«Армия марширует на брюхе» — эти слова приписываются Наполеону.
В Северной Норвегии во времена оккупации русским «рабам» приходилось работать, чтобы наполнить брюхо немецким солдатам. Среди этих рабов было много женщин, и они стали «пионерками индустрии замороженного филе» на немецких фабриках, где заготавливали треску.
Кроме того, русские женщины успели родить 150 детей, прежде чем война кончилась и они смогли сесть на поезда, идущие в Лулео, Карлсхэлль и далее домой, в страну, зовущуюся тогда Советским Союзом. Ни один из этих детей не был записан в норвежские приходские книги, и о русских рабах в Северной Норвегии долгое время вообще не принято было говорить. В правлении компаний немецкой рыболовной промышленности были и норвежцы.
Профессор из Осло Лив Мьелде (Liv Mjelde) решила извлечь на свет эту скрытую страницу истории, написав о годах оккупации в книге «Секрет ножниц» (Saksens hemmelighet). В ней рассказывается о русских женщинах, об их работе, жизни и о том, как они рожали детей в немецких лагерях для военнопленных на севере Норвегии. Автор проследила за судьбами некоторых из них и взяла интервью.
Лив Мьелде наткнулась на след русских женщин по чистой случайности. В 2005 году она приехала в Санкт-Петербург и посетила Строгановский дворец. В сувенирном магазинчике она разговорилась с Михаилом, который услышал, что она из Норвегии. Он рассказал, что его отец родился в Норвегии в 1944 году, но где именно тот родился, он так никогда и не узнал.
Вернувшись домой, в Осло, Лив Мьелде начала изучать историю русских военнопленных. И установила, что в Норвегии последовательно замалчивали вопрос принудительного труда пленных в те годы и никогда не упоминали, что среди рабов были и женщины, рожавшие детей.
Немцы взяли в Советском Союзе в плен 100 тысяч мужчин и 1,4 тысяч женщин, которых перевезли в Норвегию, чтобы те работали в рыболовной промышленности. Немецкий вермахт вывозил множество мужчин и женщин с оккупированных территорий. Не только взрослых женщин, но порой и четырнадцатилетних девочек хватали и сажали в поезда.
Среди них оказалась и 17-летняя Галина Короленко. Она с семьей случайно оказалась в Гжатске (нынешний Гагарин) как раз тогда, когда немцы ходили от дома к дому и хватали всех, кто казался трудоспособной рабочей силой. Галине было всего 16 лет, ее отвезли на железнодорожную станцию в разгар лета 1941 года. Федору Сальникову, русскому солдату, было 23 года, когда его взяли в плен в Киеве в сентябре того же года.
Их пути, идущие из России, пересеклись в 1942-1943 годах в лагере для военнопленных Лангстранда, что в пригороде Будё. Они друг другу понравились, и в результате в 1944 году в лагере появился на свет мальчик. Оба на положении рабов работали в компании «Фростфилет» (Frostfilet A/S).
Мальчика назвали Юрий, но ни в какую норвежскую приходскую книгу его не занесли. Его зарегистрировали лишь дома, в Советском Союзе, указав, однако, в качестве места рождения Владивосток. Туда Галина и Федор переехали после войны. Лив Мьелде удалось найти в норвежских архивах информацию о пленниках немецкого лагеря Галине и Федоре, и Михаил из сувенирного магазина получил ответ на вопрос, где же родился его отец.
Лив Мьелде дает глубокое описание жизни русских женщин в Норвегии. Они были пленницами за колючей проволокой, и условия их жизни были очень тяжелыми, но они выполняли очень важную роль, кормя досыта немецкую армию, так что им делали послабления. У них было свободное время, и они, например, могли сходить в кино. Русские женщины бастовали против плохой еды и одежды, и немецким военным пришлось улучшить рацион пленников и выдавать более теплую одежду тем, кто работал в морозильных отделах.
Но, пожалуй, самое интересное — то, что арийской организации Лебенсборн («Источник жизни»), призванной разводить расово чистую человеческую породу, было приказано отправлять одежду и пеленки русским матерям в лагеря для военнопленных. Вот как важны были те женщины в качестве рабочей силы.
Когда война закончилась, и лагерь опустел, русских на кораблях свозили с разных рыболовных фабрик в Нарвик. Каждый вечер в 21:15 поезд с 800 русскими отправлялся в сторону Лулео и прибывал в Карлсхэлль в 6 часов утра. 24 339 советских граждан приехали домой на этих поездах летом 1945 года.
Лив Мьелде говорит, что об этих поездах, везущих людей домой, очень трудно найти какую-то информацию: «Такое ощущение, что почти сразу было решено, что о русских военнопленных в Норвегии и том, как они ехали домой, не следует говорить, а нужно их срочно предать забвению». Она рассказывает, что власти помешали 60 журналистам подсесть на первый из поездов в Риксгренсене (город на севере Швеции — прим. перев.) и сопровождать русских домой.
Лив Мьелде вносит поправку в царившее много лет представление о том, что судьба пересевших в Карлсхэлле с поезда на корабль военнопленных по прибытии в Советский Союз была мрачна и печальна и что их будто бы сразу отправили в другие лагеря — теперь в Сибири. Она сообщает, что женщины с детьми смогли вернуться домой и 80% гражданских мужчин вернули свободу. Из тех пленников, что были солдатами, 40% вернулись в Красную армию.
