Патрик Бессон пускает в дело весь свой талант, чтобы создать конденсат российской истории прошлого века в одном эпическом романе. Эта амбициозная книга представляет собой погружение в бурные воды рядом с героями и мучениками октябрьской революции, а также наследниками этой политической истории. Кроме того, это дань уважения литературе в целом и российской в частности.
Есть романы, которые нужно читать без спешки, чтобы оценить всю их глубину, увидеть пронизывающие их мощные отсылки и услышать то, что могут рассказать нам персонажи о себе и мире. Новый роман Патрика Бессона (Patrick Besson) пронизан редкой энергетикой, словно дыхание ветра в северном лесу. Тщательно прописанные диалоги бьют точно в цель, а автор награждает нас наблюдениями в форме оставляющих пикантный привкус максим: «Большевик никогда не закрывает глаза… разве что на свои политические промахи».
Язык книги — это живая вода, которая кипит ловкой иронией, очаровывает легкостью и выстраивает завораживающее повествование в форме матрешек. Автор играет на стереотипах и гуляет по великой истории, приглашая нас в Париж 1909 года, где Ленин готовил в библиотеках революцию, путинскую Россию или отель «Метрополь» и на празднование 50-й годовщины октябрьской революции, когда «энтузиазм по поводу русской военной мощи был сильнее у журналистов общего рынка, чем у их коллег из варшавского блока».
«Вся власть советам» уносит нас во времени: мы идем за тридцатилетним французским банкиром Марком Мартуре (Marc Martouret), сыном коммуниста и антисоветски настроенной русской. После встречи в сладострастной и поэтической Россией «ботоксного Путина» с интригующей Татьяной (так же зовут и его мать), историком по образованию и ресторатором по профессии, Марк рассказывает свою семейную историю. Плетущий ее полотно коммунизм увязывает все вокруг Владимира Додикова, настоящего героя этой книги и прадеда Тани.
Он был писателем, старым большевиком и другом Ленина. В 1957 году он стал главой Союза писателей СССР, а его жертвами оказались такие люди как Булгаков, Пастернак и Солженицын. Терзаемый муками совести, он доверил свое литературное завещание Рене Мартуре (René Martouret), молодому коммунисту из французской делегации, которую пригласили на 50-летие октябрьской революции. «Писать, значит писать правду, иначе это уже не то. За свои 50 книг по-настоящему я так ничего не написал. Я делал это с благими целями, но все обернулось во зло, потому что все, что мы делаем во благо, идет во зло», — говорит он.
Литература, полноценный персонаж
На даче Додикова в Переделкино, которая была предоставлена правительством, как «и многим коррумпированным и коллаборацинистски настроенным интеллектуалам и артистам», Рене влюбляется в прекрасную и ненавидящую СССР переводчицу Татьяну Василевскую. Или же все сложнее, чем кажется?
Этот роман вызывает в памяти ушедшие времена нашей политической истории, которая связана с именами Жоржа Марше (Georges Marchais), Гастона Плиссионье (Gaston Plissionnier), вдовы Вайян-Кутурье, Шамба, Канапа… Закоренелый коммунист Рене Мартуре в прошлом был режиссером телефильмов (телевидение «затрагивает массы), но ушел из профессии. «Слишком много мусора и компромиссов на телевидении Буиг, Лагардер и Берлускони», — скажет он.
Как бы то ни было, настоящая сила этого романа, помимо его прекрасно воссозданной исторической составляющей, заключается в том, что он превращает литературу в полноценного персонажа. Этот великий эпический роман представляет собой в первую очередь размышление о литературе, ее месте в обществе, отношении к власти и воплощающим ее людям.
«Ленин и его книги. Он жил ради них, посреди них, при них. Сын учителя. Он прочерчивал свой интеллектуальный путь, склонившись над печатными словами». При этом ему было свойственно недоверие к литературе. По его мнению, она «должна стать составляющей общей борьбы пролетариата».
Росчерки пера рисуют перед нами портреты Толстого, Пушкина, Достоевского, Маяковского, Горького, а также советских писателей вроде Шолохова, Фадеева, Симонова, Полевого…
«Революция — это книга»
Литературные отсылки вездесущи, но при этом ненавязчивы и говорят об эрудиции автора. Они вписаны в историю, чтобы напомнить о силе слова. Слова, которое служит поставленной цели, попадает под запрет или стремится к свободе. «Революция — это книга. Именно поэтому в так называемых свободных странах людей отвлекают от чтения множеством обязательных развлечений вроде спорта, телевидения и спектакля. (…) Революционер — читатель, и это отличает его от избирателя, который не читает даже липовую программу своего буржуазного кандидата».
Вместе с Марком мы встречаем мать Татьяны Наталью Айтматову, претендующую на Нобелевскую премию писательницу и известную оппозиционерку. При этом ее успех у читателей весьма относительный, потому что «большинство читающих людей находятся в оппозиции, как и она. Главная проблема в том, что сейчас не так то и много читающих людей». Этой блестящей феминистке повезло в том, что она начала карьеру с распадом коммунизма, потому что «в противном случае у нее был лишь выбор между тем, чтобы растрачивать талант или погибнуть за него».
Старый мудрец Додиков больше всего задумывается о смысле своего существования: не навредил ли он стране лишь еще больше тем, что не стал писать те книги, какие хотел, и отказался «от настоящей литературы ради пропагандисткой литературы, то есть ее противоположности?» «Воспринимает ли себя общество так же, как относится к писателям и читателям?» — задается вопросом он. В этом ему хочется поверить.
«Сформировать читателей и писателей, а затем отнять у первых право читать, что они хотят, а у вторых — писать то, что они думают. Сильнейшая фрустрация. Возможно, СССР погибнет из-за единственной вещи, в которой он потерпел неудачу, литературы». Возможно. Для утешения остаются Патрик Бессон и его великие романы, которые не назвать ни реакционными, ни революционными.
Этот политический роман придает новых сил и поражает своей изобретательностью, которая смягчается тем фактом, что это в первую очередь книга о любви. Сыновьей, плотской, литературной. «Писатель должен писать. И у него для этого немного времени: жизнь». Так пожелаем же долгой жизни Патрику Бессону и писателям, у которых есть свобода мыслить, бороться, писать ради любви к слову. Тем, кто «не отказывается от слова ради оружия».
