно 621 тысячу студентов за рубежом, в зарубежных филиалах британских университетов. "Возможно, данная тенденция будет нарастать, потому что тогда студенты смогут сказать: „Мне не нужно ехать за границу, но я все равно могу получить иностранный диплом“", — говорит Ханс де Вит (Hans de Wit), аналитик системы высшего образования из Бостонского колледжа. Этот транснациональный подход позволяет избежать проблем с визами, но поднимает сложные вопросы, говорит он, например, действительно ли это образование того же качества?
Для многих — нет. "Будь я студентом, то учился бы в Бристольском университете Великобритании, а не в Дели", — говорит Саумен Чаттопадхья (Saumen Chattopadhyay), экономист, изучающий высшее образование в Университете Джавахарлала Неру в Нью-Дели. Учеба за границей дает больше возможностей для эмиграции и доступа к международным контактам.
Возможности уехать за границу хоть и могут помочь отдельным людям, но истощают таланты и средства из менее богатых стран. "Долгое время это считалось угрозой для развития человеческого капитала в африканских странах", — говорит Джови. Он работает над развитием мобильности внутри Африки и сокращением "утечки мозгов" путем создания местных центров передового опыта в университетах южной и восточной частей Африки.
Чему учат в университетах?
Интернационализация также изменила то, чему студенты учатся. Подобно людям, границы могут пересекать также идеи, исследования и учебные планы. В 2010 году широкий спектр стран, от Исландии до России, присоединился к Европейскому пространству высшего образования (European Higher Education Area, EHEA). Она стремится установить стандарты для степеней — бакалавра, магистра и доктора — а также общую систему гарантии качества. "Академическое сообщество сильно сопротивлялось этому", — говорит де Вит. Но стандарты сработали и помогли международному сотрудничеству между странами EHEA.
Точные данные о глобальных стипендиях получить трудно, но аналитики систем высшего образования сходятся во мнении, что университеты стали уделять больше внимания степеням в области науки, технологий, инженерии и математики (STEM). Китай, например, поднялся на вершину многих мировых рейтингов университетов в основном благодаря именно этим исследованиям — и именно здесь заключаются как экономические, так и репутационные выгоды.
Рост исследований в области STEM в КНР привел к транснациональному партнерству с США — крупнейшему в мире. В 2020 году исследователи двух стран опубликовали 60 тыс. статей. Однако рост здесь замедлился, поскольку на первый план вышли проблемы национальной безопасности и геополитики. Исследователи в Китае также начали меньше зависеть от американских коллег.
В каких учреждениях они учатся?
Значительная часть роста высшего образования пришлась на частный сектор. Особенно стремительной эта приватизация была в быстрорастущих регионах, таких как Юго-Восточная Азия и Латинская Америка, где государственное финансирование не поспевает за спросом. В Африке статус частных носит около половины всех учреждений высшего образования.
Рост частного сектора образования обуславливался и формировался представлениями о ценности образования. "Образование приносит как общественную, так и личную пользу", — говорит Мелисса Уотли (Melissa Whatley), аналитик системы высшего образования из Колледжа Уильяма и Мэри в Вильямсбурге, штат Вирджиния. Для любой страны образование есть экономическое благо и ключевой ресурс. Для отдельных людей — возможность получить более высокий доход или иной социальный статус. Растущий акцент на индивидуальных выгодах от образования создал спрос, удовлетворяемый за счет частного сектора.
Исследователи утверждают, что он может заполнить ниши, в которых государственного образования недостаточно или оно расширяется чересчур медленно: информатика, бизнес-администрирование и специальные области, такие как богословие. Однако частное образование, как правило, держится в стороне от самых ресурсоемких областей, таких как подготовка аспирантов (PhD) или медицинское образование, говорит Рамбли, поэтому оно не может полностью покрыть дефицит государственного финансирования.
Опасения существуют и по поводу качества. За исключением нескольких стран, таких как США и Япония, качество частных вузов, как правило, отстает от государственных, отчасти из-за более мягкого регулирования, говорят эксперты, беседовавшие с Nature. В частных университетах Африки, по словам Джови, степень PhD имеют не более 40% преподавателей.
Некоторые страны, такие как Индия, пытаются найти баланс между государственным и частным сектором образования. "Коммерциализация враждебна предоставлению качественного образования", — говорит Чаттопадхья, но есть способы, с помощью которых частный сектор может эффективно соответствовать потребностям индустрии. Национальная политика в области образования Индии 2020 года, например, объединяет государственные учреждения с частными партнерскими организациями, чтобы они могли перенимать друг у друга лучшие практики.
Среди неопределенности мира, потрясаемого технологическими и геополитическими сдвигами, бывает трудно делать выводы о настоящем, не говоря уже о будущем. "Легко спекулировать на повседневной волатильности политики", наблюдаемой в Соединенных Штатах и других странах, говорит Гласс.
Но несколько вещей кажутся определенными: в ближайшие годы высшее образование продолжит расти и будет обслуживать все больше студентов. Главной заботой по-прежнему будет достижение равного доступа и качества. Барьеры для поступления сохранятся, но вместе с ними и возможности. Лет через 10, по прогнозам, ежегодно выезжать за границу для получения образования будут до 10 миллионов студентов.
"Университет, — говорит Рамбли, — существо, по сути, интернациональное".
22
Не осилил эту статистику…. Что дает ваше высшее образование?! Знания?! По Урсуле, Каллас , Мерцу и другим не скажешь… да и Байден Австрию с Австралией путал как и многие другие!
10
западные вузы сократили количество мест для иностранных студентов....Отлично, меньше неграмотных будет в других странах.
