Варшава вспоминает Волынскую резню как «геноцид поляков», устроенный в 1943 году Украинской повстанческой армией (экстремистская организация, запрещена в РФ — прим. ред.). Но общепринятая в Польше историческая правда пристрастна. Она забывает об украинских жертвах, что становится началом щекотливого конфликта, связанного с исторической памятью Киева.

Варшава. Годовщина, которой не существовало. Это день памяти, учрежденный в Польше с 11 июля 2017 года. Это годовщина начала Волынской резни, в ходе которой десятки тысяч поляков погибли от рук Украинской повстанческой армии (УПА). Массовые убийства произошли на территориях, которые в 1921 году по Версальскому договору перешли Польше, до этого принадлежали России, а потом попали под власть нацистской Германии.

В этом году наступила 75-я годовщина убийств, которые президент Польши Анджей Дуда (Andrzej Duda) в ходе церемонии на площади Пилсудского в Варшаве описал так: «В этот ужасный день на поляков из почти ста населенных пунктов было совершено нападение, и они были жестоко убиты. За один-единственный день погибли восемь тысяч поляков. Почти 100 тысяч наших сограждан были убиты в Волынской резне: это были мужчины, дети и пожилые люди. Это одна из самых трагических и горьких страниц польской истории во время Второй мировой войны».

С тех пор, как осенью 2015 года к власти вернулась партия «Право и справедливость», то, что произошло на Волыни в 1943 году — благодаря публикациям статей и книг, документальным фильмам и открытию памятников павшим — снова является объектом исторического изучения. В воскресенье 8 июля Дуда посетил польское кладбище в Олыке, недалеко от Луцка, административного центра Волынской области, с 1921 по 1939 годы входившей в состав Польши.

Волынская резня глазами Варшавы: геноцид поляков

Еще в 2008 году, при предыдущем правительстве партии «Право и справедливость», польский Институт национальной памяти назвал то, что произошло с поляками в Волыни, сопоставимым с геноцидом. Пять лет спустя при правительстве партии «Гражданская платформа» польский парламент высказался на эту тему, назвав преступления УПА «этнической чисткой с признаками геноцида».

Это определение оспаривала оппозиция из левоцентристов и некоторых либеральных интеллектуалов, по мнению которых убийства были совершены в обстоятельствах, когда Польша осуществляла политику колониального образца на территории, где проживало украинское этническое большинство. На самом деле, данные польской переписи 1931 года свидетельствуют, что в то время 68% жителей Волынской губернии говорили на украинском языке и исповедовали православие, и всего 17% говорили по-польски и исповедовали католичество.

22 июля 2016 года, когда партия «Право и справедливость» снова оказалась у власти, варшавский Сейм одобрил документ, в котором убийства 1943 года считаются «геноцидом». В связи с этим в Польше вновь возникла волна критики. Например, на страницах «Газеты Выборча» (Gazeta Wyborcza) Анджей Бржезицкий (Andrzej Brzeziecki) написал, что причины геноцида в Волыни следует связывать с полонизацией, проводившейся в регионе польской властью в период с 1918 по 1939 годы.

Фактически сто тысяч поляков, о которых говорил Дуда, — это произвольная цифра, куда могли быть включены жертвы массовых убийств, совершенных в восточной Галиции. Никто не знает, сколько людей погибло в результате массовых убийств, организованных украинскими националистами в Волынской губернии. Польские журналисты Владислав и Ева Семашко (Władysław, Ewa Siemaszko) в проведенном на территории исследовании утверждали, что было убито 37 тысяч поляков, в то время как американский историк Тимоти Снайдер (Timothy Snyder) выдвинул гипотезу о 50 тысячах убитых. О еще большем количестве жертв говорит польский историк Гжегож Мотыка (Grzegorz Motyka), оценивая его в 60 тысяч человек. На сегодняшний день Институт национальной памяти собрал имена 31 тысячи жертв-поляков между Волынью и восточной Галицией. Следует добавить, что не все жертвы УПА были поляками: среди убитых были армяне, российские евреи, представители разных этнических меньшинств и даже противостоявшие националистам украинцы.

