Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Найти новых покупателей для российской нефти несложно, вопрос в логистике, пишет Forbes. Проблемы возникнут и с другим сырьем. Поэтому, как отмечает автор, теперь страны будут накапливать не валютные резервы, а запасать сырье и дублировать цепочки поставок.
Кристофер Хелман (Christopher Helman)
До начала российской специальной военной операции на Украине Россия добывала около 11 миллионов баррелей сырой нефти в сутки, что составляло около 10% мирового спроса. С тех пор, на фоне санкций, запретов и добровольных эмбарго, поставки российской нефти начали сокращаться. Международное энергетическое агентство прогнозирует сокращение экспорта к концу апреля примерно на три миллиона баррелей в сутки.
Из поставок, подверженных наибольшему риску отмены или перенаправления, примерно 1,3 миллиона баррелей в сутки, которые российские нефтедобывающие компании обычно отправляют танкерами из портов Приморска или Усть-Луги в европейские центры переработки в Гамбурге и Роттердаме.
Поскольку европейцы все больше отказываются от российской нефти, Путину приходится искать новых покупателей. В частности, Китай и Индию больше беспокоит сохранение поставок доступных по цене сырьевых товаров, чем моральный ущерб от покупки обесцененной российской нефти: обе страны объявили об увеличении объемов закупок.
Но замена источников — дело непростое. Как объяснил специалист по инвестиционной стратегии компании "Кредит Суисс" (Credit Suisse) Золтан Пожар (Zoltan Pozsar) в недавнем откровенном официальном письме ("Деньги, товары и Бреттон-Вудс III", 31 марта), перестроить логистику может оказаться сложнее, чем найти новых покупателей.
Россия обычно поставляет нефть в Европу танкерами "Афрамакс" (Aframax), которые перевозят около 600 тысяч баррелей, на что в оба конца уходит примерно две недели. Эти суда недостаточно велики, чтобы эффективно совершать более длительные рейсы, для чего требуются так называемые сверхбольшие нефтеналивные танкеры (известные как VLCC), вмещающие два миллиона баррелей. И вместо двухнедельного рейса туда и обратно для перевозки нефти в Китай потребуется совершать двухмесячный рейс в один конец, после чего танкеру предстоит порожний рейс продолжительностью еще два месяца.
Пожар подсчитал, что вместо того, чтобы использовать всего несколько танкеров класса "Суэцмакс" (Suezmax) для доставки 1,3 миллиона баррелей в сутки в Европу, России потребуется специализированный флот из 80 VLCC, чтобы доставить такой же объем нефти в Китай. Проблема состоит в том, что этих судов нет. Из 800 существующих во всем мире супертанкеров VLCC нет ни одного незадействованного.
Естественно, что после начала спецоперации России на Украине индекс Baltic Dirty Tanker (отражающий спрос на перевозки сырой нефти — прим. перев.) подскочил более чем вдвое до уровней невиданных с 2008 года. Неудивительно, что норвежский владелец танкерного флота, миллиардер Джон Фредриксен (John Fredriksen) на прошлой неделе объявил о слиянии своей публичной танкерной компании "Фронтлайн" (Frontline) с компанией "Евронав" (Euronav) в рамках сделки стоимостью 4,2 миллиарда долларов. Объединенная компания станет вторым по величине оператором в мире с флотом численностью более 120 судов, уступая только китайской компании COSCO. По имеющимся сведениям, российскому "Совкомфлоту" принадлежит 110 танкеров.
Проблемы с логистикой только усиливаются. Если Китай закупит больше партий российской нефти, ему не понадобится такое количество из Саудовской Аравии — эти баррели нефти смогут поступать в Европу. Но это предполагает и более продолжительные рейсы, для совершения которых потребуется большее количестве танкеров и больше времени. "Более дорогие корабли. Более дорогой груз. Более дорогие транзитные сборы. Гораздо более длинные транзитные маршруты. Больше рисков пиратских нападений. Придется больше платить за страховку. Более волатильный по цене груз. Больше требований по внесению маржи. Больше необходимости в получении банковского кредита".
Те же самые расчеты применимы к множеству других товаров. "Россия экспортирует все основное сырье, которые можно только представить, и такие же проблемы появятся и с другими товарами, а также с судами, которые перевозят сухие грузы, в отличие от жидких. Возникнут серьезные проблемы, сплошной хаос", — пишет Пожар.
Поэтому Пожар считает, что торговля вступает в эпоху "нового мирового порядка", когда страны стремятся накапливать не валютные резервы, а запасы сырья, и где вместо цепочек поставок "точно в срок" будут запасы товаров на всякий случай и дублирующие цепочки поставок. Он считает, что печатание денег как панацея от всех экономических недугов закончится. "Можно печатать деньги, но не нефть для обогрева или пшеницу для еды".
Аналитик Нил Беверидж (Neil Beveridge) из компании "Бернстайн Рисерч" (Bernstein Research) также видит усиление таких макроэкономических тенденций, как деглобализация и дедолларизация: "Если мы приближаемся к завершению глобализации, нам следует ожидать более высокой инфляции и высоких цен на сырьевые товары". Команда аналитиков компании, специализирующихся на нефтяных рынках, считает, что возврата к предыдущему статус-кво быть не может, и если для обеспечения мира на Украине и отмены санкций потребуется больше, чем пара месяцев, долгосрочные последствия для добычи нефти в России могут быть намного больше, чем сокращение на три миллиона баррелей в сутки.
Существует исторический прецедент нефтяного коллапса в России: между падением Берлинской стены в 1989 году и финансовым кризисом в России десятилетием позже добыча нефти в бывших советских республиках сократилась вдвое — с 12 до шести миллионов баррелей в сутки из-за утечки мозгов и недостаточных инвестиций.
Учитывая, что компании "Би-Пи" (BP), "Шелл" (Shell), "ЭксонМобил" (ExxonMobil), "Шлюмберже" (Schlumberger), "Халлибертон" (Halliburton), "Бейкер Хьюз" (BakerHughes) уходят из России, в компании "Бернстайн" считают маловероятным то, что "Роснефть" и "Газпромнефть" продолжат свои агрессивные кампании по горизонтальному бурению. И не стоит особо рассчитывать на завершение нефтяного проекта "Восток" компании "Роснефть" стоимостью 100 миллиардов долларов, для реализации которого потребуются тысячи километров трубопровода, 20 тысяч пробуренных скважин и флот из 50 танкеров, чтобы к 2030 году перевозить два миллиона баррелей в сутки.
Быстрого решения проблемы замены исчезающих российских нефти и газа не будет. В компании "Бернстайн" подсчитали, что для того, чтобы обеспечить новые поставки на три миллиона баррелей в сутки, мировым нефтяным компаниям потребуется увеличить капитальные затраты на 10%, или примерно на 120 миллиардов долларов в год — и это не на несколько лет.
Как пишет аналитик компании "Бернстайн" Освальд Клинт (Oswald Clint), "мы еще не прошли точку невозврата для российской нефтедобычи", но она становится все ближе.
