Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Враждебность США и России достигла максимума со времен холодной войны, пишет бывший министр обороны США Уильям Перри в статье Outrider. Однако он уверен, что вернуться на путь дружбы все еще возможно – но при одном условии.
Уильям Перри (William Perry)
Между США и Россией царит невиданная со времен холодной войны враждебность. Как мы снова здесь оказались?
C распадом Советского Союза и появлением Российской Федерации в начале 90-х годов наши страны развернули взаимовыгодное сотрудничество. Однако сегодня складывается впечатление, что эпоха конструктивного диалога забыта. Но даже на фоне событий в связи со спецоперацией на Украине надо попытаться понять, как получилось, что мы ушли так далеко от тех пьянящих дней — не только чтобы разобраться в текущей ситуации, но и в надежде восстановить отношения до чего-то большего, чем неприкрытый антагонизм.
Многие считают расширение НАТО в середине 1990-х серьезной провокацией. В то время я выступал против этого шага — отчасти из опасений, что это повлияет на российско-американские связи. Но более важная проблема заключалась не столько в расширении НАТО, сколько в том, чем оно было продиктовано, — нежеланием западных правительств уважать жизненно важное значение ядерной державы России для мирового порядка.
До расширения НАТО наши страны шли по пути развития отношений, и в перспективе брезжило поистине глобальное партнерство. Когда я был министром обороны в начале и середине 90-х, у меня сложились дружеские и теплые отношения с российским коллегой Павлом Грачевым. Мы оба приложили немало усилий, чтобы развить эти зарождающиеся отношения. Я принимал Грачева на американских военных базах, а он меня — на российских. Мы провели совместные учения по ликвидации последствий стихийных бедствий в Европе и на Гавайях. Я даже звал Грачева в гости на встречи НАТО. Мы признали, что диалог между нашими странами имеет решающее значение. На рабочем столе у нас у обоих была горячая линия, чтобы сообща решить любой возникший вопрос.
В результате этих усилий по созданию доверия и уважения между нашими странами мы добились сокращения значительной части огромного ядерного арсенала, оставшегося со времен холодной войны. Мы, две крупнейшие ядерные державы мира, сочли сокращение ядерного оружия нашей совместной ответственностью. В рамках взятых на себя обязательств мы вместе демонтировали около 9 000 единиц ядерного оружия в обеих странах. Несмотря на оставшуюся после холодной войны горечь, правительство США признало, что в интересах национальной безопасности оказывать финансовую поддержку дальнейшему уничтожению ядерного оружия.
Увы, наша экономическая помощь этим и ограничилась. В начале 90-х, когда Россия переходила от коммунистической экономики к рыночной, россияне пережили тяжелую депрессию. Едва ситуация начала выправляться, как рубль подкосил глобальный финансовый кризис 1998 года. На протяжении всех этих кризисов Запад словно говорил: "Ну вы там держитесь". От нашего нежелания оказать хоть сколько-нибудь существенную поддержку многие россияне затаили обиду, которая сохраняется и поныне.
Кроме того, в этот же период мы начали сотрудничать со всей Восточной Европой в рамках программы НАТО "Партнерство ради мира", которая позволила России и другим странам региона работать с альянсом, не становясь при этом его членом. Так, проводились совместные операции по поддержанию мира между военными подразделениями Восточной Европы и коллегами из НАТО.
Однако многие восточноевропейские члены все же стремились к полноценному членству, поэтому администрация Клинтона заговорила о расширении НАТО. Россия выразила протест против грядущих перемен у своих рубежей, но ее проигнорировали. В результате сотрудничество с альянсом Москва начала сворачивать.
Сочетание бездействия Запада на фоне финансового кризиса в России и нежелания прислушаться к ее твердой позиции насчет расширения НАТО укрепило Москву во мнении, что мы не воспринимаем ее всерьез. В самом деле, многие на Западе видели в России лишь проигравшую в холодной войне и считали ее недостойной уважения.
Горечь от того, что Россию отвергли и оставили не у дел, создала подходящий климат для прихода к власти авторитарного лидера, который заставил бы уважать себя силой. И нет силы большей, чем ядерный арсенал, способный положить конец всему человечеству. Поэтому для всех, кто недоумевал: "Что нам сделает эта поверженная держава?", у новоиспеченного президента Владимира Путина скоро нашелся ответ.
Сегодня мы столкнулись с Россией, которая проводит спецоперацию и угрожает применить ядерное оружие, если другие вмешаются. Путин не только пошел на это — его, кажется, поддерживают многие россияне, убедив себя в том, что США снова стали их врагом. Хотя путинские войска — не чета американским или натовским, бояться ему нечего. От вмешательства их удержит четко обозначенная ядерная угроза.
В февральском телеобращении о начале украинской спецоперации Путин заявил: "Кто бы ни пытался помешать нам, а тем более создавать угрозы для нашей страны, для нашего народа, должны знать, что ответ России будет незамедлительным и приведет вас к таким последствиям, с которыми вы в своей истории еще никогда не сталкивались".
Сегодня нам противостоит Россия ничуть не менее враждебная, чем Советский Союз времен холодной войны. Эта опасная проблема, и простого решения к ней нет. Однако первый шаг в правильном направлении — это признать проблему и то, что мы сами усугубили эту враждебность. Кроме того, это живое напоминание о том, что даже во времена напряженности и неприязни крайне важно поддерживать рабочие линии связи с Россией и другими ядерными противниками, чтобы не допустить недопонимания, которое чревато атомной войной.
У нас нет естественных причин считать Россию врагом. Враг — Путин, а не Россия. Мы должны восстановить связи с Россией и относиться к русскому народу с уважением — в надежде вернуться на путь дружбы.