Жертвы были на обоих фронтах, но данные об их количестве недостоверны

Помимо того, что расходятся данные о количестве жертв, произошедшее в Волынской губернии было истреблением мирных жителей с обеих сторон. То, о чем действующее польское правительство и президент Дуда избегают вспоминать на памятных акциях 11 июля, — это вторая глава тех трагических событий. Два года спустя после убийств, совершенных националистами из УПА, партизаны из польской Армии Крайовой (АК) начали карательные действия против украинцев, назвав их «превентивно-ответными операциями». Количество украинских жертв в Волыни тоже недостоверно. Тимоти Снайдер считает, что их было от 10 до 20 тысяч, и эти цифры сопоставимы с оценками британского историка Мирослава Шкандрия (Myroslav Shkandrij) и американского Пола Роберта Магоши (Paul Robert Magocsi). Российско-американский историк Сергей Плохий (Serhii Plokhy) полагает, что партизаны АК убили до 30 тысяч человек в 1945 году, в то время как по подсчетам украинского исследователя Ивана Патриляка в Волыни было 20 тысяч жертв среди украинского населения и 40 тысяч — среди поляков. Соотношение один к двум отвергают польские историки, не выходящие за рамки десяти тысяч украинских жертв: так, Гжегож Мотыка сокращает это количество до не более двух тысяч жертв, то есть в 30 раз меньше, чем было убито польского мирного населения.

«Они хотели всех нас убить» — под таким заголовком вышел право-католический журнал «До жечи» (Do Rzeczy) в ноябре 2016 года. Номер был приурочен к выходу на экраны фильма «Волынь» Войцеха Смажовского (Wojciech Smarzowski). Комментарий был в духе правительственной линии, и он игнорировал тот факт, что в фильме демонстрируется жестокость и убийства с обеих сторон, пусть и с точки зрения поляков.

Съемки «Волыни» начались до прихода к власти партии «Право и справедливость», но предпремьерный показ в Польше состоялся, когда так называемый геноцид в Волыни был невероятно актуален, что повлияло и на зрительское восприятие.

Волынь с точки зрения Киева: искупление и критика

Если варшавское правительство предлагает однозначную версию убийств в Волыни, то у Киева — противоречивая позиция. С одной стороны, фильм Смажовского был запрещен к показу в кинотеатрах Украины, а игравшие там украинские актеры подверглись на родине критике. С другой стороны, президент Петр Порошенко, посещая Варшаву в июле 2016 года, преклонил колени перед мемориалом, посвященным полякам, павшим в Волыни. Этот символический жест напомнил аналогичный жест канцлера Западной Германии Вилли Брандта (Willy Brandt) в 1970 году у памятника евреям, погибшим при восстании в Варшавском гетто.

Если же забыть о внешних признаках примирения, то Порошенко занимает неоднозначную позицию. В 2015 году нынешний президент Украины реабилитировал память о лидере УПА Степане Бандере — бывший президент Ющенко в 2010 году объявил его национальным героем, но его преемник Янукович от этого решения отказался. Посмертное восхваление Бандеры — это пощечина властям Варшавы, которые видят в нем главного виновного в убийствах поляков в Волыни.

В феврале этого года Порошенко раскритиковал одобренный польским парламентом закон о преследовании тех, кто восхваляет идеологию Бандеры и отрицает массовые убийства, совершенные украинскими националистами в Волыни. «Ни одно политическое решение не может вытеснять историческую правду, и этот текст противоречит принципам, на которых строится стратегическое партнерство между Украиной и Польшей», — заявил президент Украины. И 8 июля, в то время как Дуда отдавал дань памяти поляков, погибших от рук УПА в Луцке, Порошенко находился в польской деревне Сахрынь, открывая там памятник мирным украинцам, убитым партизанами АК. Президенты встретились потом в четверг, 12 июля, в Брюсселе, чтобы обсудить в том числе и свои разногласия на тему исторической памяти.

Если не считать Волыни, то отношения между двумя странами остаются очень теплыми, и сегодня почти полтора миллиона украинцев живут в Польше. Многие из них являются экономическими мигрантами, чей вклад играет основополагающую роль в польском сельском хозяйстве, промышленности и сфере услуг. Правительство партии «Право и справедливость», утверждая, что Польша принимает «полтора миллиона украинских беженцев», именно этим оправдывало свой отказ принимать африканских и сирийских беженцев по квотам ЕС — вот только в 2017 году их было всего 183.

«Геноцид, совершенный в отношении польского народа в Волыни, продолжает бросать тень на связи между Польшей и Украиной. Мы должны всегда об этом помнить и громко требовать, чтобы свершилась историческая справедливость», — заявил во вторник, 10 июля, европейский парламентарий Томаш Пореба (Tomasz Poręba), представитель партии «Право и справедливость» в Брюсселе. Эти слова позволяют сделать вывод, что трения между Варшавой и Киевом в связи с этой трагической страницей новейшей истории обеих стран весьма далеки от завершения.