Представьте, что сейчас 1 сентября 1939 года. Германские войска только что напали на Польшу. Должны ли иностранные государства а) призывать к миру б) осудить агрессию Гитлера в) помочь Польше?
На взгляд современного человека, ответ очевиден. Довоенная Польша, хотя она и являлась далеко не идеальной, была невинной стороной конфликта, которую защищали международные оборонные соглашения с Великобританией и Францией. На счету Германии были прошлые агрессии.
Было бы абсурдным просить обе стороны урегулировать конфликт в ситуации, где только одна сторона эскалирует его. Нелогично было бы также стремиться к посредничеству в достижении соглашения. Германским войскам следовало покинуть Польшу; Германии следовало выплатить компенсацию за причиненный ущерб и вред. После этого можно было бы попытаться поговорить. С современной точки зрения единственный серьезный вопрос заключается в том, какие санкции следовало ввести в отношении нацистского режима в Берлине и какую практическую помощь следовало оказать Польше.
Этот контекст полезен для оценки нападения России на Украину на Азовском море. На время написания этого текста ряд деталей по-прежнему неясен, но в широком плане ситуация выглядит однозначно. Украина имеет право на беспрепятственную навигацию в этих водах на основании не только международного права, но и подписанного с Россией соглашения. Кремль после продолжавшейся месяцами и постоянно нараставшей кампании притеснений и прочих злодеяний заблокировал выход Украины на море. Патрульные суда российской погранохраны открыли огонь по трем украинским судам и заняли их. Многие члены команды были ранены.
Закрытие выхода на Азовское море для украинских судов — часть масштабного российского плана. Один из его элементов — изоляция Мариупольского порта, чтобы парализовать экономику на юго-востоке Украины. Это поднимет градус украинской политики, но, что еще важнее, это дипломатическая авантюра, подвергающая испытанию решимость не Украины, а Запада.
Больше всего беспокойства (нам, а России — удовлетворения) внушает отсутствие ранней реакции со стороны США (хотя МИД пару дней назад в своем посвященному голодомору заявлении рутинным образом осудил российскую агрессию).
Ситуация может исправиться. Раздаются разговоры о дополнительных санкциях. В США конгрессу, несомненно, есть что сказать, чтобы оказать давление на правительство. Россия должна будет дать отчет о своих действиях в Совете безопасности ООН. К сожалению, всего этого слишком мало и все оно безнадежно опаздывает. Кремль усвоил однозначный урок. Запад разобщен и слишком медленно реагирует. Он не считает Украину своим союзником. Вместо этого он ставит главную и самую смелую из европейских жертв кремлевской агрессии в один ряд с ее мучителем.
Правильный ответ содержал бы комбинацию кинетических, символических и финансовых мер. Флотилия ВМС НАТО на Черном море нанесла бы дружеский визит в Мариуполь и за этим последовали бы шаги по увеличению двусторонней военной помощи Украине. ЕС отправил бы в Киев свою потерявшую дар речи верховного представителя по иностранной политике Федерику Могерини.
Западные страны сообщили бы о временном прекращении выдачи дипломатических и деловых виз россиянам. Страны вроде Великобритании заявили бы, что вскоре примут законы, ограничивающие права принадлежащих анонимным лицам «теневых фирм» на покупку недвижимости или их доступ к финансовой системе. Это подало бы сигнал о серьезных намерениях.
Способность России к эскалации и провокациям не должна удивлять ответственных за формирование решений на Западе. К сожалению, мы раз за разом проваливаем это испытание — а по счетам платят наши союзники.
